Андрей Сухин - Беглый герцог(СИ)

Крестьяне со своим заданием справились быстро и то ли спавшая, то ли находившаяся в забытьи Сабрина уже лежала на носилках, готовая к путешествию. Я и женщины тоже закончили переформатирование мешков и были готовы выдвинуться. Но прежде я решил подкормить своих носильщиков и носильщиц. Перекус был стандартным (сыр, ветчина, подсохший хлеб) и обильным. Жалеть продуты не приходилось. Наоборот часть пришлось оставить. Я снова поработал дежурным по кухне и уже привычно разложил нарезку на мешках. Народ шустро расхватал предложенное и претензий ко мне, как ранее амазонки по поводу эстетичности нарезанной ветчины и сыра, не высказывал.

Пока все усиленно жевали, я решил провести небольшую разъяснительную кампанию среди моих временных подчиненных.

- Порядок движения такой: шестеро мужиков несут носилки с моей госпожой впереди. За ними иду я. За мной женщины...- я оглядел женщин, из которых только одну, выглядевшую лет на двадцать, можно было более-менее уверенно так называть. - И девушки со своими мешками. Как именно идут девушки: бегом или ползком меня не особенно волнует. Лишь бы пришли на место следующей ночевки. А вот как вы...- обратился я персонально к мужикам.

- Будете нести мою госпожу, меня очень заботит. Старайтесь лишний раз не трясти, не сачкуйте, а главное не вздумайте сбежать. Во-первых, догоню, а во-вторых, нести носилки придется уже меньшему числу носильщиков. Я церемониться не буду. Даже если вас двое останется: сделаем волокушу и потащите как миленькие. А главное помните - в

Вилле-Котре вы станете свободными! Все всё поняли?

Жующие энергично закивали головами, замычали что-то невнятное, но одобрительное.

- Ладно, жуйте, а я отлучусь ненадолго.

Отлучиться я хотел не только затем, что требовалось исполнить свои маленькие и большие надобности. Еще я хотел поменять свой ошейник. Тот, который сейчас был на мне, выглядел каким-то щегольским, привилегированным хоть и мог быть скрыт высоким воротом рубашки. Но всё равно обнаружить его было можно. Поэтому я решил слиться с толпой и не выделяться. Нацепить ошейник, как у всех широкий, из грубой, толстой кожи. Кожаные ошейники были съемными, временными, до установки железного, клепаного, несъемного. Моим подопечным мешала избавиться от сего украшения толстая веревка вставленная в кольца ошейника. Я естественно вязать себе веревку не стал. Но даже без веревки, мое появление из кустов в рабском ошейнике прервало процесс пережевывания и сделало глаза квадратными у всех без исключения моих подопечных.

- Маскировка! - буркнул я. - И заканчиваем прием пищи! Пора выдвигаться и постараться уйти подальше. Алисонцы могут всё же и вспомнить о вас.

Напоминание об алисонцах заставило челюсти жующих двигаться раза в два чаще.

Стартовали мы неплохо. Темп, идущие впереди крестьяне, задали приличный. Все были сытые и отдохнувшие. Да еще и морковка в Вилле-Котре ждала всю толпу, кроме меня, само собой разумеется. Но потом начали спотыкаться, как я и опасался самые слабые: торговцы.

Сабрина была очень увесистой женщиной и на каждого из шестерки приходилось килограмм по двадцать-тридцать. Это, только кажется, что немного, если поднять и тут же уронить обратно на землю, а тащить на одном плече весь день...

Вот они и начали хитрить, сгибаться, горбиться, уменьшая тем самым давление носилок на плечо. Но вес-то при этом никуда не исчезал, а перераспределялся на других членов команды. Ни крестьянам, ни тем более благородным, как они представились, это не понравилось. В четыре глотки, с помощью ненормативной лексики, купцов призвали к порядку. А когда слова переставали помогать в дело вступал я. Периодически покалывая ягодицы уклонистов, я на некоторое время восстанавливал их работоспособность.

"Интересно, а китайцы с их иглоукалыванием знали об этих точках на ягодицах или ягодицы вообще одна сплошная точка?" - размышлял я после очередного сеанса мечеукалывания.

К девушкам, кстати, несмотря на их юный возраст претензий не было. Они брели под мешками покачиваясь, но ногами перебирали шустро и не отставали от общей группы.

Постарше, которая типичная крестьянка с круглым лицом, длинной косой, крепкими ногами и не хрупкими плечами вообще не запыхалась. Остальные, имели еще не оформившиеся до конца фигуры, но, судя по их простеньким платьям, тоже не в замках воспитывались.

"Вот она, общефизическая подготовка! Старший торговец - понятно, возраст сказывается. Но молодой-то мог бы быть и покрепче. Нет, видимо только и умеет деньги считать", - думал я, на автомате следя за направлением и темпом движения нашей группы, сплоченной общей целью.

Остановились на ночлег, только когда сгустились сумерки, и тропу стало плохо видно.

Одну женскую двойку я послал за водой на ручеек, который мы пересекли полчала назад, другой девичьей двойке был поручен костер и всё с ним связанное.

Ударные тройки носильщиков я не стал ничем напрягать. Они как упали на землю, сначала поставив аккуратно носилки с Сабриной, так и лежали не шевелясь.

Я сгреб приличную кучу листьев, застелил пологом от дождя и затем гаркнул на отдыхающих. Те осторожно перенесли Сабрину на приготовленную постель и снова плюхнулись на землю.

А я, начав было снимать одежду Сабрины, остановился.

- Быстро на другую сторону поляны, марш! Нечего тут глазеть!

Сабрина, кстати пришла в себя, но чувствовала себя крайне плохо. Глаза были полуприкрыты, язык еле шевелится, настроение похоронное.

- Я виновата...девочки погибли...зря сунулись...

- Чего уж теперь виноватых искать. Что случилось, то случилось. Хорошо хоть ты каким-то чудом выжила...

- Умру я...

- Все мы умрем...в свое время, но ты поживешь еще. Вот придем в Вилле-Котре, там тебя целители на ноги поставят в два счета.

- Плохо мне...

- Понятно, что плохо. Столько крови потеряла... - бурчал я, отдирая присохшую повязку на боку. Пришлось потревожить рану и снова потекла кровь. Хотя не так сильно, как раньше.

- Вроде бы не воспалилась рана... - задумчиво бормотал я, старательно щуря глаза. В наступавших сумерках видно было плохо. - Ладно, всё одно ничего больше сделать не могу, кроме как перевязать...

***

Проснулся я от какого-то невнятного шума. Резво вскочил на ноги. Меч оказался у меня в руке. Костер почти погас, но небо было уже не идеально черное. И шум я уже мог локализовать. Там где спали носильщики, происходила какая-то возня, слышались злобный шепот. Я метнулся туда. Мне навстречу бросилась хрупкая, худенькая фигурка. В слабом свете угасающего костра блеснул металл в руке нападавшего. Мечом я сблокировал удар, а левой послал этого агрессивного типа в нокаут. Тут возникла еще одна фигура, чуть повыше и покрепче первой и также напала на меня. Пришлось провести подсечку и уложить нападавшего на землю. Он еще трепыхался, пока острие меча не прижалось к его горлу. Только тогда нападавший утихомирился.