Tansan - Команда

— Прошу меня простить, Альбус. Я… позволила себе лишнее. Обещаю, впредь такого не случится.

С минуту Дамблдор созерцал узоры на ковре, задумчиво накручивая на палец прядь бороды.

— Хорошо. Итак, Северус, думаю, тебе уже известны подробности сегодняшней встречи. Хотелось бы знать, что ты об этом думаешь.

Невилл пожал плечами.

— Откровенно говоря, не верится.

— Понимаю. И тем не менее, существование Серой Лиги сомнению не подлежит. Как думаешь, что могло заставить тебя отказаться от их предложения?

— Ума не приложу, Альбус. Учитывая Долг Жизни Уолдену… Очевидно, у меня были весьма серьезные мотивы.

— Может, так, а может, и нет. Подумай: ты был изранен, вымотан и больше всего на свете хотел покоя. Скорее всего, разговор с Командором просто пришелся не ко времени.

Невилл осторожно кивнул.

— Наверное, вы правы.

— Судя по всему, Командор — отличный психолог, он тоже это понимает. Возможно, в ближайшее время ты получишь повторное приглашение, и Северус… мне б не хотелось, чтобы ты снова от него отказался.

Вот так откровенно? Без долгих подъездов, прощупывания почвы, легилиментских игр? С ума сойти. Нет, все не так просто. Директор провоцирует их, проверяет на прочность. За себя Невилл не волновался, но вот МакГонагалл… бога ради, профессор, только не сорвитесь. Он перевел на нее взгляд, запустил осторожный ментальный зонд. Отлично. Блок она держала железобетонный, никакому Дамблдору не пробиться, и выглядела вполне хладнокровно, хотя Невилл нутром недавнего собутыльника чувствовал съедающее ее изнутри бешенство.

— Я понял, Альбус. Хотя не разделяю вашей уверенности в том, что подобное предложение поступит.

— С сегодняшнего дня мы в игре, Северус. Прислав парламентеров, Командор тем самым признал в нас реальную силу.

— Хорошо. Если они выйдут на меня, я соглашусь. Тем более, обливиация меня не прельщает.

— Уолден упомянул, что в тот раз ты пошел на это добровольно. Не знаю, правду ли он сказал…

Ах ты ж… Интересно будет посмотреть реакцию Снейпа на сей занимательный разговор.

— Минерва.

Дамблдор замолчал, буровя МакГонагалл взглядом из-под очков. На всякий случай Невилл незаметно поддержал ее блок. Деканша, конечно, первоклассный окклюмент, видать, училась у одного из здесь присутствующих, но чем черт не шутит. Наконец, директор заговорил — медленно, цедя слова по капле, не отрывая пронзительного взгляда от ее лица.

— Возможно, членство в Серой Лиге будет предложено и тебе. Я практически уверен, что нелепое обвинение Уолдена имело своей целью сбить тебя с толку. С прискорбием должен констатировать, что ему это удалось.

Невилл мысленно зааплодировал. Вот ведь гад.

— Альбус, мне казалось, мы разрешили это недоразумение. Я уже извинилась, и не раз.

Браво, профессор! Так держать!

— Уолден об этом не знает. Твоя реакция была довольно показательной, и Командор наверняка предпримет попытку тебя завербовать. Если это произойдет…

— …я так же должна буду согласиться. Хорошо, Альбус.

Добро пожаловать в шпионы, Минерва МакГонагалл.

— Прекрасно, — директор встал, — в таком случае, не смею больше надоедать. Уже почти четыре. Рекомендую лечь спать, господа преподаватели. Завтра нам предстоит вывоз первой партии студентов на Ярмарку, и свежие головы вам не помешают. Спокойной ночи.

Едва в камине погасли изумрудные всполохи, МакГонагалл схватила недопитую бутылку и жадно приложилась к горлышку. Невилл ахнул.

— Минерва! Боги, я просто боюсь оставлять тебя одну.

— Не волнуйся, это последняя, — вытерла рукавом рот, откинулась на спинку, прикрыла глаза, — пятьдесят лет не напивалась… И сегодня не дали. Надеюсь, твое согласие было столь же искренним, как и мое?

— Конечно, — предостерегающе нахмурился, но она на него не смотрела.

— Забавно на старости лет попасть в шпионы. Как это, Северус?

— Вполне терпимо. Тем более, Серая Лига — не Волдеморт.

— Да, разумеется. Они — не враги… И все же невыносимо хочется в душ.

— Что тебе мешает?

— Не юродствуй, ты прекрасно меня понял. Может, поэтому ты так не любишь всяческие водные процедуры? Одна грязь перебивает другую?

— Минерва!

— Прости, я злая сегодня.

— Иди спать.

— Северус…

Мерлин… Больной, почти сумасшедший взгляд. Она на грани.

— Минерва, прошу тебя, поверь. Потерпи немного — и все наладится. Все будет хорошо, — и с нажимом. — Я. Тебе. Обещаю.

Скривилась, всхлипнула едва слышно.

— Ох, как хочется верить… Знаешь, если б они действительно пришли, я бы согласилась и без альбусова приказа. И ни за что…

Он прыгнул вперед и едва успел прижать пальцы к ее губам. Конец фразы — «…не доложила бы ему об этом» — остался непроизнесенным.

Маленький диванчик явно не был рассчитан на использование в качестве спального места. И как Поттер ухитрялся дрыхнуть на нем целую неделю? Он, конечно, меньше ростом… плюс опыт проживания в чулане… вряд ли тамошнее его ложе было лучше этого. Но привыкший к хогвартским перинам организм профессора яростно протестовал против подобного обращения. С трудом, подавив желание застонать и выругаться, Снейп сел.

На соседней кровати спал Гарри. Глядя на спокойное, без признаков румянца лицо, сложенные поверх одеяла руки и неподвижное, вытянутое по стойке смирно тело, зельевар почувствовал мгновенный укол страха. Сглотнув, он напомнил себе, что мальчишка пока не в состоянии двигаться самостоятельно — как положили, так и лежит. Тоже, наверное, все затекло, в такой позе только вампиры спать умеют. Подожди, Гарри, сейчас приведу себя в порядок — и посмотрим, как у нас дела.

Так, по одежде явно прошлись очищающим. Запустив пальцы в волосы, Снейп понял, что не только по одежде. Грейнджер, небось, постаралась, кому еще наглости хватит. Лучше б диван трансфигурировала, нахалка.

Вчера, разумеется, было не до переодеваний, и Снейп с большим неудовольствием обнаружил, что брюки с него не свалились лишь благодаря подтяжкам. До позавчерашнего дня он имел о них весьма смутное представление, и очень удивился, узнав, что Уолден Макнейр носил брюки магловского покроя, но при этом терпеть не мог брючных ремней. Избавившись от аксессуара, зельевар постарался уменьшить штаны до приемлемых размеров. Не мадам Малкин, конечно, но сойдет.

— Доброе утро, сэр.

Снейп невольно порадовался, что Поттер не уродился белокожим — на бледном, под цвет наволочки, лице изумрудная зелень глаз смотрелась несколько дико.

— Утро сейчас в Америке, Поттер. А у нас время обедать.

— Вам идет белый цвет.

Снейп смущенно поправил рукав.

— Это рубашка Макнейра. Она мне велика.

— Определенно, да.

— Дерзец, — зельевар присел на край кровати, сдвинул одеяло, распахнул пижамную куртку, осторожно прошелся пальцами по грудной клетке. Вместо ребер у Поттера сейчас были лишь хрупкие хрящи — завершить процесс профессор вчера оказался не в силах.