Вергилия Коулл - Я не боюсь

— Не знаю! — сорвалась я на крик, мечтая лишь, чтобы все побыстрее закончилось. — Не знаю! Не знаю!

— Куда он вас заманил?

— Не нас… меня… он заманил меня… в какую-то подсобку. Там был старик. Феромагер. Он ждал нас.

— Ты защищалась?

Я снова опустила голову, сгорая от стыда. Конечно, я не должна была никуда идти с Питером. Конечно, должна была защищаться. Тогда бы и Сабина осталась жива. Она просила помочь. Чувствовала, что сама не справится. Но что теперь можно было поделать, когда обратно ничего не вернуть?!

— Я спрашиваю, ты защищалась? — мистер Дружеч схватил меня за горло, заставляя посмотреть на него.

Я отвела взгляд, чтобы не видеть его перекошенное лицо и метающие молнии глаза и прохрипела:

— Нет…

— Почему?

— Мне… стало… очень страшно…

— Тогда я не понимаю, почему ты до сих пор жива, — бросил он, разжимая пальцы.

Я сделала жадный глоток воздуха. Ужасно не хотелось говорить то, что все же пришлось рассказать.

— Сабина. Она наверно почувствовала неладное. Пошла следом. Она спасла меня.

Повисло молчание. Дружеч разглядывал меня, Тоби закрыл лицо рукой.

— Безмозглая дура, — наконец, с чувством произнес мистер Дружеч.

Удар сбил с ног. Комната дрогнула и перевернулась перед глазами. Острая боль пронзила подбородок. Приподнявшись на локтях, я почувствовала, как по шее бежит струйка крови. Мистер Дружеч снова сжал кулак, его кольцо блеснуло. Вот что рассекло мне кожу. Он навис надо мной, на лице читалось желание разорвать в мелкие клочья.

— Моя лучшая ученица погибла, защищая безмозглую дуру!

Меня снова отбросило на пол. Я не пыталась защититься, потому что понимала — бесполезно. Мистер Дружеч был абсолютно прав, из меня никогда не будет толка. Во время опасности я растерялась, и уже не в первый раз. Можно было бы еще бороться и преодолевать себя ради кого-то, но таких людей в моей жизни больше не оставалось.

— Она. Была. Лучше. Чем. Ты, — приговаривал Дружеч. — Принесла бы. Больше пользы. Делу!

Последнее слово звенящим эхом прокатилось в голове, после чего наступила темнота. Не знаю, сколько блуждала в мире снов, но когда слух вернулся, я узнала голос Тоби, а, приоткрыв глаз — второй не открывался — увидела, что тот стоит на коленях возле меня и удерживает Дружеча:

— Ну все. Урок усвоен. Хватит.

— Из нее не будет толка! — мистер Дружеч отталкивал руки Тоби. — Лучше просто выгнать на улицу! Та девчонка подавала надежды! А эта… эта…

— Она просто была еще не готова, Вацлав, — миролюбивым тоном повторял Тоби, с трудом сдерживая натиск компаньона. — Она же пришла позже всех! Мы и не планировали выпускать ее.

— Она все только портит! Дала парню сбежать. Угробила мне девчонку.

— Да успокойся же! — вдруг рявкнул Тоби. — Ты убьешь ее!

Они исподлобья уставились друг на друга. Некоторое время слышалось только тяжелое дыхание обоих.

— Ладно, — мистер Дружеч сдался, отбросил его руки и, обойдя стол, уселся в кресло. — Убери ее с глаз моих. Я вычеркну ее из списка учеников. А дальше дело за законом жизни.

Как в тумане, я видела лицо Тоби, склонившегося надо мной.

— Платок. Держи платок, — приказал он, а потом просто взял мою руку, сунул в нее кусок ткани и заставил прижать к подбородку.

Подхватив на руки, Тоби поспешил вынести меня из кабинета.

— Не знаю, какая муха укусила Вацлава, — пробормотал он, когда мы оказались в коридоре, — но на этот раз он перегнул палку.

— Нет, — возразила я, — он прав. Сабина бы не погибла, если бы не встала на мою защиту.

— А где были остальные подружки? Куда они смотрели?

— Им было не до нас.

Тоби внес меня в комнату и уложил на кровать. Тут же выбежал прочь, но скоро вернулся с миской, которую поставил на тумбочку у изголовья. Отобрал платок, окунул в нее, прижал к моему лицу. Я вздрогнула: вода оказалась холодной.

— Зачем вы это делаете? — спросила я, пока он смывал кровь с моего лица. — Все время, что я здесь живу, вы только и делали, что насмехались и издевались надо мной. Почему сейчас заботитесь?

Рука Тоби с мокрым платком замерла. Он некоторое время разглядывал мое лицо, потом с удвоенным усердием принялся за свое занятие. Я дернулась от боли.

— Ты очень эмоциональная, — произнес он бесцветным голосом. — Если ты покинешь нас, мне не откуда будет черпать подпитку.

— Это все из-за эмоций?! — поразилась я. — Умей я держать их в узде, вы бы не относились ко мне так?!

Тоби швырнул платок в миску с громким плеском и, уперевшись в кровать по обеим сторонам от меня, наклонился. Его приоткрытые губы находились совсем рядом от моих, и я почувствовала — еще немного, и Тоби припадет, чтобы выпить мою энергию. Но он удержался.

— Конечно, это из-за твоих эмоций, — пробормотал он. — А ты думаешь, есть другие причины?

— Джен, все хорошо? — услышала я голос Кита, и очнулась от воспоминаний.

Он стоял рядом, положив одну руку мне на плечо, и заглядывал в глаза. Я огляделась, Хью и Алиша тоже смотрели на меня с удивлением.

— Д-да… — отвела я взгляд, — почему ты спрашиваешь?

Большим пальцем другой руки он осторожно провел по моей щеке.

— У тебя глаза мокрые…

Его слова смутили меня, и я опустила голову, быстро проведя пальцами по щекам.

— Да. Иногда у меня бывают трудности с контролем эмоций.

— Эмпат… — протянул феромагер в клетке.

Мы все повернулись на звук его голоса. Мужчина приник к прутьям, пожирая меня жадным взглядом.

— И как я сразу не догадался… Эмпат, умеющий маскироваться! Вот это чудо!

Его спутник смотрел с непониманием, и это подсказало, что его, похоже, посвящают не во все тайны. Очень жаль, потому что именно на него я делала ставку. Что ж, придется действовать по ситуации.

— Все, — выдохнула я, — вечер воспоминаний окончен. Я попрошу тебя, Кит, и тебя, Хью, ну и Алишу, конечно же, сейчас покинуть кабинет, и ни в коем случае не заходить сюда без моего разрешения.

Огонек злорадства погас в глазах феромагера и сменился страхом. Его спутник тоже побледнел.

— Никто не будет входить сюда, кроме меня, — продолжила я, обводя взглядом всех присутствующих. — Еду человеку буду приносить только я, и только раз в день.

— Человеку?! — воскликнул феромагер. — А мне? Меня, что, кормить не будут?

— Если твой друг захочет, он с тобой поделится своим пайком, — ответила я, приближаясь к клетке и придавая лицу зловещее выражение: нужно было нагнать побольше страха на эту парочку. — Что касается той пищи, которая по-настоящему тебе необходима, то она уже рядом с тобой.