Николай Воронков - Время собирать камни (СИ)

Боль пришла неожиданно. Ехал по дороге, никого не трогал, ни с кем не ругался, ни о чём плохом не думал. Лес вокруг, солнышко, птички поют, и вдруг левую сторону груди пронзила жгучая тянущая боль. Я замер, перекосившись от боли. Чуть выдохнул — боль уменьшилась. Попытался вздохнуть, но боль вонзилась в ребра, позвоночник, и я снова замер, сдерживая дыхание.

Говорят, что когда начинает болеть сердце, это сразу понимаешь без всяких врачей. Вот и у меня первой мыслью было — сердце! Совершенно дикая, несуразная вещь для относительно молодого мужика, но что ещё я мог подумать в тот момент? Вся левая сторона груди горела, словно намазанная жгучей мазью, кололо под лопаткой, кололо с левой стороны груди, малейший вдох отзывался режущей болью. Вроде и не очень больно, но тело невольно перекосилось, стараясь найти позу, в которой боль будет не такой сильной. Да и страшна не сама боль, которую можно и перетерпеть, а ощущение собственной беспомощности и неотвратимости смерти, неожиданно оказавшейся так близко. Выпить бы какого-нибудь «сердечного» лекарства, но где ж его взять? Вокруг ни души, и всё, что мне оставалось — это сдерживать дыхание. Никаких глубоких вдохов, только маленькие, коротенькие, по глоточку, чтобы боль не захлестнула с головой, не лишила способности рассуждать. И ещё вдруг вспомнилось, что когда у человека инфаркт, его нельзя беспокоить, тормошить — станет хуже, и человек вообще может умереть. Значит, надо слезть с лошади, где-нибудь лечь и ждать. Чего? Одного из двух — или приступ отпустит, или сломает меня окончательно и я просто сдохну. Одно из двух. Думать о плохом не хотелось, но я один, лекарств нет, так что вся надежда на то, что организм справится с болячкой сам.

Спуститься с лошадки удалось почти без рывков, я отошел на обочину и скорчился на земле, стараясь не потерять сознание и не выпустить повод из руки. Только маленькие осторожные вдохи, только ожидание.

Время стало тягучим, но я всё не умирал, и минут через двадцать появилось сомнение — боль усиливалась при вдохе. Что это значит? Так и должно быть при инфаркте или это что-нибудь попроще, типа межреберной невралгии или хандроза? Тоже ничего хорошего, но хотя бы есть надежда ещё немного помучиться, а не сдохнуть, скрючившись в дорожной пыли...

Часа через три боль постепенно утихла, и к вечеру я был почти как огурчик. Осторожно делал разминочные упражнения, но тело снова стало послушным и лёгким. Вот что после этого думать? Случайность? Застудился во время своих путешествий, и теперь с каждым днём болячек будет всё больше?

Ночь и утро прошли нормально, а ближе к следующему полудню меня снова прихватило. Снова жгущая боль, снова ощущение беспомощности. Раз — случайность, два — повод задуматься, а если будет и третий, то... Времени было более чем достаточно, и я стал перебирать события последних месяцев. Где я мог надорвать сердце, застудиться, сломаться? Интересное занятие, но вскоре я его бросил — было столько всякого , что выделить что-то конкретное не получится. И горел, и тонул, и замерзал, и... Как это сказалось на мне, и какие ещё болячки вылезут — один бог знает. Могла бы помочь магичка-целительница, но до неё ещё надо добраться. Потом я зацепился за слово «магичка». А не подарок ли это графини?! Как раз магичка, которая очень сильно хотела иметь меня рядышком и послушного. Парализовала своим порошком, подавила волю, но ей этого показалось мало, и она ещё что-то делала с моим телом. А если она поставила какое-нибудь заклинание, которое убьёт меня, если сбегу, и эта боль — напоминание, что пора возвращаться к хозяйке? Если это правда, то боль будет нарастать с каждым днём, пока не убьёт меня. И что теперь? А ничего. Графиня мертва, а настоящего целителя можно будет найти разве что в крупных городах, куда мне в ближайшее время путь заказан. Так что придётся терпеть, пока хватит сил, а потом... видно будет. Можно спросить у какой-нибудь деревенской старушки-травницы чего-нибудь «от сердца». Неплохо было бы хорошенько пропариться в баньке, но у местных их не было. Теплая комната, бочка или корыто с горячей водой — максимум, на что можно было рассчитывать.

Мысли были нехорошими, но в какой-то момент я заметил и плюс — а ведь болячка может стать деталью, которая придаст моей легенде нужную достоверность! Немолодой, разорившийся из-за болезни мастер отправился к своему родственнику в большой город. Зачем? Тот пообещал дать денег и найти настоящего целителя. Это объяснит и мой вид, и нежелание платить деньги за постой в тавернах и охрану в обозах. А город, в котором живет родственник — где-то там, в восточном направлении. Не очень далеко и не очень близко, чтобы не вызвать подозрение. Это объяснит и то, что я никого там не знаю, и почему вообще еду именно в этом направлении.

Ещё одну черточку для маскировки подсказали собственные сапоги. Купил я их на базаре, старые, поношенные, но только надев, заметил что что-то не так. Приглядевшись повнимательнее, понял странность — раньше они принадлежали кривоногому.

Мелочь, но сапоги были сношены специфическим образом — стоило сделать несколько шагов, и ступни начинали сползать с подошвы наружу. Вроде ерунда, но когда это не твоя собственная походка, это очень утомляет. А может попробовать превратить и этот минус в плюс? Ведь кого будут искать? Крепкого, хорошо одетого, здорового мужчину, хорошего бойца с неприятным независимым взглядом. Одежду я сменил, оружие спрятал, здоровья поубавилось и без моего желания. Следующий возможный ход — стать кривоногим. Собственные ноги я портить не собирался, да в этом и не было необходимости. Вполне достаточно ставить ноги раза в два шире, чем необходимо, ступни ставить параллельно друг другу (как лыжник), а лучше даже носками чуть внутрь. Походка сразу становится неуклюжей, раскачивающейся, да и рост чисто визуально уменьшается сантиметров на десять. Тяжело, неудобно, утомляет, но ради маскировки можно и потерпеть.

Ещё одной деталью, которая могла меня выдать, был мой взгляд. Сам себя я, разумеется, не видел, но об этом мне говорили уже несколько раз. Почему независимый? Наверное потому, что мне всё было пох.... Я не торопился умирать, но и за собственную жизнь не цеплялся уже давно. Бился, конечно, боролся, но не цеплялся. А когда почувствовал ещё и силу дракона, то вообще стал относиться к противникам с долей равнодушия. Разумеется, меня за это наказывали, я сам создал себе кучу проблем, но обычные люди ничего противопоставить мне не могли. Могли и убить, но не в открытом честном бою. Поэтому и взгляд у меня нехороший, как у какой-нибудь знатной сволочи или бандита, привыкшего все проблемы решать ударом меча. Второе, наверное, было ближе к истине, но это надо менять. Как? Да очень просто — сделать переоценку самого себя и своего места в этом мире. Простейшее самовнушение, которым каждый из нас периодически занимается. «Я старый, больной, несчастный человек! У меня всё плохо, я своими руками создаю себе проблемы! У меня ничего не получается, я всем только мешаю и всё порчу! Я даром живу на свете, и нет ни одного человека, которому я был бы нужен! Меня мучает боль, я скоро сдохну, и никто об этом не пожалеет!». По большому счёту, про меня всё это было чистой правдой. В обычной жизни об этом не задумываются, просто жалуясь на судьбу, но если начать повторять себе такие слова каждый день, да по сто раз, то у любого и руки опустятся, и спина согнется, а глаза станут как у побитой собаки...