Маргарита Блинова - Одиночка

Глупая, глупая, Яблокова! И что с того, что это ранит твое самолюбие! Запихать в глубины души это самое поганое самолюбие и не вспоминать о нем до удобного случая. И что с того, что жила бы во лжи! Зато была бы счастлива с любимым мужчиной.

Нет.

Так я не хочу…

И действительно, плевать на самолюбие — дело ведь не в гордости, просто…

Я. Так. Жить. Не хочу.

И Курт это прекрасно понимает.

— Эва… — шумный неровный выдох, и он замолкает, продолжая с грозным видом всматриваться в глубину моих заплаканных глаз.

Тихонько всхлипнув, я с замиранием сердца жду его приговора.

— Эва… — еще раз мягко шепчет он, почти касаясь моих губ своими. — Еще ни одна женщина в этом мире не слышала от меня и Рири слов — я люблю тебя. Я не говорил этого ни своей бывшей жене, ни своим подружкам… Черт с ними! — он неловко улыбается. — Я даже своей маме такого не говорил.

Я неловко всхлипываю.

— Эва, — он нежно проводит пальцами по моей щеке, отчего по телу тут же бегут возбужденные мурашки, — ты — моя радость, моя любимая девочка, мой подарок судьбы.

Помимо воли на губах расползается довольная улыбка, но я все еще далека от прощения.

— Сегодня ночью… Ты звал ее! Почему ты звал ее? — обвинительно шепчу в ответ. — Почему говорил «любимая»?

Мне нужен ответ. Мне нужен ясный и логичный ответ, который успокоит меня, и я с замиранием сердца жду, пока Курт скажет, в чем причина, и со спокойной душой выкину случившееся ночью из головы и смогу жить спокойно.

Но мужчина молчит…

Проходит пара минут натянутого молчания, каждая секунда которого кажется мне вечностью.

— Курт… — с мольбой прошу я, не выдерживая напряжения. — Почему ты звал ее во сне?

Лаэрд тяжело выдыхает и еще крепче сжимает меня в своих сильных руках, словно я вот-вот воспользуюсь инструкцией и, разбив крохотным молоточком пыльное окно, выпрыгну из автобуса на полном ходу.

— Я не знаю, родная…

— Что значит «не знаю»? — с нажимом уточняю я, размазывая по щекам дорожки подсохших слез.

— Я не знаю, — повторяет мужчина. — Обычно демоны лаэрдов по ночам бодрствуют, но мы с тобой легли спать, а Рири не захотел выпускать тебя из объятий. Он признался, что тоже заснул и ему снился наш мир и ты, точнее, твоя полностью трансформировавшаяся лаэра… — Курт дергает головой, словно отгоняет назойливо жужжащую над ухом муху. — Так вот… Ты как бы не просто снилась ему. Это был сон с немного эротическим содержанием.

— Эротическим… — потрясенно повторяю за мужчиной.

Курт облизывает губы.

— Ну, это я еще мягко выразился, — хрипло признается он. — Сама понимаешь, демоны достигают удовольствия… Не суть, — обрывает он сам себя. — Мы хотим сказать, что… Рири, прекрати подсказывать! — неожиданно зло рявкает мужчина.

Я вздрагиваю больше от неожиданности, чем от испуга, но Курта это задевает за живое.

— Прости, — возбужденно шепчет он, вновь принимаясь покрывать жадными поцелуями все, до чего могут добраться его нежные губы. — Прости, мы просто оба очень волнуемся.

Волнующийся Курт мне нравится. Ну и что с того, что он выглядит как застенчивый подросток на первом свидании, зато у него такая потрясающая улыбка.

А еще в каждом его движении я угадываю не только страх меня потерять, но и что-то большее, что веками воспевают поэты и музыканты. То, чего я так и не смогла почувствовать ни к Микаэлю, ни к Лешке Кракову, ни к Платону. То, что я чувствую всем сердцем только к одному мужчине.

— Курт, ты любишь меня?

Мне нужно услышать от него это. Услышать, чтобы понять — меня он любит или смутное напоминание о Бет, которое видит во мне.

— Словно безумный, — признается он и неожиданно широко улыбается. — Могу, кстати, доказать.

— Чем?

— Хочешь узнать, как мы с Рири нашли тебя?

Я торопливо киваю.

— На самом деле в первую очередь это, скорее, бредовое подтверждение моего помешательства на тебе, — лаэрд смущенно улыбается, — но, если бы я не был уверен в своих чувствах, то никогда бы…

— Молодой человек! — возмущенный женский оклик заставляет Курта оборвать свой рассказ и обернуться.

В проходе стоит пожилая дама в темно-коричневом платье ниже колен и с укором смотрит в нашу сторону.

— Оденьтесь немедленно! Это автобус, а не спальня!

Курт поворачивается ко мне, демонстративно закатывает глаза и разрывает наши объятья.

Под четким контролем дамы Курт с явной неохотой натягивает на себя майку.

— Радуйся, — осторожно шепчу я. — Она назвала тебя «молодой человек».

— Думаешь, не заметила дорожку из песка, оставленную мной в проходе? — в тон мне отвечает лаэрд.

Я фыркаю и улыбаюсь.

Неужели мы сможем вернуть наши прежние отношения? Неужели у нас получится быть вместе, невзирая на маячащий за спиной Курта призрак прошлых отношений?

Нет, пока рано об этом говорить. Сначала надо узнать, о каких доказательствах любви упоминал лаэрд.

Одевшийся мужчина повторно заключает меня в кольцо своих рук и немного подтягивает к себе.

— Я хоть раз говорил, в какой восторг нас с Рири приводят твои губы?

Подумав секунду, с коварной улыбкой соблазнительницы перебираюсь к нему на колени.

— Я еще тебя не простила, — на всякий случай предупреждаю мужчину, самозабвенно кусая его за нижнюю губу.

— Конечно-конечно, — улыбается он, перехватывая инициативу.

Его ладонь ложится на мой затылок, сильные пальцы стягивают непричесанные с утра волосы, а поцелуй становится более жарким и страстным. Его язык без стеснения проникает в мой рот, а свободная рука заползает под свитерок.

Касание горячих пальцев к голой коже живота подобно фейерверку. По телу проносится волна возбужденных мурашек, концентрируясь внизу живота.

Пока продолжается неистово-страстный поцелуй, рука Курта поднимается выше, дергает за край чашечку лифчика и сжимает мою голую грудь.

— Молодые люди! — опять кричит блюстительница нравов. — Вы что себе позволяете!

Ее начинает поддерживать еще кто-то столь же высокодуховный.

— Безобразие!

— Аморальщина!

— Докатились!

К счастью, мой расстроенный стон слышит только Курт, иначе тут бы ТАКОЕ началось. Я с неохотой разрываю поцелуй, возвращаюсь на свое место и, прикрыв глаза, прижимаюсь щекой к груди любимого мужчины.

— Эва, а нам обязательно ехать до конечной? — тихо спрашивает Курт, ласково перебирая мои волосы сильными пальцами.

Распахнув глаза, с удивлением кошусь на его смеющееся лицо.

— Что ты задумал?

— Одевайся! — командует мужчина, легонько целуя меня в висок, и поднимается.

— Раскомандовался! — ворчу себе под нос, торопливо натягивая купленную куртку.

Курт быстро одевается, закидывает за спину мой рюкзак и хватает свою дорожную сумку. Я едва поспеваю за ним, пока мы идем по проходу между кресел.