Анастасия Анфимова - Лягушка-путешественница

Демонстративно сторонившаяся молодого вождя, Улсина вновь присоединилась к подругам. Теперь, сбившись кучкой, три кандидатки в "альфа-самки" оживлённо перемывали кости возможной разлучнице.

Не имея никакого желания соперничать с ними за благосклонность Орри, девушка, при первой же возможности решила расставить все точки над "ё". Расспросив молодого человека об их свадебных обрядах и потихоньку посмеявшись, Ника, тщательно выговаривая слова, сообщила, что направляется в Империю к жениху. Разумеется, подобное сообщение не могло не вызвать бурного обсуждения, но враждебные огоньки в глазах женщин слегка притухли.

За всё время плавания они только один раз заметили людей. Но те поспешно скрылись в лесу, несмотря на громкие крики гантов.

Разочарованный их бегством, Орри потребовал сейчас же пристать к берегу, на что получил резонное возражение морехода:

— Пока мы высадимся, они уже далеко будут. Потерпи, до Ирисфена осталось совсем немного.

Молодой гант нахмурился, а Ника с раздражением хлопнула себя по шее. Комар! С тех пор, как они ушли с безымянной речки, эти мелкие, злобные твари не показывались. И только теперь самые дальнобойные из них вновь появились. Очевидно, впереди большое пространство, заполненное пресной водой.

Несмотря на ожидание девушки, устье открылось неожиданно. Сначала стена деревьев стала резко отодвигаться от берега, уступая место густому кустарнику. Потом показались заросли камыша и то и дело торчавшие из воды низкие острова. В воздухе носилось множество птиц.

Ветер усилился, началось волнение на море, поэтому капитан приказал спустить парус, а Крека Палпина послал на нос с тонкой жердью, специально вырубленной на последней стоянке. Орри прервал очередное занятие и уселся на лавку, заменив за веслом молодую Елси.

Корабль заколыхался на волнах, борясь с течением.

— Быстрее! — азартно покрикивал капитан. — Ну, быстрее! Давайте! И-и-раз! И-и-раз!

Гребцы обоих полов отчаянно замахали вёслами. Сквозь команды Картена слышалось тяжёлое дыхание, ругань, громкие всхлипывания.

— Дно! — рявкнул Крек Палпин.

— Помогите, госпожа Юлиса! — попросил капитан, и они вдвоём навалились на рулевое весло.

— Дно! — в голосе матроса слышалось отчаянье. — Локоть!

Девушке казалось, что ещё немного, и они врежутся в мель. Хотя, кажется, правильнее будет: "Сядут на мель"?

— Да хоть встанут! — буркнула Ника себе под нос.

— Полтора! — крикнул довольный Крек Палпин.

Берега начали резко сходиться. "Вот тебе и Ирисфен", — хмыкнула пассажирка, глядя, как русло сужается до пятнадцати метров чистой воды между зелёными стенами камыша. Похоже, мореход тоже испытал сильное разочарование.

Корабль очень медленно продвигался вперёд, буквально крался, то и дело меря глубину. Привлечённые острым запахом уставших, потных гребцов, над палубой реяло густое облако крылатых кровососов всех форм и размеров. От крошечной мошкары, норовившей залезть в рот, нос и уши, до басовито гудевших слепней, чей укус заставлял невольно вскрикивать от боли.

— Не туда мы идём, — тихо пробурчал Картен. — Может, это и не Ирисфен вовсе?

— Тогда надо возвращаться, пока не поздно, — так же тихо проговорила пассажирка.

— Подождём ещё немного, — подумав, решил мореход.

Внезапно справа открылась широкая, полноводная протока, по которой им наперерез шла длинная узкая лодка. Видимо, ошалев от встречи с большим кораблём в столь не подходящем месте, двое её пассажиров несколько секунд тупо таращились на невиданное зрелище.

Как и положено вождю, Орри опомнился первым. Прежде, чем мужики, одетые совершенно по-гантски, то есть в короткие широкие штаны неопределённого серого цвета и такие же длинные рубахи, принялись грести короткими, широкими вёслами, он закричал, подпрыгивая на месте и размахивая руками.

Нике показалось, что его слова удивили неизвестных ещё больше. Как она поняла, молодой человек представился и назвал свою деревню.

"Богатый улов", — не без зависти подумала девушка, заметив тускло-серебристую кучу разнообразной рыбы.

Мужики привстали, и пассажирка смогла рассмотреть их как следует. Оба сухощавые, длинноволосые, с выдубленными солнцем морщинистыми лицами, заросшими густопсовыми бородищами. Только у одного в ней мелькало гораздо больше седины, чем у другого. Знакомая речь всполошила ганток. Побросав вёсла, женщины с криками и визгом бросились на правый борт, от чего судно накренилось. Вот тут рыбаки окончательно обалдели. Да так, что Ника, изо всех сил старавшаяся разобрать их разговор, не могла удержаться от смеха, увидев вытаращенные глаза и беззубые рты мужиков.

Рядом хмыкнул Картен.

— Я бы тоже удивился, увидев таких гребцов.

Орри командирским окриком прекратил всеобщий гвалт. После чего стал рассказывать о горькой судьбе своего селения. Местные, придя в себя, сочувственно закивали головами. Когда заговорил рыбак постарше, сама собой воцарилась полная тишина, нарушаемая только пеньем птиц и жужжанием насекомых.

Девушке показалось, что тот тоже ведёт речь о болезни. Кто-то из женщин жалобно всхлипнул. Прикрикнув на неё, молодой гант посуровел лицом и стал, очевидно, что-то уточнять. Кажется, он говорил о местном правителе. Вроде как, мудрый Ристо помер?

— Что случилось? — не выдержал любопытный капитан.

— Тут тоже прошёл мор, — объяснил юноша. — Хотя и не такой, как у нас. Здешние волхвы сумели прогнать духов болезни до того, как они смогли погубить много народа. Жаль, только князь Сеппо умер.

— А мудрый Ристо? — удивилась Ника.

— Князь ушёл к предкам ещё до мора, — обстоятельно ответил Орри. — Сейчас правит Йовви, младший сын мудрого Ристо.

— Спроси, не видели ли тут кораблей, похожих на этот? — мореход постучал ладонью по фальшборту.

Выслушав многословный ответ, юноша перевёл:

— Эта протока слишком мелкая. Но он слышал, что по Каалсвеси проходили такие суда.

— Тогда узнай, как нам туда попасть?

Посовещавшись, бородачи стали долго и путано объяснять, бестолково размахивая руками.

— Орри, попроси их проводить нас. Скажи, я заплачу, а если захотят, ещё и рыбу куплю.

На сей раз мужики совещались гораздо дольше. Возможно, они бы и отказали в просьбе чужеземцу, но к нему присоединился хор жалобных женских голосов, и суровые мужские сердца дрогнули.

— Они спрашивают, что ты им за это дашь?

Картен взял из рук запыхавшегося Милима тощий кожаный кошелёк и, покопавшись, достал медную монетку. Седобородый тут же показал четыре пальца. Купец — два. Как и следовало ожидать, сошлись на трёх. Ника довольно хмыкнула, когда поняла, что в эту цену рыбаки включили и свой улов.

Побросав рыбу в переданную с корабля корзину, аборигены вывели своё судёнышко вперёд. Гребцы торопливо расселись по лавкам, то и дело хлопая себя по разным частям тела, сгоняя кровососов.