Максим Шейко - Варвар из нашего города (Бродяга)

— Говоришь, рейтаров неплохо потрепали? И сотня не разбежалась даже когда вы по лесам бродили?

Я молча киваю. Ле Рок недоверчиво качает головой, затем бросает быстрый взгляд на наградную бляху, что болтается у меня на шее, и задумчиво хмыкает:

— Кому другому за такие байки приказал бы плетей всыпать, чтоб неповадно было врать своему командиру, но тебе — верю. Сколько людей привел?

— Сто двадцать четыре человека, все при оружии.

— Неплохо. У меня ненамного больше. И еще примерно столько же безоружных. Свои пики побросали, а линдгорнские арсеналы не бездонны, оттуда еще перед походом почти все выгребли. Осталось одно старье, сейчас его местные кузнецы в порядок приводят, но на всех все равно не хватит. Да и незачем уже.

Последняя фраза сопровождается горьким смешком. Оп-па! Кажется, мы подходим к самому интересному.

— Слыхал уже?

— Что-то слышал…

Я изображаю круговое движение кистью, обозначая всю неопределённость полученной информации. Заодно бросаю быстрый взгляд на топчущегося позади адъютанта — мало ли? Но тот старательно пялится куда-то в сторону, не делая никаких попыток приблизиться — хороший признак, хотя расслабляться всё равно не будем.

— Этельгейр отрекся от короны. Почти вся армия в плену.

Произнесено это было подчеркнуто отстраненным тоном, да и смотрел барон в это время куда-то вдаль, словно специально задался целью никак не проявлять своего отношения к случившемуся. И лишь озвучив новости, ле Рок устремляет на меня свой пытливый взгляд. Провокатор хренов.

Не на того напал, козел старый! Древняя мудрость гласит: не знаешь, что ответить — задай встречный вопрос. Последуем хорошему совету:

— И кто у нас нынче герцогом?

Коннетабль усмехается. То ли оценил мой маневр, то ли решил что-то для себя. А может и то и другое сразу.

— Сын, конечно. Только вот беда — мальчишке всего одиннадцать лет…

— И регентом будет…

— Сам император.

Сказал, как припечатал. Эффектно так — умеет зараза информацию красиво подать, не отымешь. Хотя, если подумать, чего-то такого и следовало ожидать. По крайней мере, теперь многое с этой войной становится ясно. Нет, то, что имперские уши в этой кампании из всех щелей торчат и так в глаза бросалось. Уж больно круто ирбренцы выставились — не по средствам. Тут тебе и стены экстра-класса, и целая армия наемников, причем не абы каких, а самых что ни на есть…

Вот только с конечной целью этих инвестиций небольшая ошибочка вышла. Я-то грешным делом думал, что нашего славного герцога слегка по мордасам отлупят, чтоб берега не терял, да и отпустят с миром, но без Игбруна. А оно вона как вышло… Не мелочится наше величество, по пустякам не разменивается. Оно и понятно, в принципе. В ирбренскую аферу вбухали столько полновесных имперских дукатов, что какой-то вшивый городишко не окупит этих вложений даже за сотню лет. Герцогство — другое дело. Да и остальным не в меру активным вассалам наглядный урок будет…

Жаль только, что доходит до меня, как до жирафа. Мне бы таким умным быть, когда в ополчение записывался… Хотя… чего это я? Целый герцог облажался со всеми своими канцлерами и прочими советниками, а с меня какой спрос тогда? Я, между прочим, хоть в плен не попал, в отличие от некоторых, не будем показывать пальцами. И вообще: за одного битого двух небитых дают — в следующий раз умнее буду. Если доживу…

Словно подтверждая мои опасения Ланн, уставший ждать, когда ж я выйду из задумчивости, заговорил вновь. Причем на этот раз не стал ходить вокруг да около, перейдя сразу к делу:

— Не знаю, кто ты такой и откуда взялся, но ты честно воевал на нашей стороне. Повернись всё по другому, я бы нашел тебе подходящее местечко. Но раз уж так вышло… Власть у нас теперь скоро поменяется, император пришлет своего наместника, тот расставит везде своих людей и кому-то из них наверняка захочется выяснить кто такой Морд-северянин — уж больно сильно ты глаза намозолил на этой войне. Для простого ополченца. Как тут быть — смотри сам. Прощай, сотник, не думаю, что еще свидимся.

И, резко развернувшись, зашагал к воротам, где его поджидали сопровождающие с кобылой. А я остался стоять на солнцепеке посреди полупустого лагеря. Кажется, мне только что толсто намекнули, что моя стремительная карьера подошла к своему логическому завершению…

«Шеф, усё пропало!»

Именно эта фраза упорно крутилась у меня в голове, пока я тупо пялился на удаляющуюся спину коннетабля. Карьера в городской страже, стабильный доход, спокойная и обеспеченная жизнь… Всё! Всё, шо нажито непосильным трудом — всё пропало!

От самобичевания меня отвлек давешний адъютант. Вместо того, чтобы последовать за своим патроном, дворянчик решительно приблизился ко мне, на ходу протягивая руку, в которой было что-то зажато.

— Держи, сотник, заслужил.

В подставленную ладонь упало что-то небольшое, но увесистое, и адъютант, не прощаясь, крутнулся на пятках и потрусил догонять начальство. Я проводил взглядом очередную удаляющуюся фигуру, после чего уставился на предмет в своей ладони.

Перстень. Золотой, массивный, простой формы без всяких наворотов — этакая новорусская печатка. Кстати, вензель какой-то на нем таки выбит — кажись, одна из вариаций герцогского герба. Занятный подарочек. Где там мой консультант по наградам?

Раск обнаружился на границе «нашего» сегмента лагеря. Заместитель вяло руководил процессом обустройства временного жилья и поминутно косился в мою сторону, буквально пританцовывая на месте от нетерпения. Вот же неугомонная душа! Ему бы с такой любознательностью в разведке работать, а не в страже занюханного городишки…

Едва коннетабль со свитой покинул лагерь, как Раск уже придирчиво изучал мое недавнее приобретение. Вердикт был вынесен буквально через минуту.

— Ценит тебя начальство!

— Догадываюсь. А поточнее можно? Что за кольцо вообще?

— Награда за верность и заслуги перед короной. Не дворянство еще, но тоже неплохо. Такое колечко немало привилегий дает.

— Например?

— Тебя теперь нельзя выпороть без разрешения герцога или письменного распоряжения его канцелярии. Вообще нельзя подвергнуть физическому наказанию или публичному позору без санкции его светлости. Еще ты теперь можешь напрямую к герцогу обращаться с прошениями, а также требовать герцогского суда в случае конфликта с шерифом или городскими властями. Ну и еще там по мелочи. Тебе патент уже дали?

— Нет еще.

— Надо будет завтра к коннетаблю наведаться. Без патента кольцо не действительно. Еще и засудят, если поймают на таком.

— Меня теперь по-любому засудят, хоть с патентом, хоть без.

— Чего это?

— А то ты не знаешь! Герцог отрекся, теперь тут всем император заправлять будет. Вернее тот, кого он назначит. А тут я такой весь из себя герой с вензелем отрекшегося герцога на перстне. И получил я эту красоту как раз таки воюя против императора!