Макс Фрай - Я иду искать

А так пришлось свеситься с дерева и очень громко спросить проходившую мимо немолодую пару: «Будьте любезны, подскажите, сколько осталось до полуночи?»

«Два с четвертью часа», — хором ответили они и, не оглядываясь, продолжили путь.

Что мне действительно нравится в нынешних столичных жителях, так это их невозмутимость. Хоть с дерева вниз головой свисай, хоть по стенам бегай, хоть пламя из ушей изрыгай, хоть с демоном стоголовым по площади Побед Гурига Седьмого в обнимку прогуливайся — бровью не поведут. Быстро привыкли считать разные мелкие эффектные чудеса обычным повседневным фоном, совершенно безопасным и даже отчасти успокаивающим. А ведь с момента окончания Смутных Времён, когда слова «магия» и «опасность» были синонимами, не прошло ещё и полутора сотен лет. То есть, меньше половины среднего срока обычной человеческой жизни. Поразительный результат.

Глядя вслед удаляющейся парочке, я думал, что времени осталось практически в обрез. И надо бы, пожалуй, зайти домой, переодеться в нечто хотя бы условно приличное. Всё-таки не каждый день на концерты хожу. Настолько не каждый, что сегодняшний поход будет первым — если не считать двух посещений оперных спектаклей, которые не произвели на меня особого впечатления. Простые музыканты, время от времени выступающие в трактирах и на городских праздниках, нравились мне гораздо больше. Но всё равно не настолько, чтобы специально узнавать, где ещё их можно послушать.

Дело, впрочем, не в музыкантах, а во мне самом: на активную культурную жизнь у меня не остаётся ни времени, ни внимания. А потребность в эстетических впечатлениях целиком удовлетворяется видом, открывающимся с крыши Мохнатого Дома, и прогулками по Тёмной Стороне. Так что если какое-нибудь культурное явление захочет меня заинтересовать, ему придётся свалиться мне на голову и потом ещё некоторое время крепко держать за шиворот, чтобы не сбежал по делам.

Вот и сейчас я отправился на концерт Маленького оркестра вовсе не в надежде приобщиться к прекрасному и даже не из любопытства, а только чтобы не огорчать пригласившую меня Таниту. Довольно глупо было бы, убедившись, что она совершенно не обижена моим многолетним невниманием, тут же, не откладывая до завтра, обидеть её ещё раз — теперь уже наверняка.

Внутренний двор бывшей загородной резиденции Ордена Потаённой Травы я знаю уже много лет и люблю тут бывать. Место это не то чтобы тайное, но всё-таки мало кому известное. Три клиента одновременно по здешним меркам — почти аншлаг. Нечего и говорить, что в моих глазах это неоспоримое достоинство, дополнительный повод приходить сюда почаще.

Трактиром это заведение не назовёшь, потому что еду здесь не подают, только напитки. И не в помещении, а прямо в саду, где великое множество укромных мест и расставленных тут и там скамеек. Приходишь, забиваешься в самую гущу какого-нибудь пахучего вечнозелёного кустарника, сидишь в тишине, ощущая себя единственным человеком в Мире, и вдруг над самым ухом раздаётся деликатный вопрос: «Что будете пить?» Сидеть, ничего не заказывая, не то чтобы нельзя, но как-то не принято — грех не отблагодарить хозяев дивного сада за возможность там отдохнуть. Камра у них, честно говоря, ужасная, но всё же не настолько, чтобы отказывать себе в удовольствии время от времени сюда возвращаться; впрочем, что касается напитков покрепче, они тут на высоте.

Нынче вечером скамейки вытащили из укромных мест и расставили по периметру скудно освещённой тусклыми садовыми фонарями лужайки, в центре которой пока громоздились разноцветные футляры с инструментами и одиноко сидел мужчина средних лет с длинной, как у сэра Манги косой и большой причудливо изогнутой дудкой. Остальные музыканты и зрители толпились в стороне — разговаривали, жестикулировали, смеялись, бежали обниматься в вошедшими, все они явно были на взводе, воздух звенел от весёлого напряжения, и я сразу почувствовал себя в своей тарелке — ну, то есть, как на совещании в Доме у Моста, когда стряслось что-то совершенно необъяснимое, и мы, конечно, заранее почти уверены, что справимся, но пока понятия не имеем, как.

Поэтому я не слишком удивился, когда у меня на шее повисло человеческое существо неопределённого пола, возраста и рода занятий — в темноте вот так сразу не разберёшь. Не то чтобы подобное поведение было в порядке вещей, но яуже не раз замечал, что от большого волнения некоторые люди начинают обниматься с кем попало. Например, со мной.

Самое главное, неведомое существо оказалось достаточно лёгким, чтобы я мог устоять на ногах. Это оно молодец. Когда даёшь себе труд надеть совершенно новое лоохи специально для того, чтобы тебя не сочли официальным делегатом от гильдии портовых нищих и не начали сердобольно совать мелочь, совсем не хочется сразу же извалять его в мокрой траве. Пару часов спустя — ещё куда ни шло.

Спрыгнув наконец с моей шеи, дружелюбное существо оказалось юной девицей с копной кудрявых волос и черными как черешни глазищами на пол-лица. Хотелось бы сказать, что я сразу узнал Таниту, но нет, конечно я её не узнал. Просто подумал: логично, если это и есть она.

И угадал.

— Ну всё! — воскликнула Танита. — Раз вы пришли, теперь точно будет отлично! Вы приносите удачу.

— Мне сегодня почему-то весь день об этом говорят, — усмехнулся я. И спросил, перейдя на Безмолвную речь: «А это ничего, что я не изменил внешность? Решил, слухи, что я хожу на твои концерты, могут принести пользу. Но вдруг наоборот, всю публику распугаю? Могу сейчас уйти и вернуться с каким-нибудь другим лицом, ты только скажи».

— Да ну, не надо с другим, — вслух сказала Танита. — Кто испугается, сам дурак. А вы, выходит, даже внешность изменять умеете? Везёт же! Я несколько раз пробовала, ничего не получилось. Ужасно трудно!

— Везение тут совершенно не при чём. Просто получаться обычно начинает только после нескольких тысяч попыток, — объяснил я, чувствуя себя при этом безнадёжно взрослым занудой, вроде сэра Шурфа в его особо вдохновенные минуты. Дожил, называется. Надо бы ему сказать, что скоро он будет свободен от тяжкой повинности поучать всё что шевелится и пытается колдовать. Смена подросла.

Танита с досадой поморщилась.

— Тысяч?! Очень жаль! Так я ничему не научусь. У меня времени совсем нет. Всё забирают репетиции.

— Да ладно тебе, — улыбнулся я, чудесным образом превратившись из зануды в нормального живого человека. — Если сейчас репетиции — самое главное, пусть будут они. Жизнь длинная. Успеешь ещё разным фокусам научиться.

— На самом деле, я тоже так думаю, — легко согласилась она. — Но иногда становится обидно, что нельзя успеть всё сразу! Я сейчас побегу, ладно? Через полчаса начинаем, пора всех собирать.