Эд Гринвуд - Эльминстер должен умереть!

Делькасл изобразил перед посланником почти комическую оскорбленную невинность, пожал плечами и пафосно провозгласил:

— Идем же! Нам предстоит спасти королевство!

Он достал пригоршню золотых монет из кошелька и бросил их на стол, развернулся, взмахнув плащом, и зашагал к двери. Посыльный шел следом.

Глатра следила, как они уходят, и позволила себе громкий вздох, когда оба исчезли из виду.

— Дворяне. Все как один — непослушные дети.

Она взглянула на груду монет на столе. Конечно же, он оставил достаточно, чтобы заплатить за дюжину таких обедов. А это все пропадет зря...

Ее глаза упали на одну из тарелок именно тогда, когда ноздрей коснулся восхитительный запах сочных, горячих сосисок.

В животе заурчало.

Медленно, с сомнением, она потянулась к тарелке.

Сосиска на вкус оказалась так же хороша, как и на запах, и исчезла в два укуса.

Оставались еще.

Боги на небесах, когда же она в прошлый раз ела?

В поле зрения снова показались девушки-подавальщицы, подозрительно глядя на нее, а волшебница уселась в еще теплое кресло Арклета и приступила к главному блюду.

Сосиски по-прежнему манили, но она целую вечность не ела правильно приготовленных угрей. На дворцовых кухнях сардрагонский соус считали «марсемберской ерундой».

Ммм. А в Обнаженном Угре — нет.

Посланника звали Делнором, и у него был виноватый вид, когда они заняли обычный столик Делькасла в Драконих Всадниках. Парень неуверенно кидал взгляды по сторонам.

Сцена была пустой, никаких признаков хотя бы одной танцовщицы, в маске или без. Никто не кричал, не улыбался, не бросал монеты. В ранние утренние часы клуб предлагал гостям лишь чашки с бульоном и купание в ароматизированной воде.

Кроме Делнора и юного лорда, который улыбаясь просигналил, чтобы им принесли по чашке бульона, единственными посетителями были горстка пьяниц, а также по-настоящему богатые и ленивые члены клуба, расслаблявшиеся, пока слуги — некоторые личные, некоторых предоставлял клуб, но они совсем не были похожи на прелестных девушек, которые в другие часы крутились и позировали на сцене перед всеми — мыли, причесывали и стригли их волосы, и даже проводили чистку сапог и одежды.

— Итак, — легкомысленно начал Арклет, — госпожа Глатра всегда такая дракониха? Или она была влюблена в Белнара? Или в Халанса?

Делнор моргнул, будто его стукнули, покраснел, затем пробормотал:

— Н-нет. Не думаю. Нет. Прошлой ночью во дворце произошли другие... жесткие убийства. Ходят, мм, слухи, что к этому причастны дворяне. И призраки, что поселились во дворце. И говорят, что Тихая Тень собирается обокрасть дворец, а древних мертвых волшебников — вроде Вандердагаста — кто-то с застарелой ненавистью к Кормиру поднял из могил, чтобы они бродили по залам и бесчинствовали.

— Кто-то?

— Ух, одни говорят, что это Эльминстер Обреченный. Или безумные сембийские лорды на своем смертном ложе. Ну, знаете... кто-то.

Делнор махнул рукой и впервые осмелился посмотреть в глаза своему спутнику.

— Просто разговоры. Вам же... нет до этого дела.

— Я знаю, какого все мнения о благородных, друг Делнор, — ответил Арклет Делькасл, — но уверяю тебя, мне есть дело до того, кто убил моих друзей.

Его ладонь легла на рукоять меча на поясе.

— Есть дело.

Бульон был хорош. И достаточно горяч, чтобы обжигать языки.

Двое мужчин осторожно отхлебнули из своих кружек. Девушки из прислуги неохотно выполнили требование Арклета: подняли хозяйку клуба с кровати где-то в запутанном лабиринте комнат наверху.

Еще не до конца проснувшаяся, с полуприкрытыми из-за этого глазами, босоногая, закутавшаяся в старую и изношенную робу, выглядевшую так, будто была когда-то роскошным ковром, Тресс совсем не походила на ту даму в темной облегающей коже, к которой привык Арклет.

Она наградила его весьма недружелюбным взглядом, зевнула и ядовито спросила:

— Вы требовали моего покорного присутствия, милорд?

Делнор спрятал лицо в кружке, пытаясь притвориться, что его здесь нет. Арклет мрачно предложил свои извинения за то, что поднял Тресс в такой ранний час, спросил у нее имя танцовщицы, что выступала перед ним прошлым вечером, и попросил, если возможно, переговорить с ней. Немедленно.

— Нет, — просто ответила Тресс. — Ее здесь нет.

— А зовут ее?..

— Загадочная Танцовщица, Которую Вы Ищете, — сухо ответила Тресс. — Она будет выступать на сцене с сегодняшнего заката и почти до самого рассвета, если посетителей будет достаточно, чтобы ее выступление окупилось.

И снова зевнула.

Арклет залез в другой кошелек — Делнор моргнул; да сколько их вообще у этого человека? — достал пригоршню золотых монет и взвесил ее на ладони.

— Ее настоящее имя? — негромко спросил он.

Тресс нахмурилась и покачала головой.

— Я не скажу, лорд Делькасл. Извините, но если у вас нет приказа Короны или вместо вас об этом не спросит старший боевой маг, от меня вы этого не узнаете. Я должна защищать девочек.

— Как и мы, — ответил Арклет, взмахнув рукой в сторону Делнора, чтобы обозначить, что они представляют одну команду.

Тресс фыркнула.

— А вы, должно быть, защищаете их от того, чтоб не замерзли голыми в своих постелях?

Она отвернулась, бросив напоследок через плечо:

— Возвращайтесь на закате и спросите у девушки сами. Насколько я ее знаю, вам потребуются все эти монеты и еще больше. Ее общество, может, и можно купить по сходной цене, но имя свое она охраняет.

Арклет и Делнор обменялись взглядами, рассудительно покачали головами, взглянули на Тресс и пробормотали свои благодарности.

Та просто кивнула с таким видом, будто в любой миг готова была снова соскользнуть в сон, прямо на ногах. Они встали, поклонились хозяйке, сделали по последнему глотку бульона и направились к дверям.

Тресс встрепенулась.

— Ваши монеты, милорд! — резко окликнула она, указывая на груду на столе.

Улыбнувшись, Арклет махнул рукой.

— Считайте это взносом за ваше гостеприимство и неловкой компенсацией за попытку так неуклюже вас подкупить, — легко сказал он и вышел из клуба, а следом за ним — и виновато улыбавшийся Делнор.

Тресс, качая головой, глядела, как закрываются за ними двери.

— И к чему все это сейчас было? — тихо спросила она. — Проклятье.

— Все лорды сумасшедшие, — услужливо подсказала разбудившая ее девушка.

Тресс вздохнула.

— Так и есть, Лиси. Так и есть.

Она направилась обратно к лестнице наверх.

— Но они всегда были такими и все же не являлись ко мне каждое утро в обществе неискушенных дворцовых посланников, разыскивая мою лучшую танцовщицу.