Полина Дрожжинова - Что ты ищешь?

Эля заметалась по комнате.

"Нужно сейчас же написать ответ!"

Однако, переведя взгляд на Вальдра, снова развалившегося в кресле и наблюдающего за ней, девушка передумала.

"Здесь мне это спокойно сделать не дадут. Он обиделся, что на него целых пять минут не обращают внимания? Как ребёнок, честное слово. Лучше пораньше прийти в школу и написать ответ там."

Девушка накинула плащ. Взяла сумку и внезапно выронила её, при этом ойкнув. Вчерашний ожог был не так уж и страшен, однако дотрагиваться до кожи на ладонях всё ещё было больно.

— Простите, мне нужно уходить.

Оборотень лениво поднялся с кресла и направился к двери.

— Прекрасно, мне как раз по пути.

Выйдя на улицу, учительница даже зажмурилась — всё вокруг было белым. Снежинки, медленно кружась, опускались на землю, крыши домов и волосы Эли. Город казался необычайно чистым и светлым. Девушка поёжилась и, втянув голову в плечи, быстро зашагала по направлению к школе..

— Разве холодно? — Удивлённо спросил Вальдр. — По — моему нет.

Девушка покосилась на его тяжёлый плащ, отороченный мехом и промолчала.

"Вообще‑то я спокойный человек. Но почему мне периодически хочется дать ему подзатыльник? Наверное, в глубине души я жестокая."

Задумавшись, она едва не совершила лобовое столкновение с вынырнувшей из‑за угла лошадью, запряжённой в карету. Вальдр резко дёрнул её за руку, оттаскивая в сторону.

— Ты бесполезное, бестолковое существо. Я удивляюсь, как ты дожила до этого возраста и до сих пор не умерла. Ты королева неуклюжести и бестолковости. Нет, ты богиня неуклюжести и бестолковости. — Сообщил оборотень.

Учительница заскулила и выдернула свою ладонь. Парень презрительно зацокал языком.

— У тебя руки на ощупь как ледышки. Вчера ты их поджарила, а сегодня решила заморозить? Они тебе вообще нужны? Есть такая вещь как перчатки.

— У меня сейчас нет на них денег. — Буркнула Эля, баюкая ладонь.

— Я видел — у тебя на столе лежали два золотых.

— Это не мои деньги. — Девушка покраснела.

— А чьи? — Вальдр подозрительно приподнял бровь.

— Ваши.

Парень озадачился и попытался вспомнить, о чём она говорит.

— В первую нашу встречу они выпали из вашего кошелька. Я пыталась их вернуть. Но вы всё никак не забираете.

Оборотень посмотрел на неё с брезгливой жалостью.

— Ты такая странная. Носишься с этой мелочью, как курица с яйцом.

— Это не мелочь. Это две моих месячных зарплаты. — Эля покраснела ещё больше и надулась, как взъерошенный воробей.

— Тебе правда платят так мало? — Вальдр выглядел поражённым. — Зачем вообще работать за такие деньги?

— Это прекрасная работа! — Обиделась учительница. — Как ещё девушка может прокормить себя? Пойти работать на шахты? И, кстати, там платят меньше…

— А ты узнавала?! — Оборотень смотрел на неё, как на говорящую булочку. — Ты действительно странная.

Эля отвернулась. Они проходили как раз мимо поворота на Аконитовую улицу, когда девушка заметила Милу, бредущую им наперерез. Шагах в двадцати от своей учительницы и её спутника, девочка заметила их и, развернувшись, побежала обратно.

— Какая невоспитанная мелюзга. — Фыркнул оборотень. — Шарахается от меня, как от монстра из детской сказки.

Девушка дёрнулась было в ту сторону, куда убежала Мила, но остановилась и обречённо вздохнула.

— Оставь. — Вальдр пренебрежительно махнул рукой. — Лучше заведи себе щенка — они благодарнее. Вот моя приёмная мать завела. Такое мелкое, вредное существо ростом с крысу, но зато с наглостью как у стаи волков — всё время слюнявит мои домашние туфли.

Эля одарила его взглядом, полным укоризны,

— Просто она чувствует себя преданной.

— Преданной?

— Она думает, что мы с вами друзья. И ей неприятен сам факт, что та, кому она так доверяла, общается с… такими, как вы.

— Ну спасибо. То есть ты не можешь общаться с кем хочешь из‑за предрассудков одной мелюзги?

"Уж кто бы говорил про предрассудки. Сам считает людей существами второго сорта."

Чтобы перевести тему она задала действительно интересующий её вопрос.

— А как вы и ваша семья уживаетесь с собачкой? Ну… вы же тоже немного…

Парень посмотрел на неё как на идиотку.

— Вот именно, что немного. Мы не животные. Мы просто можем принимать их облик. И на первом месте у нас всё же не охотничьи инстинкты, а разум. Хотя ты наверняка уверенна в обратном.

— Извините, я не хотела вас обидеть. — Эля втянула голову в плечи.

— Твоё мнение слишком мало для меня значит, чтобы я на него обижался. — Ухмыльнулся оборотень.

"Да — да, и этот расист ещё что‑то про предрассудки говорит."

Недалеко от школы Вальдр, не прощаясь свернул в сторону и продолжил путь один. Сразу же идти домой не хотелось. Заснеженный город завораживал.

"Придётся опять идти к дворецкому. Если я попрошу у него список гостей это будет выглядеть подозрительно? Может претвориться, что я расследую покушение на принца. Нет, вот это точно будет выглядеть подозрительно… И даже посоветоваться не с кем кроме как с Мышью. Ума не приложу откуда у такой как она друзья. Но кто‑то написал ей здоровенное письмо. И тот парень, который с Мышью в аптеке работает, так радостно перед ней прыгал. Извращенец."

В животе заурчало.

"У неё даже поесть нечего. Абсолютно бесполезная. Где‑то здесь была отличная пекарня. Там такие булочки с бобовой пастой… Ммм… А на какой я улице? Это ведь не Вересковая? Хотя это скорее не улица а какой‑то проулок. Я ведь не заблудился? Мда… Очень глупо."

От размышлений его отвлекла странная песенка — дразнилка выводимая детскими голосами.

— Мила, учёная — в нужнике мочёная!..

Вальдр повернул голову и увидел ораву неопрятных детей в возрасте примерно от пяти до двенадцати лет и разной степени чумазости. Они были заняты тем, что дразнили худенькую большеглазую девочку, прижавшуюся к стене дома. Самое высокое дитя непонятного пола, но судя по юбке девочка, дёрнуло Милу за растрёпанную косичку.

— Совсем зазналась. Ты нас увидела, но попыталась убежать. Думаешь, если учишься в школе ты лучше нас? Зазнавалка учёная. Что у тебя в сумке?

Ученица Эли пискнула и прижала к груди котомку с принадлежностями для письма.

Оборотень приостановился.

"Это же та самая малявка — расист. Да, сразу видно, что у неё дурной характер — так не угодила чем‑то своим сверстницам. Сейчас заклюют."

Повелительно махнув рукой, он небрежно бросил:

— Эй, дети, ну‑ка разбежались.

Парень ожидал, что они незамедлительно послушаются, и он продолжит свой путь. Однако у детишек на этот счёт было своё мнение. Банда, которая, как оказалось при ближайшем рассмотрении, состояла из одних девочек замолчала, и повернулась в сторону Вальдра. Оборотню внезапно стало неуютно.