Павел Селеверстов - Золотой череп. Воронка душ (СИ)

— Должно же быть объяснение тому, что Громила вёл нас в Калибар. Значит, здесь кто-то или что-то нужное для дальнейшего похода.

— Вариантов много. Броль всегда был себе на уме, а уж тараканы в его голове никогда не переводились.

С обычным для простого человека равнодушием Клут полистал тетрадь, просмотрел наброски географических карт, а потом, взявшись за корешок, потряс тетрадью над столом. Именно тогда из дневника и выскочил клочок пожелтевшей бумаги.

— Уж не я ли, своими толстыми пальцами порвал? — смутился Клут. — Вот и жена моя всегда говорит: «за что бы ни взялся всё ломаешь своими граблями».

— Подожди! Здесь что-то написано, — схватив клочок, оживился Всебор. — Написано на эльфийском. А это, между прочем, по твоей части.

Клут забрал бумажку и, прищурившись, беззвучно зашлёпал губами. Видимо азбука всегда давалась эльфу с трудом и прежде чем озвучить содержание записки, ему потребовалось время, чтобы вспомнить буквы.

— Не тяни. Что это значит?

— Имя какое-то и адрес, — отозвался Клут. — «Ританаль. У медвежьего замка. Всегда после полудня». Вот всё что здесь написано.

Толстяк запыхтел, неопределённо взмахнул рукой и вернул клочок Всебору.

— Одним богам известно, кто такая Ританаль и где этот «Медвежий замок».

— Пошевели мозгами. Ты ведь сам говорил, что частенько бывал в городе.

— Разве всё упомнишь, — пожал плечами толстяк. — Если уж кто и подскажет, так только народ на рынке.

— Тогда пошли, покажешь, где в Калибаре рынок.

— Нет, приятель, — Клут хитро улыбнулся и кивнул на спящих товарищей. — Тебе надо, ты и ступай. А я подремлю, пока нас отсюда не выставили.

Калибар практически не отличался от тех трущоб, в которых Всебор вырос. Та же нищеты, те же грязные стены домов, никогда не знавшие краски, та же разруха. Одно, два дерева на всю улицу и предоставленные самим себе свиньи. Худущие, вечно голодные и подозрительно злые. Этих свиней обходили стороной даже собаки.

Но, не смотря на все недостатки, народ Калибара находился при деле. В отличие от задворок Спумариса, где трудно было найти работягу, здесь каждый знал, что ему нужно. Кто-то торговал рыбой, кто-то очищал брусчатку от многолетних слоёв грязи и конского навоза, изредка попадались забулдыги, которые речитативом просили подаяния, но делали это от души, с каким-то воодушевлением и подобострастием. Один такой попрошайка и попался ему на дороге.

— «Если такому не дашь мелочёвки в Спумарисе, он может и сам взять, — подумал Всебор. — Да и просят у нас обычно так, словно ты должен».

Всебор остановился, пошарил в карманах, но ничего не найдя, виновато развёл руками. А бродяга, как ни в чём не бывало, вежливо поклонился и расплылся в дружелюбной улыбке.

— Наверное, смекнул, что взять с меня нечего, — продолжая путь, прошептал Всебор. — Впрочем, как сказать.

Он оглянулся и с тревогой отметил, что бродяга внимательно изучает его гиперборейскую саблю. В этом взгляде читалась какая-то профессиональная заинтересованность, но не мелкого воришки, а человека, которому был интересен хозяин клинка.

— Недотёпа, Клут, — проговорил Всебор. — Разве я не хочу спать? Или задание поручили только мне?

Он сладко зевнул и мысленно махнул рукой. После орков, любой враг, казался ему ничтожным и недостойным внимания. Всебор хорошо понимал, что обманывает себя, и противник может оказаться намного опаснее, чем злобный орк. Но уверенность в собственном превосходстве туманила разум и впервые за долгое время, он позволил себе расслабиться.

Так размышляя о превратностях судьбы, он и вышел на калибарское торжище. Рынок располагался на берегу мелководной реки, заросшей камышом и осокой. Здесь, как и в Спумарисе, можно было купить любой товар, но в этот час покупателей оказалось немного.

Всебор огляделся и, высмотрев в толпе, сборщика налогов, навострился к нему с вопросами.

Это был пухленький коротышка с безвольным подбородком и уставшими от работы глазами. Заляпанный грязью сюртук, мятая треуголка, красная от возлияний физиономия — совсем не типичный представитель своего цеха. Но Всебор знал по опыту, именно такие готовы открыть душу первому встречному и ответить практически на любой вопрос.

Глава 18

— Меня зовут Тринкер, — протягивая потную ладонь, произнёс коротышка. — Далеко же тебя парень занесло. Где Калибар, а где Спумарис — расстояние будь здоров.

— Профессия у меня такая, — пояснил Всебор. — Я толмач, а тут случай подвернулся, узнать о других людях побольше. Вот и решил составить компанию друзьям.

Тринкер присвистнул и впервые за десять минут разговора посмотрел на собеседника с интересом.

— Я тоже по молодости всё о путешествиях мечтал, — заметил он. — Хотел даже в навигацкую школу записаться, чтобы на боцмана выучиться, да папаша так отодрал, что я думать о море забыл. Вот с тех пор налогами и занимаюсь. Будь они неладны.

Тринкер улыбнулся и, поглядев искоса на Всебора, подмигнул.

— А что приятель, не пропустить ли нам по стаканчику? — спросил он. — Я, знаешь ли, очень уважаю разговаривать с чужестранцами. Погоди. Я сейчас.

Коротышка захлопнул бухгалтерскую книгу и побежал к мясным лавкам. Он останавливался перед каждой, говорил несколько слов хозяину, и тот не переча, давал ему монету.

Через несколько минут, Тринкер, сияющий и счастливый, стоял перед Всебором и пересчитывал мелочь.

— Самую прибыльную торговлю в Калибаре держат мясники, — пояснил он. — Это уж поверь мне на слово. Но перегибать тоже нельзя. Моего напарника за жадность, они так отметелили, что ему бедняге, пришлось перейти в канцелярию. Так в конторе теперь и служит.

— Лихо! — улыбнулся Всебор. — Этак и я смог бы!

— Нет, брат, не каждому дано находить язык с этими обормотами. Люди злые, каждый хочет наварить побольше. Времена-то нынче какие?

Пересчитав мзду, Тринкер самодовольно усмехнулся и, хлопнув Всебора по хребту, потащил его к ближайшему чипку.

Наливали здесь в любое время и, похоже, Тринкер был в этом заведении, желанным гостем. Хозяйка, дородная приветливая женщина, мигом смахнула со столика крошки и рыбьи кости, а через пару минут принесла кувшин и стаканчики.

— Меня в Калибаре уважают, — напыщенно произнёс коротышка. — Ещё бы не уважать у меня ведь связи, какие. Даже в королевской канцелярии знакомцы.

— Такой почёт нужно заслужить, — подлил масла Всебор. — И как же это вам так удалось?

— По правде, говоря, я каждый день отстёгиваю управляющему, — шёпотом разоткровенничался Тринкер. — Ох, и жадный же старый чёрт. У него даже пальцы пожелтели от металла.

Сборщик налогов плеснул в стаканчики из кувшина и тут же залпом осушил свой.

— За знакомство, — произнёс он, закусывая хлебом. — Сразу вижу, ты парень дельный, но в Калибар заявился не в лучшие времена. Только молчок.