Кира Стрельникова - Не играйте с некромантом

— Добрый день, Жорж, — поздоровался он с секретарем. — Я к его величеству со срочным делом.

— Здравствуйте, мессир Лоран. — Секретарь встал и почтительно склонил голову.

Гастон нечасто приходил в Лувр по делам или на приемы, но из-за происхождения примерно пару раз в месяц вынужден был посещать торжественные мероприятия, в том числе и во дворце. Отец не ленился лично присылать приглашения, и даже пару раз, когда на эти дни выпадало дежурство Гастона, лично просил Анжуйского перенести. Собственно, из-за этого тоже между его светлостью и начальником стражи были слегка натянутые отношения. Ален Дерош не слыл завсегдатаем светских раутов, хотя и являлся младшим братом короля.

— Что передать его величеству? — негромко спросил барон Жорж Сен-Жиль, секретарь Наарэми. — Какое у вас дело?

Лоран протянул запечатанное прошение.

— Вот, и добавь, что это действительно срочно, — произнес он. — Я надолго не задержу, минут на десять, не больше.

— Хорошо, мессир Лоран. — Барон наклонил голову и вышел из-за стола, потом подошел к двери и постучал.

Гастон поймал на себе парочку недовольных взглядов остальных толпившихся в приемной, но возмущаться никто не стал. Некромантов побаивались и не рисковали с ними связываться, даже если кого-то не устраивали действия хранителей темной силы. Между тем барон скрылся за тяжелой створкой и через несколько минут появился снова в приемной.

— Вас примут, мессир Лоран, — к радости и облегчению начальника стражи ответил секретарь. — Прошу, проходите.

Гастон невольно сильнее сжал жетон от сонхау в кармане и зашел в кабинет. Он не боялся, что король откажет, он опасался, что его величество… слишком заинтересуется такой странной просьбой. К чему это могло привести, Лоран не знал, но противостоять королю, в случае чего, будет в разы сложнее, чем Анжуйскому. А сдаваться некромант не собирался, Полин ему самому ох как нужна, и он готов был поспорить за нее даже с правителем Франции, не то что с его братом.

— Ваше величество. — Гастон остановился посередине и почтительно склонил голову, приветствуя хозяина кабинета. — Благодарю за аудиенцию.

— Мессир Лоран, ваше прошение весьма любопытно, — раздался бесстрастный, звучный голос короля, заполнивший, казалось, все пространство и доносившийся сразу со всех сторон. — Зачем сонхау послали вас в бордель?

Некромант выпрямился и посмотрел на короля, сидевшего за внушительным столом. Наарэми, альв, производил пугающее впечатление на неподготовленного человека. Широкий разворот плеч, на которых, казалось, вот-вот лопнет камзол, идеально правильные черты лица, настолько красивого, что при взгляде на него накрывало острое чувство собственной ущербности. Взгляд… Он пронизывал до самой глубины души, разноцветные глаза — один серебристый, как ртуть, другой горевший чистым золотом, — смотрели пристально, отстраненно и так, словно королю были известны все мысли собеседника, даже те, которые тщательно скрывались в самых дальних уголках души. Пепельные волосы свободно лежали на плечах, схваченные узким серебряным обручем с крупным бриллиантом посередине. Король-альв Наарэми слишком сильно отличался от обычных людей, но Гастон уже несколько раз виделся с венценосной персоной, правда, не по долгу службы, и поэтому необычная внешность короля не произвела на него такого сильного впечатления, как в первые их встречи.

Наарэми ждал ответа, нетерпеливо постукивая уголком вскрытого послания Гастона по столу, и некромант понял, что отделаться общими фразами не получится. Подавив глухую досаду, он произнес:

— Провидица сказала, я найду там человека, который мне поможет. — Лоран постарался ответить по возможности обтекаемо и в то же время не соврал ни в одном слове.

Полин действительно поможет Гастону уравновесить темную силу. Король прищурился, откинулся на спинку кресла, продолжая изучать посетителя холодным взглядом. Некромант не опустил головы, хотя от глаз Наарэми по спине спустилась волна прохладных мурашек. Показалось, его величество заглянул в самую душу…

— У вас нет якоря уже три года, мессир Лоран, — вновь заговорил он, опасно близко подойдя к той теме, которой Гастон не хотел касаться. — Вы не ищете? Или не удается?

Лоран прищурился.

— Это к моему прошению не относится, ваше величество, — твердым голосом ответил он.

Дерзко, да, и начальник стражи рисковал с таким ответом, но… Говорить о Полин раньше, чем они снова сыграют и Гастон выиграет, некромант не собирался. В разноцветных глазах Наарэми мелькнул радужный отблеск, и король неожиданно усмехнулся. Эмоции добавили нечеловеческому лицу притягательности, и теперь легко можно было понять, почему перед его величеством не могла устоять ни одна придворная дама. Ни для кого не являлось секретом, что почти все они мечтали занять место его фаворитки и прилагали для этого массу усилий.

— А наглости вам не занимать, мессир Лоран, — обронил король, положил перед собой чистый лист бумаги и потянулся к перу. — Впрочем, я и так догадываюсь, что сонхау послали вас в бордель за якорем. — Наарэми окунул перо в чернильницу из цельного кристалла хрусталя, оправленного в золото, а Гастон при этих словах едва заметно вздрогнул и с досадой поджал губы.

Конечно, глупо с его стороны предполагать, что альв не догадается, но попытаться все же стоило.

— Я удовлетворю вашу просьбу, мессир Лоран, с одним условием. — Король покрывал лист быстрым, летящим почерком, перестав наконец смотреть на Гастона. Слова короля заставили некроманта насторожиться — он так и знал, что добром интерес Наарэми к просьбе сына его советника не закончится. Однако разрешение ему все же выпишут, что не могло не радовать. — Вы приведете ее во дворец, приглашение вышлю в ближайшие дни. Хочу посмотреть, кого вам напророчили сонхау, да еще и в таком месте. Я должен знать, ради кого дал разрешение нарушить приказ моего деда. Держите. — Наарэми поставил размашистую подпись, приложил прямо к бумаге массивную печатку-перстень из черного бриллианта, и она мягко засияла серебристым светом.

На листе появился оттиск, вместе с подписью делавший его вступившим в силу документом, по которому мадам не имела права теперь задерживать его на пороге своего заведения. И Гастон мог прийти туда в любое удобное ему время, а не только вечером… С приглашением во дворец что-нибудь придумает.

— Благодарю, ваше величество, — произнес Гастон, наклонив голову, и взял драгоценную бумагу.