Нина Лукинова - Два цвета неба

— Еще не время, — потирая карман с запиской, отвечает он, устремляя взгляд за горизонт. — Еще не время.

Холодный ветер бьет в лицо, заставляя зубы выбивать во рту чечетку. Отчего же так холодно, ведь знаю, что нахожусь в помещении. Резко оглядываясь по сторонам, понимаю, что ошибалась. Вокруг только холодная пустота, белоснежная и безжизненная, в которой нет ни единого существа на сотни километров вокруг. Не пойму что это, земля или небо, не пойму какое время суток- день и ночь смешались в бесконечном потоке. Да и не важны такие мелочи в этом волшебном месте, которым правят холод и Белизна— Царство Пустоты.

Делаю несколько робких шагов, отчего-то боясь издать лишний звук, и мир вокруг начинает кружиться, а я чувствую, как тело проваливается в неизвестность, падая, переворачиваясь, сжимаясь и растягиваясь, вновь взлетая к облакам, и снова оказываясь на земле. Голова идет кругом, страх подкатывает к горлу, застревая на середине горьким комком, не добравшись до места назначения, когда меня резко выбрасывает в яркую цветную картинку, сменившую собой белоснежную пустоту. Откуда и как она оказалась здесь, не знаю, но отчего-то все кажется логичным и правильным, до боли знакомым. Напоминает давно забытое воспоминание, немного размытое, притупившееся, но живое, словно.… Нет, сейчас нет мыслей для раздумий, могу только смотреть за развернувшейся сценой.

Холодный белый свет падает с каменного потолка, отражаясь от темных каменных стен, смешиваясь с исходящим из пола огнем голубого пламени, настолько ярким, что заставляет слепить глаза, сощуриваясь. Тепло и холод смешиваются воедино, становясь непонятной субстанцией чистой энергии, и кажется, что вижу тонкую, едва различимую грань на месте их соединения. Два света, два цвета, разделенные тонким барьером, невидимой нитью, которую так и хочется разорвать, но что-то мешает, не дает пальцам дотянуться. Отчего-то это кажется непомерно важным, словно от этого зависит жизнь.… Только чья, моя? Не знаю, не могу вспомнить.

Картинка вновь стремительно меняется, и место огня и света занимает уже знакомая комната с панелями управления, бесчисленными экранами и сотнями кнопок и рычагов, к которым продолжают тянуться пальцы. Добравшись, наконец, до приборов, пальцы выбивают судорожную дробь по кнопкам, руки дергают за рычаги, запуская непонятные механизмы, кажущиеся верными и правильными. Знаю, что нужно успеть, должна успеть, обязана, иначе мир перестанет существовать, должна донажимать неведомые кнопки острыми ногтями, иначе…

Мир снова завращался, уже без чувства тошноты, но ощущение не из приятных. Меня словно затянуло огромной воронкой в очередную картину. Холодный свет освещает мрачный каменный зал, пустой и круглый, без углов и мебели. «Каменная клетка!» — пронеслось в голове, а затем из пустоты появляется тонкий женский силуэт, светящийся золотистым светом. Поначалу женщина походила на бестелесное облако, но за несколько секунд черты лица начали прорисовываться, а фигура становиться осязаемой, настоящей. И вот она уже смотрит на меня холодными безжизненными глазами, стремительно меняющими цвет из голубого в черный и обратно, раз за разом, повторяясь снова и снова. Становится жутко от пугающего зрелища, хочется бежать от нее прочь, но не могу пошевелиться, не могу даже вздохнуть, продолжая смотреть на нее с открытым от шока ртом.

Потому что она- это я, только красивее, сильнее, умнее. Не знаю наверняка последних качеств, но чувствую, что так оно и есть, словно смотрю в улучшающее зеркало, скрывающее недостатки. Никогда не подозревала, что могу быть настолько красивой- золотистые волосы выгодно оттеняются от черного платья в пол, обрамляя густой копной точеное лицо, на котором застыла холодная надменная улыбка превосходства. Копия бросила на меня презрительный взгляд и заговорила:

— Ну, здравствуй, Налана. Давно хотела на тебя посмотреть, — на удивление голос оказался бархатистым и приятным, но в нем чувствуется давно замерзший лед, как бы она не старалась придать ему мягкости.

— Кто ты? Ты снишься мне? — тихо спрашиваю я, обретя способность говорить, когда глаза копии застыли на голубом цвете.

— Я и ты, и в тоже время не ты, ты не спишь и не бодрствуешь. — отвечает она. — Хочу сказать, ответы близко, ты смотришь, но не видишь, знаешь, но не узнаешь, чувствуешь, но не ощущаешь. Ты должна быть готова, когда придет время, должна завершить начатое когда-то давно!

— А не можешь говорить проще, без очередных загадок? — раздраженно отвечаю я, на что копия загадочно улыбается.

— Невар не самое страшное, это только начало …

Окончание фразы осталось загадкой, потому как я резко открыла глаза, выныривая из очередного странного сна от резкого толчка Лары.

— Налана, Налана, просыпайся! — резко трясет меня за плечо девушка, при этом испуганно шепча.

— Что случилось? — непонимающе говорю я, потирая сонные глаза. — Мне такой сон приснился… Стоп, а сколько я спала? — заметив, что солнце начало клониться к горизонту, спрашиваю я, резко сбрасывая остатки сна.

— Часов шесть, может семь, я не следила за временем, — продолжает быстро шептать она, испуганно заглядывая мне в глаза. — Сама недавно проснулась…

— Лара, успокойся, — спокойно, но жестко говорю я, чувствуя, что перепуганная чем-то девушка сейчас впадет в настоящую истерику. — Где Дрейк? — не заметив по сторонам мужчину спрашиваю я, начиная волноваться.

— Его нет, он ушел! Там был вой кановаров. — указывает она рукой куда-то в сторону пустоши. — А потом он что-то увидел, и пошел посмотреть! А мне так страшно, Налана, так страшно! Его все нет и нет! А вдруг его съели, вдруг разорвали на куски! — хватаясь за длинные волосы руками, переходит она на истеричный крик. — И что же нам теперь делать?

— Для начала успокоиться, истерикой в данный момент не поможешь, — холодно говорю я, выбираясь из машины. — Возьми себя в руки! — твердо говорю я, пытаясь самой не впадать в панику. — Куда он пошел, в какую сторону? — губы девушки начали дрожать мелкой дрожью, и пришлось ее легонько встряхнуть, чтобы привести в чувства.

—Т-туда… — указывает она рукой, немного заикаясь. — Постой, куда ты? — взвизгивает она, когда я решительным шагом направилась к пустоши. — Одна, без оружия! Не бросай меня здесь!

— Проклятие! — хлопаю себя по лбу, невольно улыбаясь. — Пистолеты остались у Дрейка. Он не оставлял тебе одного? — та отрицательно помотала головой, снова заходясь истерикой. — Вот, ведь черт! — зло ударяю ногой по небольшому камешку, отбрасывая тот в пустыню. — Чего ж ты не спросила, глупая? — на глаза Лары навернулись слезы.