Роман Гринь - Битвы магов. Книга Хаоса

И все же, не смотря ни на что, я безумно любил эти свои ночные прогулки. Мне нравилось, что ночью Академия жила своей жизнью, совершенно не похожей на дневную. В это время суток, все предметы словно обретали другую суть, сумрачную. Они больше не прятали свои секреты, не играли роли, не носили масок. Они были самими собой. Да — да, они все, и вещи и существа, они все были собой. Темнота, как бы это сказать, сглаживала остроты и отшлифовывала неровности, делала все более простым и понятным, во всяком случае, для меня. Я любил растворяться в темноте, чувствовать как она, свежая густая и насыщенная, проникает в каждую клеточку моего тела, наполняя меня своей такой лёгкой и волнующей свободой. В эти моменты я жил. Нет! ЖИЛ! Так правильнее. И только ночью я был по — настоящему собой. Почему так? Почему я такой? А почему у зебры есть полоски, а у льва грива? Может меня тоже таким создала природа или неведомое провидение.

Так же по ночам я любил тренироваться в использовании боевых заклятий. Обычно я это делал в большом зале, где не было ничего, кроме десятков доспехов. Именно на этих несчастных "скорлупах мертвых воинов", я и оттачивал свои боевые навыки. Я помню с каким ужасным лязгом они разлетались по комнате после моего очередного меткого удара. Хорошо, что я научился ставить специальный звукоизоляционный барьер, и ни големы, ни стражи не слышали шума.

В одну из таких моих ночных прогулок я и встретил Анель. Я собирался потренироваться в использовании боевого заклятия "кулак бури". Не самое простое плетение, которым я овладел лишь за день до этого. Я еле запомнил энергетическую формулу и не был уверен, что у меня получится её использовать. Мне хотелось испытать заклинание в своем любимом зале с рыцарскими доспехами. Я шел туда, аккуратно избегая големов, шел и не подозревал, насколько необычной будет эта ночь.

Как обычно крадучись на цыпочках мимо одного из опасных коридоров, где любили шастать големы, я нырнул в узкий проход в стене, пробежал несколько десятков шагов и открыл первую с лева дверь. Оставалось пройти по еще одному небольшому коридору — и я попаду в широкую галерею, которая и выведет меня к комнате с доспехами.

Я уже нырнул в эту дверь, и собирался быстро преодолеть оставшееся расстояние, как до моих ушей донеслась тихая музыка. Сначала я подумал, что мне послышалось, но, остановившись и прислушавшись, я понял, что где‑то рядом действительно звучал приятный спокойный мотив. Любопытство как всегда пересилило во мне осторожность, и я отправился на звук, прямо в темную часть галереи, куда не попадал даже лунный свет. Я старался ступать аккуратно, чтобы не шуметь, да и попросту не споткнуться. Ведь темно было — хоть глаз выколи. Наконец‑то я дошёл до стены, по крайней мере, нащупал твердую преграду на своем пути. Опираясь о стену, я двинулся влево, на звук музыки, уже скоро подошёл к повороту, свернув на котором, увидел тусклый слабый свет. Я направился туда, и через миг стоял перед открытой дверьмю какой‑то комнаты. Звук и свет исходили отсюда, по этому, я, не задумываясь, вошел.

Передо мной была небольшая комната, заставленная стеллажами с книгами и древним оружием, которое также висело и на стенах. Посередине комнаты было достаточно много свободного пространства. Сейчас там, на полу, находился круг, сконструированный из зажженных свечей. Видимо, они и создавали тот тусклый свет, что был виден даже в темном коридоре. А в центре круга, под мелодичные тихие звуки, плавно двигалась незнакомая мне девушка. Она была одета в лёгкое синее платье, что доходило ей до колен, босиком она грациозно ступала по дубовому паркету. Её движения, попеременно — то медленные и плавные, то довольно быстрые и резкие напоминали какой‑то необычный экзотический танец.

И все же она двигалась так грациозно, так изящно, что я просто застыл в дверях, словно зачарованный, любуясь каждым движением. Я потерял дар речи. И вернулся он ко мне, лишь кода девушка заметила моё присутствие и, испугавшись, прекратила свой танец. Тут же исчезла и музыка.

— Кто ты? — строго спросила танцовщица, — и что ты здесь делаешь?

Интересно, а кто ты и что ты здесь делаешь? — подумал я о девушке, но ответить так — было бы не вежливо.

— Просто Странник, — улыбнулся я, — просто проходил мимо.

— И часто ты просто проходишь мимо музея ассирийского оружия в два часа ночи, просто Странник? — все так же строго спросила девушка.

— Не так уж и редко, как оказалось, — ответил я и тут же решив, что, кем бы не была эта девушка, все таки лучшая защита — это нападение, сам перешёл в наступление, — а что насчёт тебя? Кто ты и что ты здесь делаешь в такое время?

— Меня зовут Анель, — ответила девушка, — и я танцевала, разве незаметно?

— Заметно, — честно признался я, — эмм… и часто ты танцуешь ночью в кругу из свечей посреди музея ассирийского оружия?

— Не так уж и редко, как оказалось, — улыбнулась девушка. — Ты студент Академии?

— Да. А ты?

— Нет! — ответила Анель.

— Тогда кто ты?

— Ночная танцовщица, надо полагать. Разве это не очевидно, — девушка удивлённо уставилась на меня.

— Но… я имел в виду, кто ты вообще…

— В смысле? — снова удивлённо переспросила Анель. — Что это ещё за вообще? Ты имеешь в виду, кем я была когда‑то? Но ведь это уже в прошлом. Или кем я стану? Но будущее мне неизвестно. Нет, важно только настоящее. По этому, я ночная танцовщица, — улыбнулась девушка, — понял, студент?

Я уж и не знал злиться ли на эту прибабаханую, или улыбнуться.

— Надеюсь, я не помешал тебе? — спросил я, что бы как‑то направить разговор.

— О, нет — нет, я уже заканчивала мой танец. Если бы ты помешал мне, — девушка посмотрела на меня холодным взглядом, — я бы убила тебя!

— Чего? — эта особа не перестаёт меня удивлять.

— Вот так, — сказала девушка и тут же исчезла, как сквозь землю провалилась, а уже через миг она оказалась у меня за спиной. Она ткнула двумя пальцами мне в спину и сказала. — Пиф — паф, ты мёртв. — После чего засмеялась звонким смехом.

Я впервые видел такую эффектную и быструю телепортацию. Никто из известных мне магов на такое не способен, за исключением Великого Мастера и членов ордена Сумеречных Жнецов, да может еще Старейшин.

— Кто же ты такая? — произнёс я со смесью лёгкого страха и любопытства в голосе.

— Не заморачивайся, Странник, — непринужденно ответила девушка, — ну если уж тебе так важно всему давать определения, ограничивая рамками свободные категории, то пусть будет — призрак замка. Да, я призрак, жуткий и ужасный, уууу. — Девушка попыталась устрашающе завыть и начала махать руками, но, конечно, это скорее было комично, чем пугающе. — Тебе страшно?

— Не очень, — засмеялся я.