Александр Хомяков - Весенние заморозки (СИ)

Время способно на многое, почти на все. Оттого Катаар, воплощающий в себе время, и был признан когда-то верховным богом... однако Эрик, едва его мысли обратились к обитателям этих гор, поспешил прогнать их подальше. Не стоило, даже в мыслях, привлекать к себе внимание могущественных.

И впереди, чуть левее от дороги, забрезжил свет. Больше всего этот отсвет был похож на то, что проступает над восточным горизонтом за полночь, возвещая о появлении на свет нового дня. Потом свет стал ярче, в нем прорезались краски. Это был самый настоящий рассвет. Такой же настоящий, как тот, что они встретили совсем недавно с другой стороны горы.

Эрик пытался заставить себя не удивляться, и не мог. Два рассвета в один день оказались за пределами его способности воспринимать необычные явления спокойно.

Снег стал падать реже, потом снегопад и вовсе прекратился. Под ногами начало хлюпать, поднявшееся в небо солнце осветило склоны гор вокруг. По камням брусчатки потекли ручьи, оставляя все меньше места тающему белому покрывалу. Меньше, меньше, и вот его не стало совсем, а следом ушли и потоки воды, и только мокрые камни дороги блестели на солнце, высыхая и вот уже совсем высохнув. В ярком утреннем свете из влажной и тяжелой весенней земли неуверенно высунулся подснежник. За ним, уже во весь рост, поднялся другой; полезла отовсюду трава, окутались нежно-зеленым налетом ветви деревьев, уже хорошо различимых. Все гуще и гуще становились заросли по сторонам дороги, и вот наконец высоко поднявшееся солнце заглянуло в долину, открывая их взорам темную зелень леса, пестроту цветущих лугов и блеск воды в речке, извивающейся среди огромных валунов. Эрик почувствовал, как рука Эрви сжала его руку, и услышал, как она восхищенно ахнула. Собственно, она успела первой, потому он и сумел сдержать уже готовый сорваться с его уст похожий звук.

Они ненадолго остановились, просто чтобы посмотреть на это чудо.

-Так не бывает, - проговорила Эрви, и он согласился, не стал напоминать ей ее вчерашние слова насчет того, что здесь бессмысленно чему-то удивляться. Бессмысленно, он и сам знал. Но разве это значит - 'нельзя'?

Эрик шагал вниз в приподнятом настроении, Эрви опять пристроилась сзади. Когда он понял, что она так и намерена идти дальше, то наконец решился, сбавил ход. Совсем остановился и обернулся к ней. Посмотрел в глаза, вопросительно, но ненастойчиво. Эрви встретила его взгляд, сжав губы. Нет, не было в ней вчерашней холодности. Была грусть, сильная, глубокая. Она сморгнула слезу.

-Ты еще не знаешь... мой отец умер.

Эрви отвела взгляд первой. Эрик же замер, застыл, глядя на нее, не в силах вместить услышанное в свой мир. В свою жизнь. То, что не могло не быть правдой, ведь с такими вещами не шутят. То, что не могло быть правдой, ведь Верховный прорицатель всегда казался Эрику столь же вечным, как и Филласт. Даже более вечным, постоянным... Филласт был чужим и мог в любой момент уйти, его ничто в этой земле не держало.

Уивер ЭахТислари. Имя, в устах миакрингов звучавшее странно, немного зловеще. Владыка, тайный повелитель и даже бог арденских слуг, далекий и близкий одновременно, никогда и никем не виденный, но незримо присутствующий. Досужие языки Младших приписывали ему колдовские способности, и были отчасти правы. Темные, невежественные умы варваров путали прорицание будущего и власть над судьбой. Его боялись, как до него боялись его старшего брата Дегарта. Но что на самом деле знали миакринги о нем?

А ардены? Разве народ Уивера ЭахТислари мог сказать о своем Верховном прорицателе что-нибудь яснее, чем выдумки Младших? Никто не знал его до глубины его души, никто, кроме его близких. Видели в нем того же владыку, могущественного и единственно что не страшного. Зато и подчинялись, живому и необъяснимому, беспрекословно, не задумываясь, отдавая в дар свои жизни и свободу и получая взамен бесценное право не нести ответственности. Никто, ни один арден на этой земле не брал на себя ничего по-настоящему серьезного, ни единого важного поступка не совершал, если не имел на это подтверждения в виде пророчества или прямого указания Круга. Как же тестю Эрика, должно быть, было тяжело.

Эрику стало даже немного страшно. Все его поступки до сего момента все равно совершались с оглядкой на Верховного прорицателя. Запретил своевольничать - и Эрик прекращал, разрешил уйти дальше по тропе - Эрик шел... и так далее. Если и не путеводной звездой, то чем-то очень похожим был для него Уивер ЭахТислари. Последней возможностью не ошибиться. Теперь ее не было. Кем он был для Эрви?

Отцом, наверное. Эрик плохо понимал, что это значило для его жены. Так же, как и она, последний потомок Ровенда Великого рано ушел служить завоевателям, и редко с тех пор видел своих родителей. Но для него прошло без малого девяносто лет - не срок для прощания, но достаточно времени, чтобы забыть яркость и самую суть чувств, когда остаются только воспоминания о них. Были родители. Любил он их, и они - его. Как любил? Как-то. У Эрви отец умер вчера. Или нет?

-Когда это случилось?

-В тот день, когда ты ушел. Вечером. Я почувствовала...

Эрви подняла на него глаза и сдалась, не выдержала. Две слезинки промчались по ее щекам, за ними - еще, и Эрик поспешил обнять ее, прижать к себе и дать спокойно выплакаться. Он видел, что первая боль у Эрви уже прошла, и это произошло, когда его не было рядом. Теперь уже легче, она перенесет этот водопад слез.

Водопад встретился им ниже, где солнце светило вовсю, а буйство зелени вокруг заслонило все просветы в еще недавно редком и голом лесу. Водопад рассыпался брызгами в небольшом озере, из которого, в свою очередь, падал вниз следующий каскад воды, падал и терялся в лесу - но тот участок, что можно было увидеть с дороги, был неописуемо красив. Впрочем, мимо этого чуда они прошли не останавливаясь. Все еще слишком тяжело им было.

Луг открылся их взорам внезапно, словно вдоль опушки лес был вырублен, и оттого так резко обрывался в полого спускающийся к реке ковер ярко-зеленой травы. Но никаких следов вырубки, естественно, не было и быть не могло. Эрик не мог себе представить богов, позволяющих кому бы то ни было вырубать лес в своих владениях.

Рука Эрви коснулась его локтя, потянула. Он обернулся. Эрви неотрывно смотрела на что-то впереди. Эрик обернулся и непроизвольно вздрогнул: на берегу реки неподвижно стояли несколько человек.

Один из них, правда, не стоял, а сидел, склонившись над чем-то, лежащим у него на коленях.

-Не люди, - еле слышно проговорила Эрви.

-Как - не люди? - не понял Эрик.

-Эльфы. Посмотри внимательнее.

Эрик некоторое время вглядывался в стоявшие на берегу фигуры, но так и не смог понять, почему они должны быть сородичами Филласта. То есть, да, конечно, могли быть - все же эти горы когда-то были открыты для созданных Лайтой долгоживущих, прекрасных и мудрых существ. Эльфами они и оказались. Неподвижными, застывшими в какой-то неведомый им с Эрви миг эльфами.