Анна Ринифе - Город забытых снов(СИ)

- Ну или возьмем тебя. Ты постоянно говоришь, что чувствуешь себя лишним в этом мире. Почему ты не можешь быть тем, кем хочешь, чтобы вписаться в окружающую тебя действительность?

- Если не хотим опоздать на свидание с врачом, пора собираться.

Лике совсем не хотелось, чтобы их утро закончилось таким диалогом. Она мысленно ругала себя за то, что не смогла вовремя остановиться. Доминик молча одевался, не глядя на нее. Девочка ерзала сидя на краю кровати.

- Ты не обиделся? Я не хотела.., - голос предательски осекся.

Доминик грустно посмотрел на нее и покачал головой. В следующий момент он уже улыбался, но Лика знала, что он просто не хотел расстраивать ее, особенно перед обыском у врача.

***

В конце декабря зима окончательно вошла в свои права. На улице мела метель. По радио предупредили о штормовой угрозе, и большинство людей предусмотрительно предпочли отсидеться дома. Четверка охотников за зеркалом в их число не входила.

Снег валил сплошной стеной. Сумасшедший ветер не давал ему опуститься на землю. Кружил в воздухе диким вихрем, подхватывая вверх растущие сугробы. Снежинки на лету превращались в ледышки, прилипали к одежде, к лицу, кололи в глаза, вонзались в нос на вдохе и заставляли горло судорожно сжиматься в нехватке кислорода.

Лика забралась в машину и тяжело отдышалась.

- Я никогда раньше не видела такой метели.

- Да, погода как на заказ.

Злосчастный психотерапевт жил в центре города. Было решено, что Лика и Доминик будут ждать в шаговой близости от его квартиры. Вероника, предварительно вооружившись снотворным зельем, будет выжидать в доме напротив, ловя момент, когда врач будет возвращаться домой с работы.

Вероника до пункта назначения добиралась на общественном транспорте. Пока что движение, хоть медленнее, чем обычно, но было возможным, однако все говорило о том, что очень скоро автобусы окончательно застрянут в сугробах.

С ног до головы Вероника была покрыта превращающимся в лед снегом. Его не возможно было стряхнуть, он моментально примерзал к пальто, шапке, джинсам. Обычно фарфорово-белое лицо было красным от ветра и колючих льдинок. Водостойкий макияж потек, и теперь на месте глаз, которые можно было лишь немного приоткрыть, чтобы различить дорогу, было два огромных черных пятна в обрамлении заснеженных ресниц.

Оказавшись, наконец, в подъезде дома напротив жилища доктора, Вероника отдышалась и попробовала стряхнуть с себя снег. Не тут то было. Он накрепко примерз к одежде. Зато по лицу уже ручьем текла вода. Чертыхаясь, Вероника вытерлась салфеткой и заняла позицию наблюдателя у окна в пролете второго этажа.

Лике казалось, что вся земля в едином порыве стонет о чем-то невозвратном. Этот стон был похож на вой тысяч доведенных до отчаяния голодом волков. Возможно, один из них уловчился и проглотил солнце, приняв его за горячий блин. Теперь весь мир погрузится в снежный хаос, во мрак. Это была гибель и одновременно рождение новой вселенной. Вместо звездной здесь была ледяная пыль, вместо черных воронок - белые вихри, бесконечные и бесконтрольные.

Сквозь этот неистовый вой начал пробиваться звук колокольного звона. Это в церкви на площади отбивают каждый час.

Лика поежилась. В звоне церковных колоколов всегда есть что-то траурное. На этот раз гул ветра превратил мелодию в набат. Страх стал осязаемым, липким и холодным, сковывающим мышцы, вены и суставы. Удар за ударом. Лику накрыло иррациональное чувство предвестия беды. Захотелось выскочить на улицу и бежать, бежать прочь. Но девочка понимала, что бегством она точно не спасется, особенно в такую погоду.

Лика посмотрела на часы. Два. Они приехали сюда в двенадцать. Рабочий день в предпраздничный день заканчивался в час, доктор уже должен был появиться. Ожидание было пыткой. Лика с трудом могла представить, каково сейчас Веронике. Интересно, согласилась ли бы она, Лика, идти на такие жертвы ради кото-то? Вряд ли.

Первый час Вероника мужественно смотрела в окно, не отрывая взгляда. Несмотря на то, что это занятие было очень скучным, она должна была его выдержать, ведь все самое интересное начнется потом.

В доме было намного теплее, чем на улице, но постепенно у девушки все-таки начали мерзнуть ноги. Через два часа ее уже била легкая дрожь. От проклятого холода было никак не отделаться, ни энергичными взмахами руками, ни прыжками, ни растиранием рук и плечей. Он подкрадывался исподволь, пробирался в середину, студил кровь и уже изнутри заставлял тело трястись.

Через три часа приехала Агния. С горячим чаем и булочками. Это было спасение. Вероника отогревала окоченевшие руки о крышку термоса и потягивала из нее благоухающий отвар из трав.

Еще через час стала замерзать и Агния. Переминаясь с ноги на ногу, девушки пытались шутить, не отрывая взглядов от мутного окна. Из-за погоды в него было практически ничего видно. Только силуэты. Когда кто-то из жильцов, поднимаясь к себе домой, включил свет на площадке у лифта, картинка совсем пропала. Вероника выкрутила лампочку. Но это поможет ненадолго. На улице уже почти стемнело. Еще немного - и мир за окном превратится в одно размытое темное пятно. Тогда придется столкнуться с метелью лицом к лицу.

В начале пятого, когда терпение было на исходе, а последние минуты сумрака сменялись полной тьмой, Вероника тихонько вскрикнула. Это был он. Сложно узнать из-за метели, надо проверить.

Девушка бегом бросилась вниз по ступенькам. Вылетев из подъезда, она стала усиленно закрываться руками от снега, разворачиваться спиной от ветра и двигаться в направлении врача. Вероника столкнулась с ним прямо у его машины. Начала извиняться и стала задыхаться от ветра. Психотерапевт открыл дверцу машины и учтиво предложил своей знакомой подвезти ее, куда ей нужно. Но знакомая скромно запротестовала и хотела дальше двинуться в путь, как вдруг снова начала задыхаться. Отвернувшись от ветра и повернувшись лицом к врачу, Вероника закатила глаза и начала медленно сползать вниз на сугробы. Доктор немедленно подхватил ее и поволок в квартиру.

***

- Агния дала сигнал.

Лика молча кивнула.

Оба вышли из машины и с максимальной скоростью, которую им позволяло сопротивление метели, зашагали к дому психотерапевта.

Вероника открыла глаза, уже лежа на диване. В нос пахнул нашатырный спирт и что-то терпкое и сладкое - кардамон, пачули и еще-какие-то неуловимые ноты. Девушка тут же принялась извиняться за свое поражение в схватке с погодой и в качестве платы за спасение подручилась сварить лучший в мире кофе. Врач был вежлив, но холоден. Возможно, ее игра его насторожила. Возможно, он был просто не любителем случайных знакомств. Вероника опять застучала зубами, всем видом давая понять, что без чашки теплого кофе ей не жить.