Артем Тихомиров - Олимпия

- Присоединяйся к нам, - сказал Клеон уже без тени иронии. Его глаза в сумраке горели? точно так же, если не ярче, как у того гоплита со шрамом на щеке. Так смотрит хищник, не жертва.

Покачав головой, она отступила на пару шагов.

- Нет. Я не стану бродягой.

- Тебе есть дело до ярлыков? - спросил Клеон. - Пойми, у тебя будет шанс спастись. Не только самой. Вспомни об отце.

Лима снова почувствовала злость.

- А что ты вообще знаешь и откуда?

Клеон проигнорировал этот вопрос.

- Скоро? возможно? все изменится? Лима, все, кто хоть чего-то стоят, должны сделать свой выбор.

- Говори прямо, - потребовала она.

- Не могу. Так присоединишься?

- Не подумаю. Здесь у меня и папы есть шанс уцелеть, но если мы станем бродягами, он исчезнет.

Клеон скривил губы.

- Не верю своим ушам. Ты говоришь, как? раб.

- Плевать мне, что ты думаешь, - ответила Лима зло. - Мы и так натерпелись после смерти мамы.

- Я предлагают тебе другую жизнь!

- Безопасную? Гарантируешь?

- Нет, - признал он нехотя.

- Так-то.

Клеон вытаращил глаза, отлепился от стены и развел руками.

- Посмотри вокруг. А эта жизнь безопасна? Твой спасительный шанс один на миллион! Или даже миллиард! Вы выживете в этой охоте, но что будет на следующий год?

- Илоты так далеко не загадывают, - бросила Лима.

Парень мрачно кивнул.

- В этом-то все и дело. Сначала привыкаешь не загадывать. Отказываться от планов. Осторожничаешь. Минимизируешь потери и привыкаешь жить в тени. В конце концов, убиваешь себя в себе? Остатки забирает страх.

- Как ты с твоими взглядами до сих пор не получил пулю от олимпийцев?

- Лима, почему ты упрямишься? Не понимаю!

Она подняла руку. Клеон замолк.

- Я устала от твоей болтовни. Мне пора.

- Отрицанием ничего не даст. Ты проигрываешь бой еще до его начала! - почти выкрикнул илот, раздраженный ее упрямством. Оказалось, не так и много нужно, чтобы заставить вечного оптимиста нервничать.

Лима нацепила акулью улыбочку и развернулась.

- Бой. Я не ослышалась? О каком бое речь? - Клеон отвернулся, закусив губу. - В качестве кого ты хотел, чтобы я присоединилась к вам? - Илот молчал. - Вы ведь не просто бродяги, я это сразу поняла.

- Мне нельзя говорить много? вдруг тебя поймают и начнут пытать.

- Брось, Клеон. Тут никого нет. Если ты так во мне заинтересован, то должен доверять. Я ведь не побежала в полицию рассказывать о вашем убежище, а могла бы. Даже обязана - по закону.

Клеон подошел к ней. Лима не отстранилась. От него пахло приятно, хотя не сказать, что он принимает душ каждый день.

- Мы пытаемся все изменить. Свергнуть власть Олимпии.

- Хм. Почему я не удивляюсь?

- Ты ведь понимала с первой минуты, да?

- Догадывалась. Вы те, кто провоцирует бунты среди илотов, устраивает нападения?

Клеон покачал головой.

- Наши агенты есть повсюду, во всех секторах и блоках, но мы не подстрекаем к этим атакам?. Ну, разве что самую малость. Одиночные выступления бесполезны и лишь распыляют силы.

- Еще как. А чем заняты вы?

- Готовимся. Собираем информацию, укрепляем агентуру, вербуем людей. Когда придет время?

- О! Вербуешь людей? Вроде меня, да? - ощерилась Лима.

- Да.

- И когда же восстание? - В ее голосе было достаточно яда, чтобы заставить Клеона побледнеть. - Может, завтра? Понятно. Скажи, куда приходить. Кстати, мне дадут винтовку? Или нож хотя бы. Когда Олимпию начнем штурмовать?

- Прекрати. Я серьезно. Это не смешно.

- Смешно. Смешно так, что я хохочу как сумасшедшая, живот уже надорвала!

Клеон протянул руку, чтобы взять ее за предплечье, но Лима без раздумий ударила по ней.

- Прошу? все очень серьезно, - почти в отчаянии проговорил он.

- Если и правда все так, то ты и твои дружки только угробите себя! А что твои родители? Брат и сестра? Они тоже бойцы? Рассказать тебе, сколько на моей только памяти было выступлений илотов?

- Наше будет другим, - возразил Клеон.

- Те люди так же думали.

- Откуда тебе известно?

- Неважно. Если ты такой умный, поймешь сам.

Илот вздохнул. Теперь и ему стало ясно, почему тетя Кира называла Лиму {упрямой чертовкой}.

Он не притворялся, не строил из себя умудренного опытом родителя, встающего в позу {этот ребенок невозможен}. Идя сюда, Клеон рассчитывал на другую реакцию и другой ответ, но все надежды рухнули.

Лима молчала. Наверное, не нужно было так рубить сплеча, но, с другой стороны, ведь это откровенная глупость. Неужели неясно? Олимпия всегда побеждает. И сколько бы бунтовщики не строили планов, они всегда будут слишком слабы и уязвимы. Единственный козырь илотов - численность, но сама по себе она не значит ничего. Илоты разобщены. Их давным-давно отучили организовываться, проявлять инициативу, сведя их потребности к минимуму. Поколениями олимпийцы вели отбор на самых покорных, откуда же теперь взяться героям?

Лима посмотрела Клеону в глаза, мысленно задавая этот вопрос.

- В общем, - сказала она, стремясь закончить разговор побыстрее. - Уходи. Мы не должны видеться. У тебя своя жизнь, у меня своя. К тому же? завтра тебя убьют.

- Так ты поэтому не хочешь меня видеть?

- Вообще не хочу.

- А? - Он воздел глаза к полоске неба между краями крыш. - Ты не хочешь сближаться со мной, потому что боишься разочароваться. Испытать душевную боль.

- Мне все равно, что с тобой будет, - бросила Лима.

- Не-а. Не верю.

- Твое дело.

- У меня большие шансы выиграть поединок с Агисом, - сказал Клеон.

- Ой ли!

- Может, он и тренируется с четырех лет, но и я кое-что умею.

- Ого! Тоже занимаешься? У себя в подземелье? - спросила Лима, нарочито с издевкой. - И долго?

- Десять лет или около того.

- Серьезно? И где? Под землей? - Сейчас ей трудно сдержать смех, и она видит, как сильно Клеона бесит ее реакция. Ничего нельзя было поделать. Лима прикрывает рот рукой, затем серьезнеет. - Ладно. Мне нет дела до твоей жизни. Побеждай или нет. Просто оставь меня в покое, и больше не пытайся вербовать.

- Приходи завтра на поединок, - предложил Клеон, когда Лима уже взяла рюкзак в руку. - Все увидишь сама.

- Я буду на работе, - ответила она. - Прощай.

- Ты знаешь, где все случится.

Она шла вдоль стены, пока не завернула за угол.

Сейчас Лима ненавидела Клеона - искренне и всей душой. Его вторжение в мир, который ей удалось построить внутри себя, разрушило то немногое хорошее, что было. Конечно, илот не виноват, ведь начало катастрофе положили гоплиты, но это мелочи. Клеон стал именно тем, кто олицетворял для Лимы крах привычного порядка.

У него не было права так поступать с ней! Пускай плетет заговоры, пускай проливает свою кровь, как последний дурак, стремясь доказать что-то неизвестно кому. Но только без нее. Клеон глуп и безрассуден. Неужели он не понимает, что Агис размажет его по стенке в два счета? И ладно, речь шла бы только о его шкуре, но ведь илот подвергает опасности и множество других людей. Что будет с его домашними, когда он погибнет?