Джал Халгаев - Книга Мертвых

Она закашлялась. Я думал, что это просто приступ ее аллергии на пыль, но Линда продолжала с надрывом кашлять, и из ее горла вырвался сдавленный хрип.

Я подошел чуть ближе. Меня будто окатило ледяной водой.

По ее ладони, которую она прижимала ко рту, стекала мокрота, смешанная со сгустками алой крови. Я сглотнул. Почему-то вдруг стало душно и мерзко.

Я сел на уголок кровати и спросил:

- Когда это началось?

- Месяц назад.

Черт! Целый месяц! Почему я ничего не заметил? Я же видел все эти непонятные склянки и травы. Дурак!

Линда взяла лежащий рядом носовой платок и вытерла руку и губы.

- Почему мне не сказала?

- Я хотела сказать. Ты первый сказал, что хочешь уйти. Я решила не мешать, - девушка шмыгнула носом. - Ты должен уйти.

- Хрена с два я теперь уйду, долбанутая ты женщина!

Я мысленно отвесил себе оплеуху.

- Ладно. Прости. Иди сюда.

- Нет, уходи. Я не хочу тебя видеть!

Звучало тоже как-то неуверенно, поэтому я сам обнял ее сзади и положил голову на ее плечо. Линда перестала дрожать, зато на волю вырвались сдавленные рыдания.

Я дождался, пока она успокоится, и сказал:

- Там внизу сейчас полный кавардак. Я подрался и все увидели... в общем, ты знаешь. Так что я все равно уйду рано или поздно. Прости меня, пожалуйста. Я просто хотел защитить тебя от того, что следует за мной попятам.

- А я просила тебя это делать? Я просила тебя меня защищать? Никогда! Но ты вечно решаешь все сам.

Я обнял ее крепче.

- Да. Потому что так надо, дуреха, и никаких протестов я слышать не собираюсь. Как и насчет того, что сейчас ты одеваешься и идешь со мной. Купим небольшой домик у моря. Я слышал, морской воздух полезен при...

- Нет!

- Да.

- Нет!

- Да!

Она вырвалась из моих рук. Схватившись за одеяло, Линда прикрыла им наготу и вскочила на ноги, гневно сверкая глазами.

- Неужели ты не можешь от меня просто отвязаться? Я тебе не жена, даже не любовница! У тебя нет передо мной никаких обязательств, Дастин, так что проваливай! Ты сказал все, что хотел.

Я вздохнул.

- Слушай, я действительно без понятия, что надо говорить в таких случаях. Да, ничего нас не связывает, но это не значит, что я тебя просто так оставлю. Я люблю тебя, Линда Мартин, и еще раз да: отвязаться я от тебя не могу.

Казалось, мои слова ее поразили. Она столбом застыло посреди комнаты, и я решил не дать ей опомниться.

Я подошел ближе. Вытерев рукавом рот от крови, я ее поцеловал.

Наши губы встретились лишь на секунду, а в моем сердце уже все перевернулось вверх дном. Буря эмоций захлестнула с головой, и самым сильным среди них был страх. Страх того, что она умрет. Страх того, что сейчас, когда я признался ей в своих чувствах, она мне откажет, и, наконец, страх того, что за мной придет Немертвый, и я погибну, наобещав ей горы самоцветов. Как все сложно...

Линда отстранилась. Ее ясные голубые глаза сверкали от слез, и руки дрожали.

- Ты хороший мужчина, Дастин, - она провела пальцами по моей щеке, - и станешь еще лучшим мужем и отцом. Но меня рядом не будет.

- Почему? Потому что детей ты иметь не можешь? - я фыркнул. - Дети - еще не все счастье, Линда, и я не позволю тебе загонять себя в болото лишь из-за того, что с тобой сотворили много лет назад.

Нет уж. Один раз я потерял ту, которую любил. Второго раза не будет.

- Сколько тебе осталось?

Она отвела взгляд.

- Лекарка сказала, что четыре года - не больше.

- Значит, проживешь еще лет двадцать. Знаем мы этих шарлатанов. Одна такая "целительница" предсказала моему двоюродному брату смерть через год от плохого сердца.

- Да? И через сколько он умер?

Я пожал плечами.

- Через три месяца. Толстяк стал таким неповоротливым, что свалился в корыто для свиней и утоп, - мы молчали. Наконец, я решился спросить: - Поэтому ты спала с ним? Чтобы быстрее скопить денег и убраться из этой жизни?

- Да. Ты меня простишь?

- Не знаю, - честно признался я. - Но сейчас я с тобой готов хоть с горки на тачке скатиться, лишь бы не отпускать.

- Ты преувеличиваешь, мальчик, - вот сейчас меня действительно передернуло. Неужели я выгляжу настолько смазливо? - Сейчас в тебе говорит юношеский максимализм. Когда пройдут годы, и от хвори я стану тощей и некрасивой, ты еще пожалеешь о том, что сейчас сказал.

- Может быть когда-нибудь. А сейчас я знаю, чего хочу, и это ты. У тебя есть два пути, Линда. Сейчас я спущусь вниз и оплачу твой долг. Даже не стану его бить. Потом выкуплю повозку с лошадьми и буду ждать тебя у выхода. До заката буду ждать. Если не спустишься к этому времени - я уеду, и больше ты обо мне никогда не вспомнишь.

- А второй?

- А второй путь заключается в том, что мы будем жить долго и счастливо за полмира отсюда и от войны.

Я привлек ее к себе и чмокнул в щеку.

- Решай, Линда, и знай, что если ты не спустишься, мое сердце навсегда будет разбито.

- Ты не оставляешь мне выбора, - девушка измученно улыбнулась.

- Я знаю, - ответил я своей фирменной ухмылкой а-ля "двадцать восемь зубов".

Прихватив с собой своей мешок и баселард, лежащий в ножнах в уголке, я спустился вниз, удивляясь, как гладко все прошло. Ненависть к Линде прошла за считаные минуты, и я благодарил Дубца за то, что он меня немного вразумил.

На душе стало намного легче. Не знаю. Наверное, я должен был беспокоиться о Линде и ее болезни, но сейчас мне хотелось просто жить на всю катушку. Словно второе дыхание открылось.

- О, а вы все стоите, - удивился я. Бастин продолжал ныть где-то в уголке.

Я подошел к хозяину и посмотрел ему в глаза.

- Сколько она тебе еще должна?

- Двадцать линар, - мгновенно ответил тот, даже не утруждая себя расчетами.

Я отцепил от пояса кошель. Передал ему, слегка сожалея о потере такой значительной суммы. Сожаление тут же прошло, когда я вспомнил наш поцелуй. В отличие от предыдущих он был настоящим.

- Здесь весь ее долг и еще десять за двух хороших коней, что ты купил на ярмарке на прошлой неделе, и нашу повозку. Вопросы есть?

Хозяин стиснул зубы. Он бы ответил, если бы так не боялся. Чертовы суеверия! Зато сыграли мне на руку.

- Значит, вопросов нет. Хромой! Да расслабься ты так, я не собираюсь пить твою драгоценную кровь, - я подумал и подмигнул вояке правым глазом. - Ну, по крайней мере пока...

Любо дорого смотреть на его побледневшее лицо.

- Если она захочет уйти, тот, кто ей помешает, умрет. Надеюсь, я ясно выразился, а то потом будет обидно за недопонимание.

- Ему нужен лекарь! - сказала какая-то женщина, имея в виду Бастина.

- А я что, спорю? Без сомнения, ему нужен лекарь.

Я вышел из таверны и заглянул в стойла. Запрягать лошадей никогда не было моей работой, но, как оказалось, это не так уж и сложно, когда сотни раз видел, как это делают другие. Надо только немного постараться.