Энн Лу - Ты ждала меня, Заруна? (СИ)

Я сидела наверху и понимала, что я ровным счетом ничего здесь не понимаю. Вот такая вот тафталогия. Будто я вторая пятка на ноге.

– Господин Лахрет! – я повернула резко голову вправо, ибо голос этот, зычный, громоподобный, исходил с балкона. Правитель Ира, да и всей Иридании, лорт Тирет, муж Мары и отец Нарана, подался вперед, ближе к бортику, ограждавшему балкон, и положил локти на перила. – Что вы скажите о расследовании дела о пропаже двух рыбаков из клиники при атконноре Шихато? Я о тех виновниках саботажа на Кодосской станции, - уточнил этот импозантный мужчина с честолюбивым и гордым взглядом.

Что-то было в этом Тирете… Сухое, жесткое, безжалостное. Я раньше этого в нем не замечала. А что я могла вообще заметить своими восторженными глазами в свой первый Прием?

Лахрет ухмыльнулся, показавшись достаточно самодовольным, чтобы спокойно ответить столь высокочтимой персоне, и ответил:

– Возле палаты реабилитируемых пациентов было найдено четыре мертвых тела санитаров. Дверь была открыта. Улики доказывают, что сбежавшие вышли на свободу, когда санитары посещали их палаты. Камеры видеонаблюдения этого специального учреждения показали, что заключенные пациенты действовали четко, слажено и весьма осознанно. Согласно этим данным, можно сделать вывод, что процедура стирания памяти потерпела провал.

– Это нам уже давно известно, господин Лахрет! – Тирет презрительно скривил губы. – Пожалуйста, сообщите последние данные расследования.

Я вздрогнула, будто по лицу заехали оплеухой. Я знала, что Лахрет не знает. Как? Он все это время был со мной и ни с кем не разговаривал, ну, кроме администрации атконнора. Или уже успел еще с кем-то на балконе поговорить? Я придвинулась к краю кресла и впилась взглядом в его спокойное лицо. Я бы, если честно, разрыдалась от подобного напора. А он и бровью не повел. Сколько воли в одном теле!

– Следствие ведется, - его невозмутимый голос был елеем для моей взволнованной души.

– Последние действия, господин Лахрет! – из тона лорта видна привычка отдавать приказы.

– Я не имею последних данных, - ни один мускул не дрогнул на лице моего ятгора.

– Это ваши прямые обязанности! – небрежно бросил лорт.

От этих его слов у меня возникло сильнейшее желание вцепиться ему в волосы и выцарапать ему хотя бы один глаз!

– Нет, не прямые, - сотряс напряженную тишину ровный ответ ятгора.

Лахрет лишь слегка приподнял голову, чтобы легче видеть лорта и смотрел на него хладнокровными глазами. И почему это его не выводит из себя? Может, у него есть козырь?

– Объяснитесь!

– Параллельно этим делом занимается министерство Внутренних дел. Моими прямыми обязанностями в первую очередь является граница.

Тирет уважительно хмыкнул, оценив крепкого орешка, и перевел взгляд на кого-то из сидевшей внизу толпы:

– Ханам Кос! Доложите ситуацию!

Муж Мары был негласным императором. Хозяином положения. Господином всей страны. Этого никто не смел оспаривать. Теперь я понимала слухи об этом человеке. Его действительно боялись все. Или почти все. Одни старались избегать его пристального внимания, вторые уважали, третьи искали возможности его скинуть, четвертые пресмыкались перед ним. Как бы там ни было, он крепко схватился за власть и нерушимо сидел на незримом троне Иридании.

После вопроса в первом ряду поднялся кудрявый мужчина. Я узнала в нем того, кто первым подошел к нам в холле перед Залом Заседаний. Тот заговорил менее уверено, чем Лахрет, глядя строго перед собой. Ему сложно было оглядываться на второй этаж сзади и говорить. Да, впрочем, от него этого никто и не требовал.

– Сегодня рано утром был найден труп одного рыбака, Сиргона Мшикра. Патологоанатом на данный момент устанавливает причину смерти.

– Отчет об этом событии мне не стол! – отрезал главный лорт и жестом велел Лахрету продолжать.

Ятгор легко кивнул и продолжил:

– Вторым пунктом моего доклада я хочу внести предложение, - боковым зрением я заметила, что Тирет, продолжая облокачиваться на бортик балкона, повел удивленно бровью. Видимо, Лахрет не сообщил ему о своем предложении. – Я прошу перевести полномочный контроль над всей границей и вышками Защитного поля в Ведомство Внешней Безопасности. Без консультаций и правопрошений, - мне показалось, что Лахрет еще сильней выровнял спину. – Полную автономию работы. Это должно ускорить быстрое реагирование во время каких-либо нарушений работы поля.

Поднялся шум. Что бы это значило? Что означает это прошение? И какое сейчас положение вещей? Чего хочет этим добиться Лахрет? Иногда, я смотрела в его глаза и видела мир, полный тайн и нерешенных вопросов. Когда он был рядом, я чувствовала, что он чем-то постоянно озабочен, что-то обдумывает в голове. Конечно, спрашивать его о работе – не мое дело. Зачем вмешиваться в дела, которые не понимаю? Так я всегда думала. Он о них не говорил тоже. Порой, я спрашивала себя, а чего он хочет от жизни? К чему стремится? Этот мужчина был для меня сплошной загадкой. Загадкой, которую хотелось разгадать.

– Не тебе вносить подобные предложения! – надменно дрогнул Тирет, нервно постукивая пальцами по перилам ограждения балкона. – Полномочий мало!

Я перевела озадаченный взгляд на лорта. Брови правителя сошлись в одну недовольную линию, а в глазах читалось великое негодование. Видимо, он не ожидал это вообще когда-либо услышать, и тема эта стала его слишком раздражать. Получается, Лахрет намеренно пошел против существующего порядка. Что он задумал? Почему он мне ничего не сказал об этом? Стоит ли мне его поддерживать? Стать ли на его сторону? Что-то нехорошее я увидела в лице правителя Иридании. Что-то злое. Через секунду размышлений я выровнялась, встала на ноги и, не чувствуя пола под ногами, громко выкрикнула:

– Я вношу это предложение! Моих полномочий достаточно? – сердце колотилось в горле, пропуская от страха удары.

Неужели это я сказала?! Медленно, не веря своим ушам, Тирет повернул голову влево, туда, где стояла я. Он очумело расширил глаза и не мог от удивления проронить ни звука. Еще никто не смел перечить ему. Тем более какая-то пигалица, выскочка из пригорода. Но правила есть правила. Я – кашиасу, хоть моя королева еще не поднялась в брачный полет и не снесла ни одного яйца. И я сказала то, что сказала. Отступать куда-либо было уже поздно.

– Или у вас есть, господин Тирет, возражения против моего слова?

Он презрительно скривил губы. Совладал с собой. Все-таки мое положение спасло меня от тирады и унижения. На моей стороне закон. Чтобы не упасть лицом в грязь и не доводить ситуацию до абсурда, он хмыкнул насмешливо и ответил:

– Что ж… Раз это предложение поддерживает сама кашиасу… Закон есть закон! Предложение должно быть рассмотрено! – он пренебрежительным жестом велел обсуждать.