Роберт Хейс - Ересь внутри

Тяжелый пятипалый кулак Бетрима с размаху врезался в лицо коротышки. Чувствовать, как ломаются кости черепа, было столь же приятно, как и слышать вопль боли, оборвавшийся, когда топор вошел в шею жертвы. Брызнула кровь, глаза выпучились, раздалось тихое шипение, и тело рухнуло на пол.

— А что с нашей целью? Тем, что в капюшоне? — спросил Босс.

— Аргх.

— Эм-м…

Генри просто пожала плечами, вытирая свои клинки о тунику владельца таверны, в этот момент с неприкрытым ужасом таращившегося на нее.

— ВАШУ МАТЬ! — взревел Босс. — Вперед! Не убьем его — не получим награду! — Он со всех ног ринулся к двери. — Брось это, Мослак.

Мослак был занят тем, что отрезал пальцы убитых им громил. Услышав крик Босса, он сплюнул на пол и вскочил, явно раздосадованный тем, что пришлось оставить два прекрасных дополнения к коллекции.

Выбежав наружу, они увидели еще два трупа, растянувшихся на земле, — клиенты, которых в самом начале напугал Мослак. Под рукой у них не оказалось оружия, и в потасовку они ввязываться не стали, но умерли так же, как и остальные.

— Мы их сделали. Этот здоровяк уже навострился улепетывать, когда Шустрый свалил его со спины. Тупой ублюдок. Зато смотрите, что я нашел. — Зеленый держал за шею человека в капюшоне. — Цель-то наша, оказывается, сучечка!

Он толкнул жертву в сторону Босса, и она, не устояв, упала. Она была до смерти напугана, но, к ее чести, не плакала. Бетрим ненавидел звук женского плача.

Повисло неловкое молчание, все смотрели на цель их облавы, и лишь Генри, злобно сверкая глазами, шипела сквозь стиснутые зубы.

Бетрим сделал шаг вперед и присел на корточки возле девчонки. Изящное юное создание с милым личиком, она походила скорее на куклу, нежели на живого человека, и смотрела на него перепуганными глазами.

— Жаль, конечно, но вот и все. Не знаю, что ты там учудила, может, и ничего — сейчас это не важно. Возможно, ты хороший человек — уж точно лучше меня. Но суть этой игры такова, что мы плохие люди и делаем плохие вещи, а добряки обычно от этого страдают… или умирают. Нас наняли для выполнения работы, и эта работа — ты. Не буду говорить «прости» и так далее, но… Что ж.

Бетрим поднял над головой топор, и прелестные зеленые глаза девушки расширились от ужаса. Мгновением позже все закончилось. Бетрим поднял отрубленную голову и протянул ее Боссу.

— Полагаю, она еще пригодится.

— Что это вообще щас было? — спросил Зеленый. Мослак снова положил свои огромные лапищи на плечи парня.

— Не беспокойся, малыш. Черный Шип любит поговорить, прежде чем кого-то убить.

Убежище, если его так можно было назвать, располагалось на окраине Коррала — старая дервянная хибара, которую Мослак нашел в первый же день пребывания в городе. Понятно, что под словом «нашел» подразумевалось «вышвырнул предыдущих обитателей — пару бедняков — к чертям собачьим». Итог, впрочем, все равно один — их банда нашла себе наводненное крысами и вшами укрытие в четырех стенах с кое-как латаной крышей, лишь частично защищавшей от дождя. Пока у человека есть крыша над головой, никакой дождь его не заботит, но стоит только ее убрать — и сразу же начинаются неприятности и неудобства. Бетрима всегда это забавляло.

Мослак по привычке сел на пол, заняв крупным телом сразу весь большой сухой участок, и принялся очищать от плоти новые приобретения для своей коллекции. Крысы сновали туда-сюда, таская срезанные куски мяса, и с каждый разом подбегали все ближе, увидев в Мослаке кормильца, а не угрозу.

Зеленый расхаживал по хижине, отрабатывая удары своим тупым дешевым мечом. Он даже не озаботился счистить с лезвия кровь. Люди такого рода в этой игре долго не живут.

Шустрый расселся у окна и стал повторять фокусы на ловкость рук, которым он когда-то научился у вора, попытавшегося обчистить его карманы. Казалось, процесс исчезновения золотой монеты в рукаве поглотил его с головой. Бетрим мог придумать массу способов использовать монету с большей пользой.

Внезапно дверь с грохотом распахнулась, отчего Зеленый запрыгнул на стропила и выставил меч в сторону источника звука. Босс проигнорировал это, спокойно вошел в комнату и сел на единственную имевшуюся в доме кровать. Следом появилась Генри. Закрывая за собой дверь, она окинула помещение и находящихся в нем людей полным недоверия взглядом.

— Хорошо сработано, парни, — сказал Босс, оскалившись металлическими зубами.

Генри бросила небольшой мешочек-кошель Бетриму и второй, еще меньше, Зеленому. Третий полетел в руку Мослака, отчего растущая толпа его крысиных обожателей разбежалась кто куда, а четвертый достался Шустрому. Улучив момент, тот цепко схватил руку Генри и жадно выдохнул:

— А как насчет премии?

Генри улыбнулась — улыбка эта получилась настолько милой, насколько это возможно с отвратительным шрамом, протянувшимся по щеке к губам, — и шагнула вперед, поигрывая бедрами. Прижавшись всем телом к Шустрому, она умелым движением вдавила колено ему в пах.

— Быстро и жестко, как раз как я люблю, — выплюнула она ему в лицо, а затем так грациозно, что любая кошка позавидует, пристроилась на кровать рядом с Боссом.

— А от твоих ласк, Генри, удавиться можно, — простонал Шустрый, катаясь по полу и сквозь боль давясь смехом.

По мнению Бетрима, это был лучший способ оправиться от неприятной встречи колена с яйцами. Но смеешься ты или плачешь, в такой компании слезы до добра не доведут.

— Босс, у меня проблема, — заговорил Бетрим, выбрав себе подходящий участок стены и оперевшись на него. Хороший участок, приятный. Главное — сухой.

— Арбитр! — рыкнул Босс, и его глаза ярко вспыхнули на темном лице.

— Да! — в ответ прорычал Бетрим. — Если тот тип в таверне узнал меня, другие тоже могут.

— Похоже, нам всем пора взять паузу и залечь на дно, — изрек Босс. — Наша последняя цель, судя по виду, была из чистокровных. Полагаю, ее семья может броситься на поиски тех, кто с ней так обошелся. Так что лучше нам будет избегать городов, насколько это возможно. Хорошо?

Бетрим кивнул:

— Хорошо.

Джеззет любовалась рекой. Перед ее глазами вода неспешно, даже лениво, убегала вдаль. У берегов, где она билась о камни, пузырилась пена. Рыба упорно плыла в верховья, постоянно борясь с течением. Вокруг царило умиротворение, слишком редко встречавшееся в жизни девушки.

Здесь, в лесу, среди редких деревьев, одни из которых, раскинув ветви, тянулись к небесам, другие, наоборот, льнули к земле, третьи прямыми столпами рвались к горячему солнцу, а четвертые вились и закручивались в кольца, — все дышало спокойствием.

Девушка зашагала вверх по течению. Джеззет знала, что выглядящая сейчас спокойной и даже ленивой река далеко впереди впадает в буйные воды Йорла, где бушующие потоки сталкиваются, перемешиваются и хлещут во все стороны. Неосторожного человека Йорл мгновенно превратил бы в бесформенную кровавую массу. Она своими глазами видела такое, и ей совсем не хотелось испытать это на себе.