Алексей Большаков - Получить статус Бога

— Тревога не отпускает, — Штольц пригорюнился, — даже во сне, то ловлю врагов, то борюсь с ними.

— Большая удача. Психика работает на результат, подсказывает, — я серьезно и внимательно заглянул в глаза Штольца. — Привыкай по снам позиционировать себя в социуме. Когда во сне всех побеждаешь, ты «на коне», дела идут, жизнь прекрасна и удивительна. Если атакуют, а ты пассивен или трусишь — немедленно аутотренинг, типа «Я самая обаятельная и привлекательная».

— Шутишь? — Штольц отхлебнул еще глоток. — Хороший коньяк, а в твоей шутке большая доля здравый смысл.

Для деловых разговоров нам приходилось искать укромные уголки или даже выходить за периметр космопорта от непредсказуемой направленности вороватых взглядов и чутких ушей.

— Чьорт с тобой, — акцент в очередной раз показал, как трудно Штольцу переступать границы предписаний. — Но это крайний случай, если я не могу обеспечить безопасность, делаю рукой так. — Он сжал пальцы левой руки перед грудью в кулак. — Мне нужен победа, а победителей не судят.

Я огляделся. Центральный пост корабля — уютная комнатка-каютка, четыре на четыре метра, высота три. Стены-переборки завешены множеством экранов и в метре от пола голографические клавиатуры дублирующих главную панель систем. Хотя мы и называемся грузовозами, но космос так насыщен, напичкан опасностями: астероидами, метеоритами, непредсказуемой и невообразимой космической живностью и нечистью да еще и кораблями конкурирующих фирм, что всякий полет превращается в боевую операцию, а центральный пост в жерло вулкана, в котором горит и плавится среди молний коротких замыканий, кажется, сам воздух. Тогда-то и приходится конструировать рабочее место пилота из уцелевших блоков на непростреливаемых «пятачках».

— Ключ на старт. Десятисекундный отсчет.

— Есть десятисекундный отсчет, — взволнованным эхом отозвался Колька-стажер.

— И два, и три… — как музыкальные такты, отсчитываю секунды, наблюдая на экране обзора передней полусферы дрогнувшие и начавшиеся расходиться створки купола над космодромом. — …И восемь. — Указательный палец утопил в панели стартовую кнопку, а экраны застелили бешено завивающиеся в смерчи клубы черно-красного пламени. — Поехали.

— Рано, — выдохнул Гришка Отрепьев и втянул голову в плечи, ожидая удара. — Если заденем створки, — трендец.

— Сейчас узнаем, — подтверждая мою правоту, экран показал голубое, но быстро темнеющее небо. — Проскочили.

— Командир, два взрыва в реактивной струе, — доложил из машинного Сашка Буратино.

— Всех, с очередным рождением, — радостный кураж от удачного старта искал выхода. — Гришка, следи за братьями-соперниками и немедленно, нет, — мгновенно, докладывай о враждебных поползновениях.

Перехватывающие ракеты опоздали, но повернули и пошли за транспортом, ориентируясь на инфракрасное излучение, только, где им тягаться с выхлопом межгалактического транспорта.

Не задерживаясь на околоземной орбите, я довернул корабль на разгонный участок к Луне и включил автопилот.

Гонка началась, и семь межгалактических транспортов, сорвавшись с Земли, устремились за редким минералом фелксином к планете Меларус, как лыжники с горы, по одной трассе, по одной лыжне. Выбор дорог в космосе не так разнообразен, как хотелось бы.

Все корабли разгоняются-движутся, используя попутные гравитационные потоки, поочередно притягиваясь к отдельным планетам и галактикам по сложной запутанной траектории. Выиграет умеющий быстрее перестраиваться из потока в поток, «срезать» углы и петли маршрута.

У нас преимущество в две или чуть более секунд, но у «Клондайка» и «Бера Бира» базы на Луне, уже расчехлившие пусковые установки для стрельбы по лидеру.

— Гриша, проясни обстановку на маршруте.

— Мы первые, — Отрепьев отозвался мгновенно, молодец, чувствует напряжение гонки. — Латиносы вторые, дальше — «Клондайк», «Бера Бир», «Панда», «Попрыгун», «Мамба Яна».

— Николай, — стажер вздрогнул и с недоумением повернулся ко мне. — По команде отключишь автопилот, а дальше, делай, как я.

Порядок прохождения по трассе лунные базы уже отследили, и будут расстреливать нас и Южно-Американцев. В гонке для запаса прочности лучше мчаться впереди, но, когда замаячила перед глазами смертельная перспектива, я решил на время уступить первую позицию в гонке.

Просто затормозить, используя реверсивные двигатели, нельзя: корабль останется на трассе, и догоняющие соперники не упустят возможности разрядить свои ракетные шахты по «легкой добыче», а вот сделать «петлю» и пристроиться в конец «каравана» реально, хотя и потеряем в скорости.

Улыбнулся Кольке, кивнул поощрительно, но руки парня, хватко сжимающие штурвал, так и не расслабились. Ничего, привыкнет со временем. Коротко рассказал о намерениях экипажу и затылком почувствовал холодок отчуждения, повеявший со стороны то ли «реальных пацанов», то ли «благородных девиц». Пришлось объясняться.

— Расстояние от Земли до Луны около четырехсот тысяч километров.

— Триста восемьдесят четыре тысячи четыреста шестьдесят семь, — уточнил Колька-стажер.

— Дядя Штольц порадуется точности твоих познаний, — обернулся к ожидающим взглядам механика и штурмана, — но я лишь обратил внимание, что у нас есть время расставить точки над «и». Короче, я подставляю под удар Южно-американскую «Ламу», а вы, кем готовы пожертвовать?

— Америкосов, без проблем, сколько нас гнобили мимоходом и, как в порядке вещей, — загорячился Сашка, — и этих…

— «Бера-Биров», тишком-ползком свинюшек нам подкладывают, — подсказал Гришка Отрепьев. — Китаез на «Панде», чтоб под ногами не путались.

— Уже легче, — теперь я мог позволить себе откровенную буффонаду. — Против «подставы» как боевого приема вы не возражаете, но готовы применить его избирательно, к кораблям, уже продемонстрировавшим свои недружественные намерения?

— У «Ламы» к нам претензий не было, — упрямо повторил Сашка.

— Не братья, но и не враги, как бы, — неуверенно поддержал Отрепьев.

— Друзей в гонке нет, и лимит времени на дискуссию подходит к концу. Делаем так, — всмотрелся в простодушные Сашкины глаза, перевел взгляд на Гришку. — С курса не сворачиваем, идем под ракеты лунных баз, пока не получим доказательства агрессивности «не врагов» с Южно-Американского континента.

— Согласен, — облегченно выдохнул Сашка, очевидно, мысленно вернув меня в племя «реальных пацанов», и Гришка Отрепьев одобрительно кивнул и оставил своего командира в списке «благородных героев».