Вадим Арчер - Алтари Келады

— Что же вы нашли?

— Многие едут без амулетов, у некоторых есть лечебные амулеты, или просто приносящие удачу.

— Это хорошо, побольше бы нам таких, — одобрил Ромбар.

— Вон тот молодой человек, который ведет с собой светло-рыжего тимайского скакуна, судя по амулетам, маг Феникса.

— Да, он с Зеленого алтаря, — подтвердил Ромбар. — Это Риссарн, друг Альмарена, я поручил ему вести Наля, его коня.

— Риссарн? — заинтересовался Равенор. — Значит, это он создает необычные магические поделки… Тогда понятно, что за странная штуковина у него в сумке. Это, вероятно, одна из таких вещиц.

— Каких вещиц?

— Та игрушка, благодаря которой Фирелла увидела свой сон — его изделие.

— Он создает амулеты, способные показывать события, происходящие на Келаде? — оживился Ромбар.

— Такими амулетами непросто пользоваться, — охладил его Равенор. — Они не всегда подчиняются даже своему создателю. Нужен талант ясновидения, который есть далеко не у каждого мага. — Он внимательно взглянул туда, где ехал Риссарн. — А пожалуй, мне найдется о чем поговорить с этим юношей.

— Сейчас я сам поговорю с ним. Это вся магия, которую вы обнаружили в отряде?

— Вся, — ответил маг, затем добавил, приглушив и без того негромкий голос. — Конечно, я заметил и тот удивительный амулет, который вы везете с собой.

— Что же в них удивительного? — спросил Ромбар. — У меня есть перстень, жезл и камея Грифона. Который из них вы считаете удивительным?

— Не прикидывайтесь, Магистр, — поморщился Равенор. — Вам давно следовало бы понять, что от меня не укроется никакая магия. Я говорю не о ваших личных амулетах, а о том, который у вас в мешке.

— Обыкновенный жезл Аспида… — недоуменно пробормотал Ромбар.

— Да, там есть и жезл Каянского алтаря, — согласился маг. — Но я имею в виду не его, а то, что лежит рядом с ним.

— Но там нет других амулетов!

— Ладно, я сам скажу, что там лежит, и тогда вы, наконец, прекратите упрямиться, — по-прежнему едва слышно сказал Равенор. — Я чувствую, что у вас в мешке, амулет, от которого идут четыре нити, проводящие энергию холода. Они идут к четырем алтарям, способным использовать эту энергию. По моей теории, это должен быть один из камней Трех Братьев, а именно — Синий.

— Я был бы очень рад, если бы оказалось так, — ответил Ромбар. — Но я вынужден огорчить вас — Синий камень у Каморры! Я пытался вернуть его, но неудачно.

— Я не ожидал, что вы до такой степени не доверяете мне, Магистр, — с холодной язвительностью сказал Равенор.

— Сейчас неподходящее время для ссор, — в голосе Ромбара прозвучала плохо скрываемая неприязнь. — Я не буду останавливать отряд, чтобы доказать вам обратное, но на привале вы можете перерыть все мои мешки и лично убедиться в том, что я от вас ничего не прячу.

— Вы, наверное, надеетесь, что я не воспользуюсь вашим предложением? — иронически заметил маг. — Я не стал бы ловить вас на слове, если бы вы, с вашим умением разбираться в магии, не возомнили, что меня можно обмануть в деле, касающемся амулетов. Я, конечно, не полезу в ваши мешки, но укажу, откуда и что вы достанете. А там посмотрим, кто из нас прав.

— Что ж, посмотрим. — Ромбар резко натянул поводья, чуть не поставив Тулана на дыбы. Он был возмущен Равенором, его феноменальной способностью выводить собеседника из себя, и с удовольствием вообразил, каким станет лицо мага, когда тот удостоверится, что в мешке нет никаких амулетов, кроме жезла Аспида. Было ясно, что знаменитый маг непостижимым образом ошибся, утверждая, что в мешке лежит Синий камень, хотя и не пожелал принимать никаких возражений. Ромбар вспомнил об амулете проводника и подумал, что следует проверить высказывание мага, поначалу безоговорочно принятое на веру. Он вновь догнал проводника и спросил:

— Я слышал, Торанга, у тебя есть редкостный лечебный амулет?.

— Рассказывают, значит… — лицо проводника просияло гордостью. — Да, такого амулета во всем Босхане не сыщешь. У того, кто им владеет, любые раны заживают в трехдневный срок и никогда не воспаляются. Он изготовлен из хвоста двенадцатилетнего грифона, который принимает магию даже лучше, чем эфилем.

Проводник достал из-за пазухи цепочку, на которой висел амулет. Это действительно оказался грифоний хвост, а вернее, листовидная роговая пластинка, растущая на кончике хвоста грифона. Основание пластинки было зажато скобкой с ушком, в которое была продета цепочка.

— Можете посчитать, ваша светлость, ровно двенадцать колец. — Торанга указал на концентрические линии, окружающие основание пластинки, по которым охотники определяли возраст грифона. — Восемь лет прошло, как я добыл этого зверя и сам побывал на Оранжевом алтаре, чтобы заказать амулет. Там я отдал два грифоньих хвоста их лучшему магу, тому, который умер два года назад, чтобы он наложил мне заклинание на третий. С тех пор амулет защищает меня от ран и приносит удачу на охоте. Все знают, что я не возвращаюсь без добычи.

— Сильный амулет, — понимающе кивнул Ромбар. — Но ты, хоть и удачлив, не выглядишь богатым. У тебя большая семья?

— У меня нет семьи, — ответил Торанга. — Я содержу родителей и семью сестры. Сестра была замужем за охотником, она овдовела несколько лет назад. Себе я ничего не оставляю — они привыкли к достатку, а мне много не нужно.

— Понятно. — Ромбар оставил проводника, отметив про себя, что относительно этого амулета Равенор не ошибся. Он оглянулся, отыскивая Риссарна, но юноша ехал в хвосте отряда, вытянувшегося на горной тропе, которая сузилась так, что стало невозможным ни обогнать, ни пропустить всадника вперед. Ромбар отложил намеченный разговор и поехал вслед за лошадью проводника, ловко пробиравшейся вверх по каменистому дну лощины.

Лучи солнца добрались до дна лощины и упали на лицо Ромбара. Он на мгновение зажмурился, затем отвернулся, защищая глаза от света. Сбоку на расстоянии вытянутой руки возвышалась горная стена, неровными уступами уходящая в небо. Золотые искры, играющие на жемчужно-сером граните, напомнили Ромбару тирские окрестности — не по сходству, а по несопоставимому различию. Если красно-бурые, проеденные ветром скалы Тироканского хребта выявляли свою усталую, печальную красоту на закате солнца, то Ционское нагорье будто бы смеялось от радости, встречая его первые утренние лучи.

Ромбар глубоко вздохнул, прогоняя застрявшую внутри досаду. Вопрос о том, как Равенор посмел позволить себе подобные высказывания, сменился другим — в чем причина ошибки знаменитого мага, по-видимому, искренне полагавшего, что Синий камень лежит в мешке рядом с жезлом Аспида. Сосредоточив внимание на мешке, где лежал жезл Аспида, Ромбар попытался внимательнее изучить амулет.