Элизабет Норрис - Неуязвимый (ЛП)

Вода-это самое худшее. Можно вскипятить воду, чтобы очистить ее от последствий пожаров, но водопроводная вода в самой Южной Калифорнии непригодна для питья. Военные делали поставки, принося бутилированную воду, которая складировалась в Федеральном агентстве по управлению в чрезвычайных ситуациях. Страз продолжает говорить, что все будет лучше, но все хуже, чем было-всю зиму будет трудно, труднее для людей в странах с холодным климатом, еще труднее для людей более бедных слоев населения. Это своего рода афтершок (повторный толчок).

–Невозможно не полюбить консервированные спагетти, - говорю я со вздохом. Я голодна, но сначала я иду к Джареду, чтобы взлохматить ему волосы. - Ты наелся?

Он поднимает книгу и закатывает глаза. -Даже не пытайся отдать мне свой ужин снова.

Я не отвечаю, потому что именно это я и пытаюсь сделать. Вместо этого я говорю, - Как в школе?

–Так себе, - отвечает он. - Я не знаю, кто решил, что было бы хорошо учиться по воскресеньям, но они должны быть похищены инопланетянами.

Школы закрылись, когда произошло землетрясение, но они открылись снова-большой доступность зал вместо класса, и они открыты каждый день. Джаред ходит до старой школы Mira Mesa каждое утро с другими детьми, которые живут на базе. Седьмые классы старше занимаются в тренажерном зале, а все остальные в столовой. Я ходила в первые несколько недель, но Джаред прав, это не самая удачная идея.

Правда, организованная школа удерживает детей от неприятностей. Это слабое ощущение нормальной жизни, чтобы сдерживать истерику. Вот почему существует школа по воскресеньям. Вместо этого я говорю, - Есть время наверстать упущенное.

Джаред хмурится, но не пытается выразить свое мнение по поводу моего отсутствия в школе. Это обсуждение считается давно закрытым.

Я расчитываю сдать GED и эффективно закончить пораньше. Так и сделали большинство людей, которых я знала с востока. Многие из них связались с красным крестом, чтобы помочь восстановлению. Вот что Кейт и Ник делают. Тот, в ком немного больше хардкора сдал ASVAB, военные вступительные экзамены и вступил в армию.

Я сейчас нахожусь здесь из-за Страза. После того, как я “закончила”, я пошла дальше с тестами и обучением стрельбе из огнестрельного оружия. Затем Страз подписал меня на работу в ФБР-так что я, в сущности, нечто среднее между учеником и временным работником. Он поставил меня в паре с Дейдрой из-за ее опыта и сказал мне, что он ждет, чтобы отправить меня в колледж после того, как все вернется к нормальной жизни.

Мы не знаем, когда это произойдет, хотя, и я еще и не знаю, что хотела бы сделать со своей жизнью, во всяком случае. У меня действительно не всегда есть конкретные планы, но я хотела бы поступить в колледж, путешествовать, обучаться за рубежом. Я хотела бы иметь шанс выяснить, чем были мои мечты. Алекс хотел следовать по стопам моего отца. С этим он ушел, и я чувствую, что я обязана делать то, что он не может - бороться с плохими парнями и все такое.

Живот Джареда урчит, но я не обращаю на это внимания. - Как нога? - Я спрашиваю.

–Нормально, - говорит он, но его лицо кривится и я знаю, что это не так. Он сломал ее во время землетрясения, и даже если он сейчас здоров, он не так силен, как прежде.

Я опираюсь на него и напоминаю себе, что могло быть и хуже. Сын Дейдры потерял руку, и ее дочь не разговаривает, потому что мир изменился.

–Что ты читаешь?- спрашиваю я, фокусируясь на книге, что заставляет меня думать о двойнике Бена и, насколько возможно, мне следовало помочь ему забрать книги, которые он выронил из-за меня-может быть, мне следует с ним поговорить-и я должна выкинуть его из моей головы.

Глаза Джареда загораются. - Это супер круто. Страз нашел ее где-то. Некоторые страницы повреждены водой, но прочитать все еще можно. Это про парня, который только вышел из тюрьмы и едет на прогулку до Аляски, и находит сбитый самолет, с женой президента на борту, и она мертва.

– Авиакатастрофа?

– Нет, ее точно убили люди, - говорит он, вставая. - Мне нравится только пятьдесят страниц. Это офигенно. Она тебе понравится. - Потом его лицо становится серьезным. - Ты в самом деле не голодна? Потому что, если голодна, ты должна поесть, но если ты не . . .

Я отрицательно качаю головой. - Попробуем. Страз вернулся?

– Да, он собирает рации.

Я киваю и иду через раздвижные стеклянные двери на крыльцо к пяти квадратным метрам газона, что мы называем двор. Страз сидит в одном из двух складных стульев, а его ноги делают его слишком большим для кресла, словно это детский стул или еще что. Он не уделяет мне много внимания, после того как раздвижная дверь закрылась позади меня.Он держит рацию возле уха и мощный фонарик изучая карту Сан-Диего на садовом столе.

– Новые приказы президента, - голос потрескивает по рации, за которым следует более горький смешок, и мне интересно, что это за приказы. И та часть беседы, которую я упустила.

Страз вздыхает и говорит - Я посмотрю, что можно сделать.

Настоящий президент, тот, кто был избран когда мир изменился, находится в коме, а вице-президент мертв. Спикер палаты является сейчас президентом, и, по-видимому, он что-то вроде шутки. Предполагалось, что это будет год президентских выборов, что означает, что менее чем за год мы могли бы избрать нового президента, но это потребует контроля над голосованием, и я сомневаюсь, что это произойдет.

Неважно, впрочем. Правительство у нас не работало для такого масштабного кризиса. Если бы Сан-Диего был единственным пострадавшим городом, или даже если бы она произошла только в Калифорнии, остальные страны будут посылать нам помощь пойдут по жизни как обычно.

Но пострадало все. Никого-неважно, кто они, ни где они живут, или во что они верили-не пощадило.

Первое, что и.о. президента сделал это приостановление личных свобод и объявление военного положения. С тех пор он принял временные действия, давая военным возможность призывать всех трудоспособных членов местных правоохранительных органов в целях сохранения мира и поддержания своего рода структуры.

Страз смотрит на меня и говорит - Ложная тревога? - Есть надежда на его лице, как и всякий раз, когда он спрашивает, но я не думаю, что это так же реально, как было раньше. Он все еще надеется, но больше не верит в это.

Я отрицательно качаю головой.

– Вы должны идти в постель. Завтра рано вставать. Я проверю твой отчет утром.

– А как насчет тебя? - спрашиваю я, потому что сейчас он так же плох, как был мой отец. Он почти не спит, и постоянно сидит со своей рацией рядом с ним в случае, если что-то случится.

– Это будет длинная ночь, - говорит он, тряхнув головой.

Я знаю, что лучше не спорить, поэтому ухожу. Когда открываю дверь, я слышу зернистой голос по рации, - Эй, Страз, мы получили доклады, еще один в Poway. Я получил команду по маршруту.