Эн Варко - Повелители драконов. Книга 2. Пронзая ветер

Трудно было представить, что такое в принципе возможно. «Попробую чередовать», — решила девушка. Напряженно морща лоб, она с трудом выудила из памяти детскую считалочку. Беспокойство за Коросса и усталость давали о себе знать. Ланетте казалось, что она слышит, как скрипят ее мозги, не желая впрягаться в неинтересную работу.

— Давай попробуем, — наконец, неуверенно произнесла девушка, но Шут уже не обращал на нее внимание.

Он сосредоточенно сдирал с маленького зеркальца серебряную пленку, что-то бормоча себе под нос.

— Все, — торжественно провозгласил он. — Надевай скорей свой амулет и иди сюда. По-моему, получилось.

Шут направил стеклышко на долину. Оно выхватило спину одного из всадников в серебряных доспехах. Тот сжимал стяг с трехглавым золотым псом на красном поле. Рядом с ним, в окружении сгрудившихся вокруг бойцов, вертелся волчком на белоснежном коне стройный воин в закрытом наглухо шлеме. Он отдавал приказы, расставляя солдат по местам. На его руке мелькнул массивный перстень.

— Это Данэл, — удрученно заметил Шут. — Какая жалость. Что занесло его сюда? Для Митриля это будет тяжелая потеря…

Кроссцы быстро огибали митрильцев с двух сторон, стремясь замкнуть кольцо. Но серебряные воины тоже не бездействовали. Следуя приказам своего предводителя, они быстро перестроились в треугольник, острый клин которого был направлен на ущелье. Митрильцы пустили своих коней вскачь, пытаясь первыми добраться до входа в ущелье.

— Молодец, Данэл! Грамотное решение. Он заманивает их в западню.

— Дай мне посмотреть.

Ланетта вырвала зеркальце из рук Шута и досадливо вскрикнула:

— Они на одно лицо. Линнок, зачем на них всех синие маски?

— Пытаются спасти хоть что-то от былых договоренностей, — пояснил Шут. — Колдовать в Валгаве запрещено, а маски блокируют магическую энергию, которой в пылу боя может быть выброшено слишком много.

— А ты колдуешь.

— То я, — заметил Шут, — а то несколько десятков магов. К тому же, Коросс сказал как-то, что на твою Силу Валгава нормально реагирует. И то, что тебя и Ртуть пузырники не съели — лучшее тому подтверждение.

Ланетта поежилась и уткнулась в магическое стекло, пытаясь разглядеть происходящее.

Из лесочка перед входом в ущелье наперерез серебряному треугольнику выскочило десять черных всадников. Среди них она выделила одного: у митрильцев, которые попадались под удар его меча, не было никаких шансов выжить. Серебряные доспехи от мощных ударов клинка лопались, словно яичная скорлупа. Треугольник запнулся, нарушив очертания.

— Коросс! Это Коросс! — вскрикнула Ланетта.

— И я сам изготовил ему меч, — горестно вздохнул Шут, тоже узнав его. — Проклятье на мою голову.

Черные всадники сомкнулись вокруг белых. Удары сыпались со всех сторон, но митрильцы мужественно держались. Они не прекращали попыток прорвать окружение. Количество воинов, как с белой, так и с черной стороны неуклонно уменьшилось. Через зеркальце были отчетливо видны и взмыленные кони, и искаженные в яростном крике лица, и искры, которые выбивала сталь, врезаясь друг в друга.

— Они погибнут, — всхлипнула Ланетта, сама не очень понимая, кого именно она оплакивала.

Ей было до слез жаль молодого предводителя митрильцев, которого она однажды видела во дворце Тагиль. Такого молодого и рассудительного. Она скорбела о солдатах, как белых, так и черных, безжалостно перемалываемых жерновами войны. Ее сердце обливалось кровью при мысли о валгавцах, чья участь была одинаково плачевна, кто бы ни победил. Но больше всего ей было страшно за Коросса. Когда она потеряла его в этом месиве, то почувствовала, как страх ледяными обручами стянул ее сердце.

— Где Коросс? — спросила она охрипшим голосом.

Шут не ответил, направляя зеркальце на воительницу в маске. Черный шлем слетел с ее головы, и длинные волосы развивались за ней темным шлейфом. Она вместе с несколькими своими солдатами глубоко врезалась вглубь митрильцев, и теперь отчаянно рубилась. Она не замечала, что вторгается все глубже в треугольник, а ее охрана гибнет один за другим под ударами серебряных мечей…

— Лани, — попросил Линнок, — зеркальце начало мутнеть. Ты не снимешь амулет? Надо бы его подзарядить.

Она кивнула, кладя подвеску на землю и с тоской глядя в долину. Она его не видела. Если бы она могла помочь! В волнении, сама не замечая того, она принялась то снимать, то надевать кольцо на пальце, с нетерпением ожидая, когда Шут починит зеркальца.

Черный ворон шумно пролетел рядом с девушкой, чуть не задев ее своим крылом, и устремился к полю сражения. Туда, где затерялся Коросс.

«Может быть, он лежит на земле, а копыта коней топчут его тело» — эта мысль заставила содрогнуться от ужаса.

— Да что ему будет, — досадливо пожал плечами Шут. — Смотри, Данэл сейчас в капусту начнет рубить сестренку твоего красавчика. Для Митриля это воистину станет праздничным днем… Ох, умница! Обожаю его!! Смотри, что он делает!!!

И действительно, как только воительница оказалась достаточно близко от Данэла, он впервые за все время этого сражения, показал, как умеют биться митрильские правители. Его конь рванул жрице навстречу, а меч в несколько замахов срубил охранявших ее солдат, после чего Данэл мощным ударом выбил всадницу из седла. Вокруг тела поверженной правительницы сразу разгорелся яростный бой. Митрильцы пытались захватить упавшую с коня жрицу, в то время как кроссцы, разорвав круг, устремились вглубь треугольника, стремясь вытащить свою жрицу из этого пекла. Черные и белые смешались между собой. Воспользовавшись всеобщей сумятицей, Данэл ринулся на прорыв, разбрасывая врагов направо и налево. А за ним следом устремились несколько солдат, прикрывая своего правителя. Вырвавшись из оцепления, Данэл, остановив коня, вскинул свой арбалет. Четыре болта взметнулись ввысь и вспыхнули в небе яркими звездами.

— Данэл вызывает подкрепление! — Шут в возбуждении потер руки. — Теперь кроссцы крепко поплатятся за нарушение договора.

Ланетта с тревогой посмотрела назад. Но тот кусок ущелья, что можно было обозревать с их наблюдательного пункта, был пустынен. Ее сердце помчалось вскачь, когда она увидела черного всадника, вынырнувшего из сечи на покрытом пеной коне. Через седло была перекинута злополучная воительница. Он осадил коня и запрокинул голову, глядя в небо. Черный ворон, до этого круживший над полем боя, набросился на сигнальные огни, как коршун на цыплят, гася один огонь за другим.

Шут не сдержал вздох разочарования, зато Ланетта разве что ни хлопала в ладоши от радости. Ну и пусть, что Коросс никогда не полюбит ее. Одна мысль о том, что он жив, наполняло душу ликованием. А потом ее снова обуял ледяной ужас. Опустив жрицу на землю, Коросс помчался вслед за уже почти достигшими ущелья четырьмя всадниками. Вспомнив о митрильцах, которые еще в самом начале сражения скрылись там, она похолодела от страха.