Наталья Васильева - Черная Книга Арды

На этот раз Собеседник умолкает надолго. Потом неожиданно говорит:

— Ах'энн, ставший языком Твердыни, — мудрый язык. И в притче, рассказанной Учителем, есть еще один оттенок смысла: всепорождающая Тьма — женское начало; Свет, как и Пламя Творения, — мужское…

Впервые он произносит — Учитель.

Но Гость не спрашивает, почему…

542 год I Эпохи

…И Эарендил ступил на берега Земли Бессмертных.

Он поднимался по зеленым склонам Туны, но никто не встретился ему на пути, и пусты были улицы Тирион; и непонятная тяжесть легла на сердце Морехода.

Какой воздух здесь… Он глубоко вдохнул — мелкие иглы впились в горло и легкие: пыль, алмазная пыль. Ему стало страшно. Быть может, потому никто из Смертных не может жить в земле Аман, что и самый воздух здесь смертелен для них? И он умрет — умрет, не достигнув своей цели, задохнется, как выброшенная на берег рыба… Режущая боль в глазах заставляла по-иному вспоминать слова предания: Враг был ослеплен красотой и величием Валинора…

Сквозь радужную дымку он пытался рассмотреть город. О Тирион-на-Туне, улицы и площади твои, мощенные белым камнем, гордые башни твои… Он шел — беспомощный, растерянный, полуослепший от приторно-ровного сияния белой дороги; а волосы и одежда его были покрыты алмазной пылью. Он шел и уговаривал себя — этого не может быть, это все потому, что я пришел из Смертных Земель, потому, что моя душа омрачена тенью Зла, потому, что во мне кровь Смертных… Стало немного легче, но тоска и непонятное гнетущее ощущение не исчезали. Здесь была Вечность неизменности и покоя, а он был — мгновением пред лицом Вечности. Он поднимался по бесконечным белоснежным лестницам и звал, звал — уж во власти отчаяния, — звал хоть кого-нибудь… И когда, потеряв всякую надежду, повернул к берегу — услышал голос, грозный и величественный. Он стоял, склонив голову, а голос, шедший словно с высоты, возвещал:

Здравствовать тебе, о Эарендил, величайший из мореходов! Здравствовать тебе, о вестник предреченный и нежданный, вестник, надежды, несущий Свет, славнейший из Детей Земли! Ныне призывают тебя Великие пред лицо свое, дабы говорил ты пред ними о том, что привело тебя в Благословенный Край.

Четырнадцать тронов в Круге Великих, Четырнадцать сияющих престолов, на которых восседают в Маханаксар Изначальные. Единый Круг Судеб. В молчании застыли на тронах Изначальные.

…Воля Эру священна. И тот мир, что задумал Отец, должен быть построен. Значит, Враг должен быть сокрушен.

Судьбы Арды решать не владыкам ее. Пусть слова свои скажут дети Арды, те, кто живет в ней и кому Арда принадлежит по праву. Их воле мы подчинимся.

Если не будет изгнано из Арды зло Мелькора, тщетна Надежда Элдар и тщетна вера Младших Детей в Арду Исцеленную…

Но никто из Валар не ступит больше на землю Арды. Арда — не место для решения споров Великих. Это чужой дом — дом Элдар и Людей: судьбу его пусть решают хозяева. Наш дом — здесь.

Пусть скажут слово Дети.

— Ответь нам, Эарендил, благо ли для Арды деяния Мелькора? — спросила Варда.

— О Великие! О каком благе можно говорить, если скоро все Дети Илуватара либо погибнут под мечами черного воинства, либо станут рабами Врага? Я пришел молить о защите.

— Разве не о защите от сынов Феанаро пришел ты просить?

— Это так. Но разве не козни Врага привели их из Валинора в Арду? Разве не тень злой воли Врага омрачила их сердца?

— Скажи, Эарендил, разве Элдар никогда не побеждали Врага? Зачем вам помощь Валинора?

— Наши силы разрознены. Враг поселил вражду в наших сердцах. Дайте нам единое войско — и конец Врагу! Деяния моих предков свидетельствуют об этом! Пока он в Арде, не будет покоя ни Атани, ни Элдар…

И когда были сказаны все слова, заговорила Эстэ:

— Государь и брат мой! Сдается мне, что ныне не совет — суд, и суд недобрый. Ведь все говорят против него, а ему невозможно ни ответить, ни оправдаться…

Следом за Девой Покоя вдруг поднялся с места Ирмо. Глаза его, необыкновенные, изумительно красивые в своей мягкой изменчивости, были сейчас четкими и страшными. Казалось, в них совсем нет белков. Огромные — тот, кто смотрел Ирмо в лицо, видел лишь их, — светло-серые, с крошечной точкой зрачка, словно переполненные невыносимой болью. Почему-то сейчас он тоже предпочел не соприкасаться с прочими Изначальными в речи —осанве:

— Карой не излечить душу; и разве не было изречено, что в Земле Благословенной каждый обретет Исцеление? Если брат наш Мелькор вершит зло, не значит ли это, что душа его больна и нуждается в Исцелении? Если рассудят Великие, что брат наш виновен, пусть придет он в мои сады. Не все болезни лечат огнем и железом…

— Быть может, зло Мелькора есть та болезнь, от которой нельзя излечить. Но ты говоришь разумно, брат. Мы решим.

— Я прошу тебя, брат мой, Король Мира, — прошелестел голос Эстэ, — согласись на просьбу супруга моего.

— Охотно, сестра, если увидим мы, что вы в силах свершить это многотрудное деяние…

…Так рассказывают Элдар: Эарендил Ардамир окончил речи свои, и мольба его была услышана Могучими Арды; и позволено было ему покинуть Круг Великих. Его судьба и судьба его спутницы Элвинг была предрешена — так думал Намо. Но Король Мира задал вопрос — и Закон ответил.

Смертный не может ступить на берега земли, не знающей смерти, и остаться в живых, - изрек Закон.

Для этого пришел он в мир, - ответило Море. — Ответь, кем назовешь его ныне: Эарендилом, сыном Туора из рода Хадора — или сыном Итариллэ, дочери Турукано из дома Финве?

Отвечу, что судьба Нолдор, по своей воле ушедших в изгнание, была изречена и потому неизменна: ни им, ни потомкам их нет пути назад, - молвил Закон.

Ныне волею Отца изречь его судьбу дано мне, - сказала Власть. — Из любви к Элдар и Атани пришел он сюда, не устрашившись кары: да не падет она ни на него, ни на Элвинг, супругу его, что последовала за Эарендилом из любви к нему; но в Смертные Земли не вернутся они, и не быть им более среди Элдар и Эдайн в Эндорэ. Эарендилу и Элвинг и сынам их даруется ныне выбор: пусть решат сами, примут ли они судьбу Старших или Пришедших Следом. И по выбору их будут судимы они. Да станет так.

…Эарендил выбрал судьбу Элдар, и разделила его путь Элвинг — из любви к своему супругу. Судьбы же сыновей их, Элронда и Элроса, разошлись: Элронд выбрал бессмертие. Элрос ступил на путь Смертных. Ему, в ком была кровь всех Трех Племен Людей, всех трех родов Элдар Валинора, майяр и Синдар, суждено было стать первым королем Нуменорэ, Элросом Тар-Минъатуром.

…Я.

Намо Мандос.