Марина Ли - Школа Добра

Аврора спустилась на землю с Вепрем на плече.

– А точнее?

– Их темнейшество Александр Виног... – нехотя сообщила я и попыталась уточнить: – Тут такая история получилась...

– С ума сойти!!! – и Аврора плюхнулась на пол мимо стула.

– Осторожнее!!! – возмутился мыш, который от резкого движения слетел с плеча и, кувыркнувшись через голову, оказался на полу у моих ног. – Я редкий экспериментальный вариант. Можно сказать, единственный в своем роде!

Аврора отнеслась к словам маленького соседа без должного уважения, а просто поднялась, потирая ушибленное место, и неверящим взглядом уставилась на меня.

– Александр Виног собственной персоной принес тебе корзину еды?

– Ну, прям уж корзину. Один батон и семь виноградин. И немного сушеной говядины. И два яблока. И печенье...

– ...домашнее, – шепотом уточнила Аврора.

– И бутылка кваса, – закончила я выкладывать на стол все, что принес мне старшекурсник. И так стало стыдно... И с такой я ненавистью посмотрела на курицу, которую все еще сжимала в правой руке... Нет, тут одним автографом не отделаешься. Тут надо еще и не самого старшего братца задействовать.

Волевым усилием я отогнала от себя эти неприятные мысли и вернулась к другим, но тоже неприятным:

– Так что там с правилами проживания?

– А фто с правилами? – Вепрь замер с виноградиной в зубах. Хоть бы Александр не узнал, что я его фруктами мышей кормлю, а то вообще некрасиво получится.

– Ну, даст мне кто-то прочитать эти ваши правила?

Аврора гаденько захихикала, положила на стол недогрызенное яблоко, подошла к нашему кривому шкафу, открыла зеркальную дверь и извлекла на свет...

– Это что такое? – пискнула я. – Кирпичей такого размера не бывает!

– О! – моя соседка ласково погладила фолиант по корешку и произнесла замогильным голосом. – Это не кирпич. Это эпопея под названием "Правила проживания в студенческом общежитии".

– Это не эпопея, – я все-таки подавилась последним куском курицы. – Это опупея какая-то!.. Кому-то же было не лень все это писать... Слуша-а-ай, а что делать-то! Я как раз сегодня в уставе читала, что мы к первому учебному дню должны это выучить наизусть.

Аврора легкомысленно рукой махнула:

– Ай, ерунда! Я узнавала, никто ЭТО, – зловеще потрясла книгой, – толком не читал. Основные правила следующие: обучающийся всегда прав, если он не прав – значит, эксперимент не удался. Это я сразу тебя насчет бабушкиных духов успокаиваю.

Я хихикнула. Интересно, а духи эти на всех действуют или избирательно?

– После полуночи и до шести утра из здания общежития не выходить, – менторским тоном продолжила Могила. – Алкогольные напитки не распивать. А после полуночи и экспериментальными не злоупотреблять. Ну, и мальчиков-девочек в гости после десяти вечера не водить... Кажется, все... Вепрушка, я ничего не забыла?

– Еще животных домашних заводить нельзя, – подсказал Вепрушка, доедая Александровский виноград.

Интересно, а говорящая мышь подпадает под разряд домашних животных? Или это домашний вредитель? И почему он вообще говорящий?

– Слушай, а разве на факультете химиков изучают магический интеллект? – спросила я у Вепря.

– Нет, магический интеллект изучают у зоологов, – мыш деловито сел на попу и тонким хвостиком маленький подбородок важно подпер. – И у ботаников немного. Но у ботаников там вообще только азы, ничего интересного. А вот у предметников неодушевленный магический интеллект очень подробно рассматривается. Профессор Фростик по нему диссертацию писал, между прочим... А ты к чему спросила?

И уставился на меня подозрительно. А я на Аврору быстренько глянула в надежде найти поддержку, но она на меня не смотрела, она что-то писала в блокноте, и у меня создалось впечатление, что она конспектирует за Вепрем.

– Ну, ты же разумный мыш... экспериментальный... говоришь вон очень хорошо... – начала я издалека, но Вепрь догадался, к чему я веду, и обиделся. Клянусь, у него даже кончик мордочки покраснел.

– Да ты что! – запищал он возмущенно. – Ты что, думаешь, что я под магическим интеллектом?

– Ну... – я неопределенно рукой махнула и повторила свой аргумент:

– Ты же экспериментальный...

– Да на мне философский камень испытывали!!! А говорить я уже сам научился, потом... Не научишься тут, за столько-то лет...

Схватил в зубы кусок колбасы и к себе на галерку полез. Обиделся.

– Капец, – прошептала Аврора. – Сколько ж ему лет?

– Меня больше волнует, – призналась я, – что сделать, чтобы этот кладезь полезной информации не сбежал от нас к тем же химикам...

Могила понимающе кивнула, и мы до глубокой ночи задабривали свое тайное домашнее животное и уговаривали его не обижаться на глупых наивных девочек.

А утром был первый учебный день.

***

Разбудил меня стук в дверь.

– Открой! – крикнула я Авроре из-под подушки, но мне никто не ответил.

Сползла с кровати и заглянула на второй этаж. Соседки не было. А в дверь все барабанили и барабанили.

– Да что ж такое...

Я и по жизни-то не очень дружелюбная, а с утра – так вообще смерть! Кто вообще придумал выражение "С добрым утром!"? Как показывает практика, утро добрым не бывает. Даже если оно начинается в полдень – а отражающиеся в треснутом зеркале стрелки и циферблат бодро сообщают мне о том, что до полудня еще почти пять часов. Бреду на стук и строю планы по умерщвлению барабанщика.

На пороге стоял вчерашний даритель кресла-качалки.

– Что надо?

Я попыталась захлопнуть дверь перед недовольным носом, но ноги у парня оказались быстрее моих рук. Поэтому весь удар пришелся на вставленную в дверной проем ступню.

– Ч-ч-черт!

– А нечего!

– Слушай, имей совесть! – прошипел мой ранний гость и плечом на дверь навалился.

– Какая совесть в семь утра? – взбунтовалась я совершенно искренне и двумя ногами в пол уперлась, пытаясь в эту самую дверь его не впустить.

– У вас и в семь вечера совести не было, насколько я помню, – он все-таки просочился в нашу комнату и решительно шагнул в сторону уже полюбившегося и родного кресла.

А мне опять так обидно стало.

– Ну и пожалуйста! – руки на груди скрестила и отвернулась. – Можешь подавиться!

И замолчали. Я на него не смотрю – ну, просто сердце не переживет вида выносимой из комнаты мебели, – и что он там за моей спиной делает, не знаю.

– Было б чем... – жалобно протянул грустный барабанщик. – Слушай, дай пожрать, а? А то твоя соседка вчера ликвидировала мои недельные запасы...

Так он что, кресло забирать не будет, что ли? Настроение из сектора "я обиделась" резко перепрыгнуло в сектор "ой, как мне стыдно!"

– Ну, ты тогда это... тебя как зовут?

– Вениамин.

– Юлиана, – в пижаме книксен делать, конечно, не совсем правильно, но я же все-таки воспитанная девочка. – Ты тут устраивайся, а я умоюсь быстро и будем завтракать.