Ненси Верайн - Меч Бури

Тьорл все еще держал в руках стрелу, он вновь посмотрел на нее и улыбнулся:

– Я знаю, что он действительно убил троих. Наверное, он сейчас раздувается от гордости. А также следит, чтобы никто из чужих не забрался в пещеру.

Лер засмеялся, но его брат, поняв Тьорла правильно, только кивнул и быстро пошел к пещере.

– И ты иди с ним, Лер, – властно сказал Финн.

Когда они с Тьорлом остались одни, командир взял у Тьорла свою стрелу, внимательно ее осмотрел и, не найдя никаких повреждений, сунул в колчан; затем повернулся к эльфу:

– Рад тебя видеть, Тьорл.

Эльф взглянул на лес:

– Я тоже рад тебя видеть, вождь. А что, остальные не с тобой?

– Нет. Я оставил их в шести милях к северу отсюда. Вчера Лер наткнулся на ваш след. И мы втроем пошли по следам… Верминаард, кажется, собирается скоро начать здесь войну. В последние три дня скучать нам не приходилось. – Финн улыбнулся. – Уничтожали фургоны с патрулями.

– Из наших кого-нибудь убило?

– Нет. Хотя Кема здесь чуть не вывернуло наизнанку от ужасающей вони. Что тут стряслось? Откуда появилась такая вонь? Если ты скажешь: из Бездны – я, наверное, поверю.

Тьорл только вздохнул, вспомнив, что чувствовал он сам.

– О, это очень долгая история. Я тебе расскажу ее как-нибудь потом.

– Ну я в этом и не сомневался. – Финн посмотрел на Тьорла испытующе. – Тьорл, среди ваших следов мы не нашли следов Хаука. Он погиб?

– Не знаю. Думаю, он в Торбардине. Финн ничего не ответил, только взглянул на другой берег реки и на восточное предгорье. До Торбардина отсюда около сотни миль.

– Необычное, однако, для него место – Торбардин… Жив он или мертв?

«Необычное? О да», – подумал Тьорл.

– Ты должен мне рассказать всю правду.

– Врать не буду, вождь, но ты можешь мне и не поверить.

Финн отступил на шаг от мертвого тейварца и присел на корточки:

– Ну, давай рассказывай.

Тьорл присел рядом с ним. Ветер рябил воду на поверхности реки и шевелил бороду и волосы на голове мертвеца. Тьорл посмотрел вокруг и подумал: как тогда, в первую ночь в Квалинести… Такхизис, Темная Воительница, действительно пришла в Кринн.

В Истаре и Эрготе ее называли Королевой Драконов и она была ею. Народ Ледяной Стены звал ее Разрушительницей – и она была ею.

В Торбардине гномы звали ее Тэмекс – Поддельный Блеск.

«Тебе она уже показала свое вероломство, – молча сказал Тьорл мертвому тейварцу… – Возможно, скоро в ее вероломстве убедится и твой хозяин».

Тьорд повернулся к Финну и коротко рассказал ему о Королевском Мече, о барменше, о бегстве; из Старой Горы и обо всем остальном.

В высоком морозном небе среди звезд плыли, причудливо сливая воедино свои лучи, две полные луны – красная и серебряная. Два дракона летели рядом: похожий на черное копье Темная Ночь и красный Янтарь, который нес на своей спине Верминаарда.

Прикрыв глаза от яркого света лун, Темная Ночь сложил свои широкие крылья на спине, резко снизился и оказался под красным драконом; затем снова взмыл вверх и вновь оказался рядом с Янтарем, громко смеясь над его неповоротливостью.

Темная Ночь был беззаботен и весел. Сейчас влажные стены подземелья не давили на него, и черный дракон резвился и радовался как дитя. Вылетев из Торбардина, Темная Ночь у северо-западной окраины Равнин Смерти увидел красного дракона, летящего к восточным лесам. Он быстро набрал скорость и над Кровавыми Холмами догнал Янтаря. Темная Ночь отсалютовал красному дракону и мысленно послал Повелителю информацию о событиях в Торбардине.

Эмпатическая и телепатическая связь между драконами Такхизис и Верминаардом была настолько совершенной; что Повелитель не только получил ясное представление о планах Рилгара, но ощутил также и то, как Темная Ночь оценивает его поступки.

– Ну что же, принеси ему его Королевский Меч. Помоги ему захватить власть. – Тон Верминаарда неприятно царапнул сознание Темной Ночи, словно провели железом По стеклу. – А потом отдашь этот Меч мне вместе с его головой. И то и другое будет прекрасным украшением моих стен.

Красный дракон вытянул длинную шею, полыхнул огнем, и Темная Ночь увидел, как заскользили по земле тени от языков пламени. С Дальнозоркое создание ночи, он заметил внизу парней Финна и передал их изображение Повелителю.

Затем в нескольких милях к югу он почувствовал темное облако сознания Серого Вестника, крикнул, сделал круг над ним и спустился к земле как можно ниже.

Он быстро полетел к западу от холмов – к тонкой серебряной ленточке реки. До рассвета оставалось несколько часов, и Темная Ночь надеялся вернуться в окрестности Торбардина до восхода солнца; а затем, еще до того, как солнце взойдет в следующий раз, Рилгар станет властителем всех гномских королевств.

Луны медленно уходили за горизонт на западе. Тьорл смотрел, как их пурпурный свет касается вершин деревьев, и думал: поверил ли Финн тому, что он только что рассказал?!

Тьорл чувствовал, что вождь не верит в то, что Хаук жив, и не стал его переубеждать.

– Если только вера женщины может спасти кого-то от смерти, то тогда да, он жив.

В глазах Финна Тьорл ясно прочел, что мысленно он уже похоронил Хаука.

– Значит, ты хочешь идти в Торбардин?

– Да, вождь, хочу.

Финн помолчал, посмотрел на Меч Бури, лежавший сейчас в ножнах на бедре у Кельды, посмотрел на руку Станаха. Кембал, похвалив Кельду, уже заново перебинтовал пальцы.

Тьорл подбросил сучьев в небольшой костер, разведенный Лавимом у входа в пещеру. Кендер все еще так и не нашел флейту, хотя и искал ее вроде бы вполне усердно.

– «Ну да, потерял! – думал Тьорл. – Эта потеря наверняка где-то в твоих карманах, чертенок! Радуйся, что сейчас ночь. На рассвете, как только ты встанешь, я обшарю все твои сумки и карманы будь я проклят!»

Услышав тихие, мягкие шаги и шелест одежды, Тьорл быстро обернулся. К нему подошла Кельда, в ее глазах все еще была видна усталость.

– Я тебе не помешала?

Тьорл покачал головой:

– Ну что ты! Лер поймал несколько рыбин. Хочешь есть?

– Нет. Я не голодна. Просто устала.

Она села рядом с ним спиной к пещере.

– Как там Станах?

– Спит. Действительно спит. Кембал дал ему выпить какой-то настой из трав и какие-то порошки. Он говорит, что это поможет Станаху.

– Дай-то бог. Кембал – отличный боец и еще лучший лекарь. Сейчас он со Станахом?

Кельда кивнула. Прислушиваясь к никогда не умолкающей песне воды, пристально посмотрела на реку.

– Когда Я перевязывала руку Станаха, он что-то сказал. На языке, которого я не знаю.

– На гномском, наверное.

– Ты ведь много времени провел на границах с Торбардином, правда?

– Несколько лет.

– Станах сказал что-то вроде «лит квайер».