Александр Хомяков - Весенние заморозки (СИ)

-В Скейр, - объяснил арден. - Галду нужны книги из его библиотеки, чтобы разобраться с правильным лечением для Эрви. Я вернусь через четыре дня.

Дигбран с Ланнарой постояли, глядя, как Эрик проталкивается через толпу воинов к воротам лагеря. Вырвавшись наконец, он пришпорил коня и вскоре исчез среди деревьев на дороге, уходившей на запад, тогда как отряды герцогского войска шли более южным путем, ведущим к Дассигу.

Делать было особо нечего, и по старой походной привычке Дигбран завалился спать. Ему приснился трактир, заполненный зеленокожими - они сидели за столами, стучали кружками и громко обсуждали что-то на своем мяукающем языке, а между ними суетился шрамолицый прорицатель в переднике и с подносом, разнося эль. Дигбрану хотелось найти себе свободное место за столами, но все было занято, и никто из дикарей не желал подвинуться, чтобы пустить его. Он беспомощно глядел на Безумного прорицателя, а в ответном взгляде шрамолицего ардена читалось лишь сожаление - занято все, мол, извиняй. Проснулся Дигбран изумленный - надо же, какая белиберда приснится порой на закате. А таки да, уже и закат.

Лагерь был почти пуст - немногочисленная стража у ворот да несколько отрядов на стоянках. Войско ушло, однако и походные кузни, и большая часть обоза, и лазарет остались в лагере - из этого Дигбран заключил, что поле боя, во-первых, недалеко от лагеря, а во-вторых защитники явно не намерены уступать зеленокожим ни пяди земли и рассчитывают на быструю победу. Иначе лагерь бы не бросили так - почти без защиты и почти со всеми припасами.

Эрви опять спала, Лагорис сидел рядом. Увидев Дигбрана, приложил палец к губам, поднялся, показывая на выход из палатки. Они вышли, отошли в сторону.

-Эрик уехал в Скейр.

-Знаю, он заходил. Дигбран, мне не нравится, чем лечат Эрви.

-А что не так с лекарствами?

Эйторий нахмурился.

-Понять не могу. Вроде бы все так, но та микстура, которую ей давали днем - она лишняя. Это средство против сильной боли, но оно же и снотворное. У нас такие вещи дают смертельно больным, чтобы облегчить мучения.

-Да ты что? Может, с Эрви и в самом деле все плохо?

-Не думаю, - задумчиво проговорил эйторий. - Нет, Дигбран, я уверен, что она идет на поправку и скоро будет отлично себя чувствовать. Если человек не умер после гадючьего укуса в первый день, то он обычно не болеет слишком долго. Тут что-то еще, либо же я ничего не понимаю в арденской медицине. Вообще-то я понятия не имею, как ардены лечат укусы ядовитых тварей - уже много сотен лет медицина у каждого из наших народов своя. Да и не лекарь я, потому и не могу так однозначно судить. Но мнится мне, что надо будет завтра взять этого Галдора за жабры и порасспрашивать, зачем он дает Эрви эту микстуру.

-А в шарике твоем посмотреть нельзя, зачем?

Лагорис негодующе посмотрел на Дигбрана, как на шаловливого ребенка.

-Шарик, видишь ли, почти никогда не говорит, зачем происходят те или иные вещи. Там можно увидеть события, а чаще - фрагменты событий. Иногда услышать зов, понять, что надо сделать - это тоже событие, но еще не оформившееся. Причины, если они есть, в видениях никак не проявляются. Иногда можно догадаться, конечно - сопоставив те или иные факты.

-Странно все это, - пробормотал Дигбран. - Зачем Галду давать Эрви не те лекарства, что нужно?

-Мне многое странно из того, Дигбран, что происходит вокруг нас. И Безумный прорицатель странен, и этот Галдор, который, как говорил Эрик, тоже является прорицателем Круга - странен в той же степени. Почему он занимается лазаретом, если он - один из правителей арденов и, по идее, должен присутствовать на советах герцога Илдинга? А почему другой прорицатель Круга возглавил зеленокожих? Почему Эрик, который, насколько я понял, является законным наследником арденских императоров, бродит со своей женой где-то в глуши? Наша с ними встреча - это тоже не случайность, как мне кажется, и это мне не менее странно, Дигбран, чем все остальное.

-Что же ты об этом думаешь, старый и мудрый Лагорис?

-Не ехидничай, прошу тебя, - Лагорис нахмурил брови. - Думаю я, что кто-то играет какую-то игру, и не могу единственно понять - люди то играют или боги.

-Ты вроде как-то говорил, что боги выясняют отношения, - вспомнил Дигбран давний разговор в трактире. - и оттого, мол, такое сейчас у нас тут творится, что приперлись к нам со всех земель завоеватели.

-Так говорят наши провидцы, Дигбран. Однако боги богами, а какое это все может иметь отношение к таким вещам, как лекарства, что дает Эрви лекарь, мне совершенно непонятно. Однако я чувствую, что все, происходящее вокруг нас, взаимосвязано, и ничто не происходит без причины.

Дигбран хмыкнул.

-Вам, Старшим, виднее. Я во всем этом не смыслю, будущее для меня - темный лес с волками.

-Так я и не прошу у тебя какого-то совета, - эйторий расправил спину до хруста, потянулся. - Ладно, ступай, я еще посижу с Эрви. Потом придешь, сменишь.

Девушке определенно было лучше, она даже смеялась редким шуткам Дигбрана. Однако тень беспокойства лежала на ее лице, и Дигбрану не надо было обладать пророческим даром, чтобы понять причину этому беспокойству: Эрви переживала за Эрика.

-Вернется же он, - не выдержал бывший воевода в какой-то момент, когда тревога Эрви стала слишком уж явной. - Путь в Скейр северной дорогой безопасен, он будет обратно быстро.

-Не в том дело, Дигбран.

-А в чем же?

Эрви посмотрела на него, и на миг ему показалось, что в ее глазах мелькнула невысказанная просьба о помощи - нет, даже не просьба, а крик. Но она быстро отвела взгляд.

-Мне было видение, Дигбран. Видела я, что в Скейре мы с Эриком будем вместе.

-И что с того, что тебе такое виделось?

-Видения не лгут.

-Пусть не лгут, - согласился Дигбран. - Что же мешает этому видению сбыться позже?

Эрви пристально посмотрела на него, словно ища подвох.

-Нет, ничто не мешает. Но я была уверена, что мы с Эриком не расстанемся и пойдем туда вместе.

-Это ты тоже видела? Ваш путь туда?

-Нет. Но видела, что мы стоим с ним на ратушной площади у фонтана. Это должно случиться завтра, я уверена.

Дигбран невольно улыбнулся.

-Должно - значит, случится. О чем беспокоиться?

-Я должна уже быть в пути! - воскликнула девушка, и Дигбран с трудом ее удержал, рванувшуюся к выходу. Уложил обратно на лежанку, укрыл одеялом, сел на край постели. И так и сидел, ничего не говоря, а Эрви сжала в своих ладонях его тяжелую и грубую от работы и упражнений с мечом руку, и лишь тяжелое дыхание молодой арденки выдавало волнение, что никак не хотело ее отпускать. И все же она успокоилась, отвернулась к стене палатки, и дальше они молчали, думая каждый о своем.

Дигбран думал, как бы ему исхитриться сбежать вслед за войском из лагеря и не почувствовать себя при этом последней скотиной. Здесь, у постели больной девчонки, он странным образом чувствовал себя на своем месте, чувствовал, что живет не зря и все делает правильно. Знал и причину этому: давно уже Дигбрану не случалось заботиться о других людях иначе, чем решая, что и как им делать. Да и прав был Лагорис, упрекнувший его в свое время за затею с ополчением, завершившуюся гибелью сотни молодых оболтусов - больше о себе в те дни Дигбран заботился, нежели о беззащитной округе замка Дубр, больше себя жалел, чем соседей своих. И барон был прав, ругая Дигбрана - в плен Дигбран с домочадцами тоже попали из-за его желания выглядеть в собственных глазах героем. А сейчас он не выглядел, сейчас он просто был. И пусть никто его не видит, а все же пользы от его сидения не в пример больше, чем от прежних глупостей. Не стыдно за себя Дигбрану, в кои-то веки в мире он с самим собой. Неважно, что он просидит тут половину ночи только для того, чтобы одной-единственной девчонке не было так тоскливо и страшно в этой палатке, за стенами которой притихла майская ночь. Многие ведь, если вдуматься, за всю свою жизнь и вовсе ничего хорошего другому человеку не сделают.