Энн Лу - Ты ждала меня, Заруна? (СИ)

Еще некоторое время я побыла с Забавой, наблюдая, как внизу скользила смазанным контуром водная бескрайняя рябь океана. Легкий спокойный ветер обдувал гладкую кожу. Впереди виднелось розовеющее небо горизонта. Близился закат. А потом я снова погрузилась в темноту…

*** *** ***

Негромкое бубонение выказывало месторасположение Мэноны. Когда я открыла глаза, гадак все так же гнул спину над монитором своего кома и решал свои генетические задачки. Его угловатый силуэт никак не вписывался в утонченный интерьер лаборатории. Казалось, такое существо, несуразно сложенное, не может быть сердцем этого места. Хотя его уверенные движения, спокойствие и легкая ориентация в помещении, указывало на его причастность к сложнейшим вычислениям и формулам, изображенным на экране. Он страшный гений, знающий тайны генов всех тараков. Знающий все их проблемы и слабые места. Он – уязвимая часть таракской системы. Без таких, как этот гадак, тараки выродились бы, как вид.

Услышав негромкий стон с моей стороны, Мэнона обернулся и расплылся в смешной корявой усмешке:

– О! Ты, наконец, прийти в себя! Ну и странный твой организм. Необычный реакция на ДЗР-7. У других никогда не быть спазмы. А ты так дергаться, что я тебе колоть препарат против спазмы, - он нахмурил брови и искренне склонил голову в беспокойстве. – Как ты чувствовать себя?

Я сосредоточилась на себе. Лишь вялость. И все.

– Зачем вы со мной так поступаете? Зачем так мучаете? Я же вам ничего не сделала… - ответила я.

Он сочувствующе качнул головой. Измученно вздохнул.

– Я только что изучать твой кровь. В нем много гакте. Он блокировать работа твоей утроба. Это фермент ниясыть. Откуда он в тебе? Ты – наездница? – я не ответила, лишь отвела глаза, а он продолжил. – Где твоя нира? Она умирать? Ты должна была сказать. ДЗР-7 действовать на наездниц не так, как на других. Их организм сопротивляться. Много боли. Надо нейтрализовать гакте. Скажи что-нибудь, - он толкнул меня в плече, желая привлечь внимание. – Отвечать! У тебя слишком много гакте!

Я посмотрела на него слезящимися глазами. Что-то в нем меня удивляло и смущало. Не может тарак быть таким… чувствующим, что ли? Для меня они были всегда воплощением зла, грубости, ненависти, а этот… разбивал все сложившиеся у меня стереотипы.

– Ты меня понимать? В тебе слишком много гакте! Я столько ни видеть в людях. Он полностью подавлять твой яйцеклад. Говори!

Я, может, и сказала бы что-нибудь ему в ответ, но в этот момент послышалось звонкое шипение расходящихся входных дверей. Я не видела их, так как лежала головой к выходу. Но громкий стук каблуков сообщил, что в лабораторию кто-то вошел. По выражению лица Мэноны я догадалась, что это кто-то вышестоящий. Мой многоуважаемый эскулап с грохотом рухнул на колени и стукнулся лбом о пол, возвысив свое филейное место с коротким хвостом выше головы. Снизу послышался глухой голос гадака:

– О! Хаягетта! Повелительница! Приветствовать покорно вас. Что привести вас в мой обитель?

Легкий шорох одежды сообщил, что кто-то приблизился к самому моему изголовью, но увидеть гостя я пока не могла.

– Мэнона, ты со мной говоришь на ириданском? Ты, я вижу делаешь успехи… - ее бархатный голос, до боли приятный и завораживающий, как горный дудук, звучал уверенно и властно, и совсем без акцента. – Как мило…

Мэнона что-то залепетал на таракском, но она его перебила:

– Говори со мной на ириданском. Мне нравиться его практиковать. Как жаль, что это удается так редко… - слева скользнул темный силуэт, и я увидела обладательницу бархатного голоса.

Я всегда думала, что женщины-тараки очень страшные. В этом заблуждении я утвердилась, увидев ухунов, жабо-подобных монстров. И те парни, хуны, что были с Мэноной в первом его визите, хоть и были симпатичнее, но не внушали надежды, что их женщины лучше. Однако представления оказались страшнее реальности. То, что я увидела, изумило меня.

В этой женщине было все гармонично и красиво, почти по-человечески. Слегка вытянутое лицо, с переносицей и намеком на брови. Пухлые губы, большие глаза, легкое окончание носика, острая линия подбородка и два бездонных синих океана глаз. Заметив мое изумление, она слегка усмехнулась и обошла мое ложе, остановившись у моих ног так, чтобы лучше видеть мое лицо. Только тогда я увидела ее особенность. Чуть ниже линии бедер, прикрытое бирюзовым плащом, виднелось удлинение ее тела. У других там был хвост. У нее же это был яйцеклад. Небольшой по размеру, он лишь увеличивал визуально ее бедра и чем-то напоминал муравьиный зад. Она, не отрывая взгляда от меня, обратилась ко все еще горбатившемуся на полу гадаку:

– Встань! Мне неудобно так с тобой разговаривать.

Он тут же, как напружиненный, вскочил на ноги. Хаягетта снисходительно обратила на него взор и произнесла:

– Я пришла посмотреть на наше дорогое, - на этом слове она сделала ударение, - приобретение.

Мэнона уставился на нее раболепным взглядом и ответил:

– О! Моя хаягетта! Мне льстить, что вы интересоваться мой работа!

– Я интересуюсь своими вложениями. Мы еще так много не платили за рабов. Ты уже что-то выяснил? Она подходит к ахото?

Мэнона замялся и опустил с сомнением глаза.

– Она идеальна… только… - его голос был полон нерешительности.

– В чем проблема? – она одарила его ледяным взглядом, от которого замерз бы и Раголар.

– Ее тело еще не готово…

– Почему ты еще этого не сделал?! – она сверкнула глазами. – Мое гото уже в инкубаторах! У тебя день!

Гадак вздрогнул, будто его ударили с размаху по голове.

– В ней слишком много гакте.

– Гакте?!! – она расширила глаза и потрясенно уставилась на меня. – Она была ниритой?

– Не знать… у нирит не бывать так много гакте…

Она нахмурилась и сжала губы в суровую линию.

– Ты хочешь сказать, что она… этого не может быть! – хаягетта распахнула широко рот и забыла его закрыть.

– Я ничего не хотеть сказать. Я просто думать, что она действительно особенный! – лихорадочного закачал головой Мэнона.

Женщина захлопнула рот и с сомнением уставилась на меня:

– Нет… - качнула она головой, словно отгоняя мысль, как назойливое насекомое. – Все верно, просто она действительно особенная… Наездники на такое не пойдут. Ладно, выведи из нее это.

– Я уже ввел ей мухир, моя хаягетта, - покорно склонил голову Мэнона.- Но он действовать медленно. Эээ… двадцать часов.

– Это слишком долго. Вколи ей больше. Мы не можем ждать.

– Это повредит ей.

– Насколько?

– Может парализовать.

– Какова вероятность?

– Восемьдесят процент.

– Делай! – она надменно повела бровей. – Мне все равно, что с ней будет. Нам нужна наследница. Я скоро отойду… наследница должна быть моей, а не… - она смолкла, так и не договорив. – Ладно, я ухожу. Чтобы завтра гото было уже оплодотворено. Я не хочу искать тарагака. Я уже слаба для этого, - мне показалось, или она грустит?