Анна Ринифе - Город забытых снов(СИ)

И все из-за книги. Мария начала вспоминать детали прошедшей ночи. Она бросилась к столу и со слезами начала трясти зеркало со всей силы, будто пытаясь что-то из него высыпать. Но зеркало не внемло ее порыву. Тогда, обессиленная новым припадком, Мария запустила зеркальцем в стену, и оно разлетелось на десятки блестящих осколков и сотни мельчайших крупиц стеклянной пыли.

Все это книга, проклятая черная книга. Надо непременно отыскать эту книгу. Может быть, Мария ее не внимательно прочитала, может, что-то упустила? Почему не сработало?

Женщина, рыдая, опустилась на пол, а потом с уже знакомым рычанием поднялась и начала лихорадочно осматривать все вещи, будто под опрокинутой чашкой или лежащем на боку будильником могла схорониться злосчастная черная книга. Мария ползала по полу, в бешенстве разгребая опрокинутые вазы и скомканные листы. Ее колено наткнулось на что-то острое - осколок стакана или оказавшегося бесполезным зеркала. Женщина зашипела от боли и бессилия. Черной книжки нигде не было. Неужели она обронила ее на кладбище или оставила на работе? Нет, Мария помнила, что клала книгу в сумку. Так где же она? Вытаращив свои телячьи глаза, Мария ошарашенно обводила комнату взглядом. Машинальными движениями, заглушая снова подкатывающие рыдания, она начала собирать с пола и складывать по порядку листы хаотично порванного конспекта лекций. Из-под стола выгребла записной блокнот. Пытаясь затолкнуть все это в сумку, Мария выронила блокнот, и он разлетелся вложенными листочками. Выругавшись, женщина опять нагнулась и яростно сгребла в мятую охапку бумажки с записями. Одна из них привлекла ее внимание. Просто потому, что почерк был не ее. Чужой почерк и абсолютно не понятный текст. Смысл слов стал доходить не сразу, постепенно, болезненно медленно. "...разные....должен.....прости.....забудь....Евгений". Это была прощальная записка от ее ненаглядного Евгения Борисовича, от человека, за которого она планировала выйти замуж. Этот человек даже не набрался смелости или просто не посчитал нужным сказать ей о своем решении с глазу на глаз. Вместо этого он ограничился дежурной запиской. Он бросил ее без предупреждения, без повода, без объяснения. Конечно, она может позвонить ему и устроить скандал, но что это изменит. Почему?

Мария замерла на полу с охапкой бумажек в руке. Она медленно разжала кулак, и записки посыпались ей на колени. Письмо любимого она аккуратно разложила на полу перед собой и долго разглаживала пальцами. Она все никак не могла сфокусировать взгляд на чем-то, вокруг была одна пустота. Не за что зацепиться.

Ничего не слыша и не видя, в абсолютно непроницаемом вакууме Мария сидела долго. Первое, что она еле различимо увидела на периферии своего сознания, был ее разговор с Ликой. Вот она, Лика, делает вид, что собирает учебники с парты, а на самом деле только и ждет, чтобы Мария подошла ближе и заглянула в ее сумку. А там уже лежит эта глупая книга.

Она попалась как ребенок. Лика знала, что Евгений Борисович мог рассказать Марии о существовании книги. Он рассказал. Только для того, чтобы показать, как серьезно был болен его бывший студент. А она попалась. Но как же, она ведь точно знала, что это именно та книга? Ничего, она придумает, как отомстить.

Мария сложила пиджак и собрала разбросанные книжки. Положила телефон в сумку, потом опять схватила пиджак и отправила его в стиральную машину. Содрав с себя платье, швырнула его за стеклянную дверцу туда же. Она быстро приняла душ и высушила феном волосы. Все это время Мария думала только о мести Лике. Она не понимала, где она и что она делает. Всего лишь привычные, автоматические действия. Если бы можно было выйти на улицу голой или в грязном платье, она бы сделала это, только бы побыстрее добраться до Лики. И тогда неумолимо бросить ей в глаза эту самую чертову книжку, ударить острой обложкой по незащищенному лицу, напасть на глазах у всех, так, чтобы заставить ее сознаться во всем, заставить ее ненавидеть себя больше, чем себя ненавидела Мария. Только где же эта злосчастная книжка?

Наконец, Мария схватила сумку и вылетела из квартиры. "Я заставлю ее признаться, я убью ее", - проносилось в голове у женщины. То, что это не лучший способ мести, она поняла, уже машинально закрыв дверь на замок. Мария заставила себя остановиться. Она вставила ключи вновь в замочную скважину, открыла дверь и вошла в квартиру. Достала из сумки телефон и позвонила на работу. Голосом умирающего в адских муках лебедя, она сообщила, что заболела, но обещала выйти уже завтра. Есть день, чтобы собраться с мыслями и продумать план беспощадной мести.

***

- Ты никогда не хотел найти своих настоящих родителей?

Лика сидела, поджав ноги, на бабушкиной кровати в "каплице" и смотрела на дрожащее пламя свечки. Рядом в той же позе на стуле сидел Доминик. Он ответил не сразу.

- Нет, не хотел. Какими бы не были причины их выбора, это был их выбор. Они смирились с тем, что никогда меня не увидят. Может быть, они были рады от меня избавиться. Может быть, они были вынуждены это сделать. В конечном счете, это не так уж и важно. Абсолютно чужие друг другу люди не могут стать детьми и родителями только потому, что они встретились, попросили прощения и простили. Нужно что-то гораздо большее, что так и не появилось с моими приемными родителями.

- Между вами не было взаимопонимания?

- Мы чужие друг другу. Я за многое благодарен им, думаю, они действительно пытались быть хорошими родителями, просто со мной не получилось.

Лика подумала, что у ее родителей, несмотря на то, что они родные, тоже не очень получалось.

- Вспомнила что-нибудь еще о той родственнице?

Лика отрицательно покачала головой.

- Она жила в доме твоей бабушки?

- Нет, я не помню, кажется, нет.

- Тогда почему ее похороны были в вашем доме? У нее не было своего?

- Я не знаю. Я ничего не знаю.

Меньше всего Лика хотела сейчас ломать голову над этой загадкой, незвано вылезшей из прошлого как тараканы от нечистоплотных соседей.

Доминик молчал. Умение вовремя замолчать было одним из его лучших качеств. Пламя прыгало по стене серой тенью, превращаясь то в готический замок, то в голодного монстра, выискивающего, чем бы перекусить, то в испуганного зверька, норовящего залечь на дно подсвечника и растаять в дыму.

***

На протяжении всей дороги в поликлинику, Лика пыталась придумать новую стратегию игры. В прошлый раз врач обвинил ее во лжи. Не то что бы он был слишком далек от истины. Теперь Лика намеревалась выспросить у него все, что касалось Имени. Только вот как это сделать, не вызывая подозрения?

Открывая двери кабинета, Лика все еще не знала, как будет себя вести. На этот раз психотерапевт не стал нападать с порога. Он гостеприимно указал на стул для пациентов рядом со своим столом и отвернулся к неуменьшающейся стопке бумаг перед собой. Несколько минут охотник и жертва сидели молча, каждый ожидая ход друг друга.