Ольга Пашнина - Оляна. Игры с Артефактами

— Нет. Ты такая красивая. Тебе идет этот цвет.

— Красный, твой любимый… И у меня снова красная кровь.

— И голубые глазки. Не злись на меня, Оляна, я не привык к этому.

— Может, не надо привыкать? Я ведь могу быть рядом, могу…

— Всегда ко мне прикасаться? — с горькой иронией в голосе закончил Альдред. — Всегда сидеть рядом?

— Да! Мы уедем в твой замок, я буду там рядом, ты будешь видеть. Пожалуйста, согласись! Иногда мне кажется, что мы связаны сильнее, чем все думают. Когда я прикасаюсь, ты можешь видеть. А когда прикасаешься ты, я могу чувствовать.

Альдред крепко сжал мою руку и потянул к себе. Я быстро сбросила туфли, не думая, что скажет Риран, если увидит. Легла рядом и обняла мужчину, уткнувшись носом в шею.

— Не уходи, ладно? — попросил он. — Я не хочу оставаться в темноте.

— Не уйду, — пообещала я. — Никогда. Знаешь, если ты здоров, мы могли бы поехать уже утром, рано-рано, пока не рассвело. И к обеду будем в Двуледе. Можно?

Он только вздохнул, но я знала, что бой выиграла. Теперь дело за малым: зализать раны и наладить жизнь, новую и счастливую. С прошлым я распрощалась, а вот будущее… О будущем знали лишь Хранители.

— Я ездила к маме, — вырвалось у меня.

— И как?

— Она жила в монастыре неподалеку от порта, но умерла несколько лет назад. Еще до того, как Виктор меня забрал. Она ничего не оставила, но, говорят, была в ясной памяти. Знаешь, я злюсь, что она не нашла меня.

— Она любила твоего отца, — задумчиво проговорил Альдред. — Я помню ее, после казни Дарнарда она спрятала тебя, а потом вернулась к Виктору. Он не стал ее убивать, позволил уйти. Она знала обо всем, что происходило, но так сильно любила, что предпочитала закрывать глаза.

— Спасибо, — после долгого молчания ответила я. — В любом случае с прошлым покончено. Я знаю о себе все, знаю о родителях. И учусь на чужих ошибках.

Минут через десять я почувствовала, что засыпаю. К утру меня разбудит Сомжар, который собирался проводить нас до границы. Пока можно было отдохнуть.

— И что, — сквозь сон донесся голос Альдреда, — так и будешь всю жизнь держать меня за руку?

— Ага, — зевнув, улыбнулась я. — Но если будешь мешать спать, подумаю, за что ухватиться побольнее.

Вся моя жизнь словно разделилась на две половины, первая — до Предела, вторая — после.

Альдред тихо рассмеялся, и этот смех, наверное, стал одним из первых светлых воспоминаний во второй половине.

Хрум-хрум! Снег под ногами весело хрустел и искрился от ярчайшего солнца. Маленькая девочка, так закутанная в шарф и шубку, что ходила, как пингвин, переваливаясь с ноги на ногу, брела чуть впереди деда, который был уже слишком стар, чтобы гулять далеко, но до сих пор не мог отказаться от этих ежедневных прогулок с любимой внучкой.

— Дедушка, а кто там живет?

Любопытная девочка, конечно, как и все в округе, любила смотреть на замок, чьи шпили возвышались над лесом.

— Лорд Альдред с семьей. Давай передохнем, милая, побегай рядом, деда устал.

— А кто такой лорд Альдред?

Она еще плохо выговаривала букву «р», но очень старалась.

— Он хозяин этих земель, Элли, он как-то приезжал в деревню, помнишь?

Девочка нахмурилась, но короткая детская память вместо образа таинственного лорда Альдреда вызывала в воображении лишь неясную темную фигуру.

— А зачем он приезжал?

— Он искал сыну невесту. По обычаям, когда рождается мальчик, его родители ищут ему невесту.

— Чтобы жениться? — уточнила Элли.

Дедушка кивнул, и, к его облегчению, дальше внучка не любопытствовала. Однако мужчина уже погрузился в воспоминания. Нет, он не жалел, что отец Элли отдал ленту семье Альдреда. С приездом лорда жизнь в деревне наладилась. Он помнил, как пять лет назад сюда приехал Альдред с семьей. Сначала его не приняли, отчасти из-за слишком молодой жены, без которой его не видели, отчасти из-за обычных опасений, что новый хозяин принесет новые беды.

Но в замке жила настоящая семья, после долгих лет все вокруг ожило. О чем говорить, если все деревенские дети в выходные ходили к замку, чтобы поиграть в ледяном городке вместе с хозяйскими детьми, и никто их не прогонял? Нет, Элли определенно ждет интересное будущее, если, конечно, она захочет войти в эту семью.

Здесь, на крайнем севере, особенно ценилось тепло. Если в доме тепло — семья живет в достатке. Если тепло по-особенному, уютно, семья живет в любви. В том замке было и то и другое. Редкое сочетание, надо заметить.

— Знаешь, — задумчиво проговорил дедушка, — а ведь лорд Альдред слепой и видит, лишь когда прикасается к жене. Ходят слухи, что это отголоски давнего проклятия. Он благодаря ей может видеть, она — чувствовать. Интересные формы принимает порой магия.

Конечно, маленькая Элли ничего не понимала из слов деда, но его голоса было достаточно, чтобы девочка чувствовала себя в безопасности. Она прыгала по сугробам и смотрела вверх, на пушистые, укрытые белыми шубками ветки елей.

— Жалко, — вздохнула Элли. — Ничего не видеть — плохо.

— Возможно, что не так уж и ужасно, — улыбнулся дед. — Подумай только, милая, ведь они знают главное: им друг без друга не прожить. Кто из нас может похвастаться, что понял это?

Он посидел еще немного на упавшем бревне, вспоминая, как молодая женщина, жена лорда, держала его за руку, как неохотно его отпускала. И с какой теплотой он на нее смотрел. Наверное, лорду Альдреду и не нужно было видеть мир, если в нем не было ее.

Вдалеке пересвистывались птицы, хотя день уже клонился к завершению.

— Пойдем, родная, домой, — вздохнул дедушка. — Мама пирожков напекла.

Он легко, с неожиданной для пожилого человека силой подхватил внучку на руки, и они медленно зашагали к деревне.

— Сладких пирожков? — радостно спросила Элли.

Дедушка задумчиво улыбнулся:

— С малинкой.