Роберт Хейс - Ересь внутри

А затем девушка снова упорхнула, оставив Танкуила в раздумьях, какого черта он вообще решил заняться с ней спаррингом.

— Могла бы хоть давать мне советы, раз уж постоянно убиваешь, — вздохнул он, становясь в боевую стойку.

— Никогда не дерись с Мастером Клинка, — подмигнула она.

— Постой, так ты…

Но она уже вовсю наступала.

Джеззет была мрачнее тучи. Ей не нравилась обувь, платье нравилось еще меньше, люди, в обществе которых придется быть, — еще меньше, но меньше всего ей нравилось то, что эти люди будут на нее глазеть.

Это был не первый бал в ее жизни. Д’роан любил выходить в свет под ручку с ней, правда, в те разы ей не приходилось отказываться от своей привычной кожаной одежды. Публика на этих балах видела именно то, что хотела видеть: в коже Джеззет казалась бы им дикаркой, которую следует сторониться и игнорировать, а в платье богачи сочтут ее одной из своих.

«Но ты не одна из них, Джез. Просто помни: если кто-то смотрит на тебя с усмешкой — убей его. Столовых приборов под рукой будет полно».

От мысли о том, чтобы убить кого-нибудь вилкой, Джеззет расплылась в улыбке, хоть она и не была уверена, что такое возможно. «Если только это действительно очень острая вилка».

— Прямо светишься от счастья, — раздался позади нее голос Танкуила.

Она позволила нарядить себя, как какую-то чистокровную леди, но когда арбитр попытался взять ее за руку, она чуть не сломала ему его собственную.

— Ты когда-нибудь убивал вилкой? — спросила девушка.

— Гм-м…

— Я тоже нет, но, думаю, стоит попробовать.

Слов в ответ на такое заявление у Танкуила не нашлось, но на его лице можно было явственно прочесть: «Она что, серьезно?»

Джеззет, мягко ступая сандалиями, прошлась вдоль вереницы людей. Было забавно видеть, как эти напыщенные знатные индюки ждут своей очереди. С Д’роаном ей никогда не приходилось ждать. Все знали его, все боялись его и расступались перед ним. Он спокойно проходил мимо любых очередей и мимо слуг со списками на входе — и Джеззет вместе с ним. Она никогда не признавалась, но ей нравилось это чувство — быть человеком низкого происхождения и все равно оставлять за спиной богатых и чистокровных, словно они лишь пустое место.

«Да, носить платье — та еще работенка…»

Оно было сшито из темно-синей ткани, очень похожей на шелк; одновременно и до боли сдавливало, и свободно ниспадало, заставляя Джеззет чувствовать себя обнаженной. Лиф целиком прикрывал грудь, и за это девушка была признательна портному. Платье облегало тело, оставляя немного простора для фантазии, и каким-то образом безо всякого декольте делало бюст больше, чем на самом деле, а ниже талии слегка расширялось — немного, но достаточно, чтобы не стеснять движений. Портной убедил ее, что ткань будет кружиться вместе с ней в танце и ослеплять своим сиянием любого мужчину в зале. Джеззет едва не ударила его за одно предположение, что ей придется танцевать.

Портной отчаялся что-либо сотворить с прической Джеззет, а у нее не было времени с ней возиться. Она любила свои волосы короткими и колкими — так они не лезли в глаза и не требовали особого ухода. Джез видала женщин, которые часами расчесывали и умащивали волосы, пока те не начинали блестеть. Ей это казалось пустой тратой времени, которое можно было потратить с большей пользой. Например, научиться убивать — в Диких Землях это умение куда более востребовано.

Сейчас они с арбитром приближались к началу очереди. Вскоре слуги попросят мракоборца показать его приглашение, а затем они окажутся внутри, среди пышного убранства и толпы разодетых людей, и Джеззет предстоит быть одной из них.

«Звучит дерьмово».

Она попробовала отвлечь себя разглядыванием раскинувшихся вокруг угодий. Удивительно: девушка несколько раз была в Чаде, дважды с Д’роаном, и даже не подозревала о существовании такого места. Особняк хоть и располагался в черте города, но был огромным, словно замок. Его защищали стены высотой почти в тридцать футов, и всю территорию патрулировала частная охрана, а не городская стража, печально известная своими непостоянством и неверностью.

Внутренний двор был выложен дробленым камнем, он же окаймлял дорожки, ведущие в прекрасные сады, которые, судя по всему, окружали имение. Высокие зеленые кусты росли ровными линиями и под прямыми углами, цветы всех известных Джеззет оттенков покрывали клумбы, фонари искусной работы висели над расписными скамьями и, привлекая к себе крошечных летающих жучков, обитающих у любого водоема, отбрасывали на землю танцующие тени.

Само по себе поместье размерами запросто могло поспорить с личным особняком Д’роана. Оно было целиком возведено из камня, со стеклянными окнами, и зеленые стебли виноградной лозы оплетали его стены. Вход был прикрыт сверху громадным портиком, опирающимся на две массивные колонны из белого камня высотой в добрых десять футов и толщиной с дерево. Вопреки собственной натуре, Джеззет была впечатлена. Арбитр же, судя по выражению его лица, откровенно скучал.

«Еще бы, он ведь явно все это видел не раз и не два. Арбитры вхожи куда угодно».

Жизнь в Диких Землях трудна, жестока, коротка и кровава, но деньги меняли все. Чистокровные и те обитатели свободных городов, что именовали себя «лорд такой-то» и «леди такая-то», в деньгах буквально купались и знали, как с их помощью сделать свое существование роскошным. И все же Джез это казалось пустой тратой золота.

— Приглашение, — попросил слуга у входа, когда Танкуил и Джеззет предстали перед ним впереди очереди знатных особ.

— Арбитр Даркхарт со спутницей, — с приятной улыбкой сказал Танкуил.

Слуга поклонился и улыбнулся в ответ.

— Приглашение, — повторил он.

— У меня его нет. Я не был приглашен.

Джеззет обратила внимание на охранников у каждой колонны: всего четыре человека, вооруженных и опасных на вид. Лакей перестал улыбаться и обратился к арбитру в предельно вежливой манере:

— Боюсь, только те, у кого есть приглашения…

— Как тебя зовут?

— Элджин, сэр.

— Я тебе не сэр, Элджин. Я арбитр, и я не забуду упомянуть лорду Зхо, что его слуга Элджин в ответе за то, что им занялась Инквизиция. Уверен, ему будет очень интересно узнать, почему ты отказал мне, когда я пожелал войти.

Элджин забеспокоился. Никто не хотел становиться объектом внимания охотников на ведьм, даже обитатели свободных городов. Инквизиция могла превратить чью угодно жизнь в сущий ад, и Джеззет готова была спорить, что эта организация не гнушалась прибегать к заказным убийствам.

— Разумеется, арбитр Даркхарт, — Элджин снова перешел на льстивый тон, но на его пухлых губах замерла нервная улыбка. — Можете проходить. Гм-м… ваш меч…