Мэри Стюарт - Хрустальный грот. Дикий волк

Рука Императора соскользнула с плеча Оловиеля. Он шагнул вперед.

— Ваш мир полон молодой энергии, Джим. А мы здесь очень устали, очень устали. С тобой и твоими Дикими Волками все будет хорошо. Я вижу, что ты знаешь. Иногда все передо мной… — желто-лимонные глаза Императора, казалось, заволоклись туманом. — Да. Все хорошо. Что-то говорит мне, что ты оказал мне большую услугу. Мне бы хотелось утвердить усыновление. С этой минуты ты Высокородный, Джеймс Кейл. — Оран улыбнулся… — Хотя я не даю тебе ничего нового, ты имеешь все…

Император повернулся к Оловиелю:

— Что мне делать сейчас? — спросил он.

— Я думаю, отослать домой Афуан. Пусть она пока остается там.

— Да.

Принцесса взглянула на Оловиеля, неожиданно крикнула:

— Грязнолицая! Дикарь! Убирайтесь в кусты и размножайтесь там!

Джим хотел ее ударить, но Ро удержала его руку.

— Нет! — гордо сказала она. — Разве ты не видишь? Она ревнует! Ревнует!

Девушка взглянула на него.

— Я иду с тобой, Джим. Иду в твой мир.

— Да, — неожиданно согласился Император. — Это правильно. Так я все и видел. Да, маленькая Ро должна пойти с ним.

— Афуан! — резко скомандовал Оловиель.

Принцесса исчезла.

Джим покачнулся на ногах и с трудом удержался.

— Идем быстрее, — проговорил он. — Я пришлю своих Старкиенов, Оловиель. Они должны охранять Императора, пока с колониальных миров не вернутся остальные. Если ты прикажешь им возвращаться немедленно, возможно, не все погибнут в ловушках Галиана.

— Я сделаю это. До свидания, Джим! — сказал тот. — Спасибо!

— До свидания, Джим, — сказал Император.

Землянин пожал руки Высокородным.

— Кстати, Адок, — сказал Император. — У тебя есть семья?

— Нет, — бесстрастно ответил Старкиен. — Мой сын вырос, а жена ушла в женское поселение.

— Хочешь пойти с Джимом?

— Я… — Адок запнулся. — Я… не привык хотеть чего-то… Я служу… Импе…

— Если я прикажу тебе сопровождать Джима и Ро и оставаться с ними до конца, тебе будет приятно? — спросил Оран.

— Да.

— Адок будет с тобой, — сказал Император. — Он тебе пригодится.

— Благодарю, Оран, счастливо, Оловиель! — сказала Ро и взяла землянина под руку.

В ту же секунду они переместились на космодром.

Гарн стоял у входа, как часовой. Он быстро повернулся к Джиму.

— Рад видеть вас, сэр!

Все закружилось, закачалось, и Джим напряг все силы, чтобы не упасть. Как сквозь сон услышал, как Адок говорит адъютанту:

— Высокородный Вотан и принц Галиан убиты. Погибло три Старкиена. Высокородный Оловиель занял место Вотана. Вам надо немедленно явиться к Императору.

— Да! — подтвердил Джим.

— Есть! — Гарн исчез.

Внезапно они очутились на корабле. Ро, Джим и Адок. Джим чуть не упал. Девушка уложила его на подушку.

— Что… это… Адок?! — услышал он голос Ро, доносившийся из длинного коридора, по которому Джим неудержимо скользил в пропасть все быстрее и быстрее. Сделав огромное усилие, он представил космопорт Альфа Центавра и путь до Земли. Последнее усилие — дальше корабль отправится сам.

Джим не сомневался, что скоро они будут дома, на родной Земле…

Перестав сопротивляться, он почувствовал, что скользит, скользит вниз. Сил удержаться у него уже больше не было.

— Галиан ранил меня перед смертью, — тихо прошептал он. — Я умираю… Расскажи все… там на Земле… Скажи им все…

— Ты не умрешь! — Ро заплакала и обняла его. — Ты не умрешь! Ты не…

Но он уже падал в бездну и тьму.

Когда Джим открыл глаза и стал видеть после долгого блуждания во тьме, он с трудом узнал образы и формы вещей, окружающих его. Ему казалось, что он восстал из мертвых. Но постепенно Джим стал лучше видеть, вернулись чувства. Он понял, что лежит на чем-то твердом, не на подушке, и что потолок белый с неприятным серым оттенком. И уж очень низкий.

С трудом Джим повернул голову и увидел небольшой столик, несколько стульев и больничный экран. Через маленькое окошко в дальнем конце струился солнечный свет. Он видел небо, голубое небо с белыми облаками. Джим лежал, смотрел на родное земное небо и пытался сообразить, что же произошло.

Он был на Земле, следовательно, по меньшей мере пять дней он был без сознания, но если это Земля, то почему он здесь? Где же Ро? Где Адок? Где корабль?

Он спокойно лежал и думал. Через полчаса он вспомнил о сожженном боке. Джим откинул простыню, задрал голубую пижаму и исследовал бедро. Даже шрама не было.

Джим чувствовал себя неплохо, но тело его ослабело, как будто он долго спал. На маленьком пластиковом столике стоял стакан с холодной водой и коробка с салфетками. Значит, это больница… Действительно, ведь он был ранен Галианом…

Джим продолжал осмотр помещения. Под верхней крышкой стола находилась вторая. Там был телефон. Он поднял трубку и прислушался, но никаких гудков не последовало. Набрал наудачу несколько цифр — ответа не последовало. Джим положил трубку на место и внезапно заметил у аппарата кнопку, рядом с которой значилось «СЕСТРА».

Он нажал на кнопку. Ничего не произошло. Подождав минут пять, он нажал на кнопку еще раз.

Дверь распахнулась, но вошла не девушка в белом халате, а мускулистый молодой человек, чуть полнее и пониже Джима, но с широкими плечами.

Он подошел к кровати, посмотрел на больного и взял его за левое запястье. Подняв кисть, он начал считать пульс Джима, наблюдая за электронными часами.

— Я здоров. Что это за больница? — спросил Джим.

Мужчина-санитар не ответил. Закончив считать, он положил руку больного на кровать и повернулся.

— Эй, подождите! — Джим сел.

— Лежать! — хрипло сказал человек и, выскочив из палаты, торопливо захлопнул дверь.

Джим откинул простыни и соскочил с постели быстро и уверенно. Подбежав к двери, он дернул за ручку, но пальцы только соскользнули по гладкому, неподвижному металлу.

Джим еще раз потряс ручку, потом отступил на шаг. Сначала он хотел стучать в дверь, пока кто-нибудь не придет, но, подумав, решил этого не делать.

Палата, в которой Джим находился, была похожа на помещение для буйных. Он подошел к окну, и это только подтвердило его опасения. Невидимая с постели толстая решетка закрывала солнце. Если у человека не было необходимых инструментов, он не мог ее взломать.

Под окном раскинулась зеленая лужайка, чуть дальше вздымались высокие сосны, закрывавшие горизонт.

Джим немного подумал и подойдя к постели, лег и укрылся простыней.

С терпением, которое стало его вторым я, он приготовился ждать…

Через несколько часов без предупреждения дверь открылась и вошел все тот же санитар. За ним следовал маленький пожилой человек с узким неприятным лицом и абсолютно лысым черепом, в белом врачебном халате. Он посмотрел на Джима.