Александр Анфилатов - Изумрудная долина (СИ)

Энол ждал…

Ярослав смотрел на волны залива, плещущие о скалы берега, и вспоминал лицо девушки. Грязная, вымазанная сажей мордашка, большие серые глаза с пушистыми ресницами, небесная улыбка и смущенный взгляд. Она машет ему рукой, неуверенно повторяя чужие движения. Может ли он согласиться на подобный обмен? Втянуть невинное создание в глупые взрослые игры? Конечно, нет! Он вспоминает решительный взгляд чумазого спасителя и понимает, что Энола — смелая девушка, способная на отчаянные поступки. Может ли он отказаться от подарка судьбы увидеть Миэле снова, слышать её певучий голос, наконец, заполучить в свои лапы такой козырь, как принцесса рассветного леса, когда он идет к нему сам? Конечно, нет!

— Видите ли, Наватаро Нур–ниса Клодоальд, — начал он издалека, — я безмерно благодарен вашей семье и лично вам, — он глубоко поклонился, — и благородной Нур–нисе за спасение жизни. Я буду помнить об этом до конца своих дней, и всегда ваша семья найдет во мне преданного и благодарного слугу, но, надеюсь, вы понимаете мою ответственность за жизни нескольких сотен людей за этими стенами. Будь моя воля, я отдал бы вам пленных и Ваше писание без всяких условий, но если я так сделаю, меня не поймут. Я лишусь положения, а значит ивласти. Брошу на произвол судьбы людей, что доверили мне свои жизни. Прошу понять меня, Нур–ниса Клодоальд! Я знаю, Вы ждете от меня отказа! Вам дорога сестра, но будьте уверены, под моей защитой она будет более спокойна, нежели под Вашей.

Принц Клодоальд расширил глаза:

— Я думал, что Вы из благодарности окажетесь.

— Нур–ниса Миериэль сделала это предложение мне! — уверенно поправил Ярослав. — Значит так надо! Значит, она этого желает! Я не могу отказать! Даже вызвав гнев её брата, которому я обязан не менее.

— Вы готовы на обмен, Дхоу? — окончательно уточнил расстроенный принц.

— Готов!

— Сможете обеспечить условия, достойные Нур–нисы?!

Ярослав задумался, и после короткой паузы добавил:

— Мы переселенцы и обеспечить условия, равные с Древним лесом, не в состоянии, у нас просто нет столь старых деревьев, но у Нур–нисы будет собственный дом, прислуга из людей, постоянная стража. По нашим меркам, это роскошно.

— Вы сократите срок плена?!

— Пребывание принцессы нашим гостем будет зависеть от политики Майоринга и Намгейла в отношении моего народа, как только будет гарантировано ненападение, отпустим немедленно, но не более семи лет…

После того, как Энол откланялся, Ярослав ещё некоторое время стоял в задумчивости на пандусе, размышляя о том странном положении, которое сложилось на данный момент: с одной стороны Энолы со своей гордыней, с другой — остающийся неразрешенным конфликт с войо, а где‑то маячат бурути с обещанием поквитаться. Не слишком ли это много, и нет ли здесь связи? Вопрос есть, а ответа нет. И что делать?! Впрочем, сейчас Ярослава удерживал на пандусе не извечный вопрос его народа, а бросающий посреди залива якоря корабль.

«И несет же кого‑то нелегкая… — в сердцах думал он, — …только этого нам и не хватало»!

Впрочем, корабли постепенно переставали быть редкостью, за последние месяцы залив и город посетило несколько купеческих кораблей, обычно прибытие каждого в начале сопровождалось небольшой паникой. Ну а этот, судя по большому количеству голов, торчащих из‑за фальшборта, явно не был обычным купцом.

«Ну вот, третья сила пожаловала»! — думал Ярослав в тот момент, когда его окликнули с башни и от ворот, требуя немедленно убраться с пандуса.

Ярослав, поспешил в крепость за прочные и надёжные створки ворот. Миновав утыканное столбами пространство лесов, поднялся на недостроенную воротную башню, откуда открывался прекрасный вид на город, залив и стоящий посреди него корабль. Множество крупных лодок, приведенных на буксире, говорило, что воины на корабле основательно приготовились к десанту. Из‑за фальшборта торчали, сверкая на солнце, типичные бронзовые шлемы аборигенов, люди разбирали копья, подтягивали к борту лодки, собираясь в них садиться.

Впрочем, пришельцы не торопились, спокойно и основательно вооружились и расселись на веслах. Через пару минут тяжело груженая шлюпка рассекала волны залива, а люди на стенах умирали от неизвестности, кого на этот раз принесла под их стены нелегкая судьба. Когда маленькое судно преодолело половину расстояния до берега, Ярослав четко заметил, что вооружение воинов типично бурутийское, однако, с некоторыми исключениям. Рослый худощавый воин на носу лодки в белом льняном хитоне и коротком чешуйчатом панцире поверх него, в синих бурутийских шароварах, встав во весь рост, приветственно вскинул руки и замахал, обращаясь в сторону угрюмых стен с защитниками, готовыми к встрече любого, самого грозного врага. Лодка быстро сокращала расстояние, и на стенах сначала несмело, а затем всё громче и громче раздались радостные крики.

— Агеронцы! Это наши агеронцы!

Лодка прошла под стенами до самых ворот под рукоплескания и вопли обезумевших защитников. Никто не ожидал подобного поворота, никто даже не мог помыслить, что так неожиданно придёт помощь с родины от братьев из долины реки Мары. А к воротам уже бежали ликующие толпы, взоры людей устремлялись к Ярославу, ища поддержки у командира. Но тот не спешил. Полтора десятка людей вполне могут захватить и удерживать башню. Он дождался, когда вновь прибывшие подойдут к воротам, и его люди из числа Агеронцев найдут знакомых. Ответ пришёл быстро! Высокий молодой воин оказался родным братом Ибирина, и тот с соседнего прясла стены кричал во всё горло, что это свои, и среди высадившихся его брат и много рыбаков с побережья.

Наконец, удостоверившись, что подвоха нет, Ярослав скомандовал:

— Открыть ворота!

Толпа рванула, высыпала на пандус, окружая соплеменников. Ярослав поспешил спуститься вниз. Его встретили ликующие люди, и во главе всех Ибирин в обнимку с молодым парнем.

— Это мой младший брат Зенон! — громогласно орал старый моряк, стараясь перекричать толпу.

— Оуна наватаро Дхоу! — почтительно поклонился парень.

— Оуна наватаро! — небрежно кивнул в ответ Ярослав. — Неужели сработало наше с тобой письмо, Ибирин! Неужели Дрегон не подвел и передал Апию?

— Сработало, Дхоу! — гаркнул Ибирин, ударяя брата по плечу и обнимая. Лицо старого разбойника светилось радостью.

Зенон, смущенный радушной встречей, отвечал:

— Совершенно верно, Дхоу. Письмо Апию тайно привез некий бурутиец, о котором никто ничего толком не знает…

— И вы решились?! А если ловушка?!

— Тяжелый голос моего брата слышался в письме, никто не усомнился, что написано с его слов. Колебания, конечно, были, поэтому решили послать пятьдесят человек с проверкой, а семьи остались в Агероне. Если здесь всё в порядке, капитан передаст, и они прибудут после окончания сезона дождей, это примерно двести пятьдесят человек на шести кораблях.