Терри Брукс - Эльфы Цинтры

Более того, они знали, что он уже мог умереть и к никто бы этого не заметил. Смерть в их мире походила на ветер, уносящий опавшие листья — раз, и их нет.

— Он издавал какие–нибудь звуки во время твоего вождения? — спросила она.

— Не знаю.

— Ты что–нибудь слышал?

Молчание.

— Думаю, нет.

Она дала ему минуту подумать над этим, затем сказала:

— Ты спас три жизни. Три очень важные жизни. Если бы мы потеряли эти жизни, мы могли потерять и себя. Вероятно, мы бы не смогли закончить наше путешествие, наши поиски Ястреба и Тессы, без помощи этих троих.

Она больше ничего не сказала, он тоже, и они продолжали свой путь по шоссе за машиной и тележкой, как овцы к пастбищу, пока солнце клонилось к закату. К сумеркам они достигли придорожного парка, куда они смогли съехать и укрыться среди деревьев, где будет и кров, и огонь, и несколько старых скамеек. Как только они остановились, Логан направился к небольшому лесочку, чтобы выкопать могилу. Медведь и Ягуар помогали, когда подошел Винтик и спросил, не может ли он тоже помочь. Ягуар посмотрел на него, а затем без слов отдал свою лопату и направился к Сове, которая распаковывала продукты, чтобы приготовить им обед.

— Этот старик в любом случае умер бы, — сказал он без предисловия.

— Ты и я знаем это, но Винтик не уверен, — ответила она, отрываясь от своей работы. Воробышек, которая помогала ей с распаковкой, вообще не отреагировала.

— Не имеет никакого смысла ему обвинять себя за это. Он сделал то, что нужно было сделать, или мы бы погибли, правильно, Воробышек?

— Скажи это ему, Киска, — сказала она.

— Винтик не сделал ничего, за что должен извиняться.

— И это тоже скажи ему.

Сова улыбнулась парню.

— Ему нужно услышать это от всех нас. Ему нужно услышать это достаточное число раз, чтобы он начал в это верить.

Полчаса спустя они похоронили Погодника почти в полной темноте, единственным источником неяркого света для них была затянутая облаками луна. Они собрались вокруг его могилы, тесно прижавшись, и один за другим говорили про него.

— Он был странным старичком, — объявил Медведь в своей медленной, дотошной манере. Он переступал с ноги на ногу, перемещая свое огромное тело, испытывая неудобство от необходимости говорить. Но Сова попросила их всех что–нибудь сказать, а Сова была их матерью. Медведь откашлялся. — Его не всегда было легко понять. Но он был добр и никогда не делал нам ничего плохого. Он всегда присматривал за нами, даже когда мы этого не подозревали. Ястреб так говорил. Нам будет не хватать его.

— Погодник всегда говорил нам следить за происходящим, м- добавила Воробышек. — В этом он был хорош, хотя мы не всегда понимали его. Если бы он был ребенком, мы бы сделали его Призраком.

— Говорите, что хотите об этом старике, — заявил Ягуар, немного поразмыслив. — Говорите, что хотите, но потом вспомните, что он дал нам Речку, а она особенная.

Это было настолько неожиданно, что какое–то время никто ничего больше не говорил. Они просто стояли в темноте, глядя на Ягуара.

— Что? — наконец сказал Ягуар, его лицо казалось темнее, чем обычно. — Я лишь сказал то, что есть!

— Погодник был нашим другом, — произнес Мелок, сделав паузу, и показалось, что ни о чем другом он не мог думать. Он откашлялся, обвел остальных взглядом и пожал плечами. — Он был нашим другом, — повторил он. — Всегда.

Затем настала очередь Винтика. Мальчик стоял, глядя в землю, все его тело напряглось от нахлынувших эмоций. Он покачал головой.

— Я не знаю, что сказать, — прошептал он.

— Я знаю. — Речка подошла к нему и обняла. — Мой дедушка был хорошим человеком, и он прожил хорошую жизнь. Она не всегда была легкой. Он любил всех нас; мне он так говорил. Он собирался идти с вами, когда вы уходили, хотя думал, что ему не разрешат этого. Это сделало его счастливым, несмотря на его болезнь. Я знаю, что он был счастлив.

Она сделала паузу, ее рука все еще обнимала Винтика.

— Если бы он был здесь, Винтик, то сказал бы тебе, что в том, что произошло с ним, не было твоей вины. Ты не виноват в его смерти. Ты был хорошим другом ему и ты хороший друг всем нам, и никто из нас не хочет думать об этом по–другому. Все прошло.

Она наклонилась и поцеловала его в щеку, затем обвила его руками и крепко обняла. Винтик плакал, но Сова, сидя в своем инвалидном кресле и глядя на его лицо, знала, что все будет хорошо.

Логан Том не был так уверен.

Он был неуверен не только насчет Винтика, которого уже рассматривал травмированным, но также и насчет того, как все обернется. Надежда заключалась в том, что они пройдут на юг к реке Колумбии, по пути найдя Ястреба и Тессу, и все сработает.

Однако, это зависело от нескольких вещей. Предполагалось, что они доберутся туда целыми и невредимыми. Предполагалось, что Ястреб легко найдется сразу же, как только они прибудут. И предполагалось, что само путешествие не нанесет им таких эмоциональных и психологических травм, которые со временем они не смогли бы самостоятельно излечить.

Первые два предположения достаточно легко могли из желаемых стать действительными, но последнее беспокоило его больше всего. Он знал достаточно хорошо о том ущербе, который могли причинить путешествия, предпринятые в этом мире. За последние двадцать лет он многое испытал, но глубоко внутри все еще оставались незажившие шрамы. Призраки многое преодолели, чтобы добраться туда, где они находились, и их объединение в семью помогло защитить их. Однако, они все еще были детьми, лишь Сова, Ягуар и Медведь могли считаться по возрасту достаточно взрослыми, и, несмотря на всю их храбрость и решимость, они, скорее всего, были пушечным мясом для того, что лежало между ними и их пунктом назначения. В течение полудюжины лет они не покидали свое убежище в городе Сиэтле. Они не уходили дальше нескольких миль от своего дома. Все, что они знали, осталось позади. Они начинали жизнь заново, небольшая семья, отправляющаяся по чужой дороге в чужую страну.

Смогут ли они закончить такое путешествие, когда машины–насекомые и уроды поджидают их за каждым извилистым поворотом и в каждом темном углу?

Каковы шансы, что они выживут?

Смогут ли они справиться без него?

Это были не праздные вопросы. Эти соображения волновали его с тех пор, как они покинули город. Ему нужно знать, смогут ли они пройти свой путь одни. Потому что, думал он, в какой–то момент им придется это сделать.

Потому что, по правде говоря, он думал, что будет лучше, если он их покинет.

Это звучало резко, но было прагматичным выбором. Приказ Госпожи, переданный ему Двумя Медведями, не состоял в спасении Призраков. Ему надлежало найти и защитить странствующего морфа, который, по странному стечению обстоятельств, был одним из Призраков в своей нынешней трансформации. Он должен был предоставить этому морфу шанс спасти человечество от грядущего пожарища, дать ему возможность, как он полагал, повторно населить и восстановить мир. Этот приказ не касался других Призраков ни в каком случае, никаким боком, никоим образом.