Светлана Гольшанская - Северный путь. Часть 3. Три испытания Мертвого бога

— Хорошо, а то я было подумал, что… Не важно. Он вообще с тобой занимается?

Герда поджала губы и опустила глаза, но отвечать не стала. Охотник тяжело вздохнул:

— Ладно, я завтра в отчете спрошу разрешения провести экзамен в ближайшее время. Дотянуть бы до него, а там легче станет.

Герда не поняла, что он имеет в виду, но переспрашивать не стала и продолжила сидеть в мрачном молчании. Николя стоял рядом и пристально разглядывал ее лицо.

— Злишься из-за поцелуя? — откровенно поинтересовался он.

— Нет, — категорично отрезала Герда и отвернулась.

— Тогда что с тобой? — не унимался Охотник. Она все-таки посмотрела на него и решила высказать все, что накипело за последний день.

— Что со мной?! Лучше скажите, что с вами. Почему вы так подло относитесь к девушкам? Утром обнимаетесь с одной, вечером целуетесь с другой, а потом за их спинами обзываете дурами, гулящими, истеричками только потому, что они имели несчастье полюбить вас. Они из кожи вон лезут, чтобы хотя бы одного взгляда вашего удостоиться, а вы просто пользуетесь ими, а потом бросаете, как ненужную игрушку, совершенно не думая, насколько им может быть больно! И знаете, что самое противное?

— Что? — прибитый гневной тирадой, спросил Николя.

— Я верила, что вы не такой, что уж вы-то наверняка не станете играть чужими чувствами, — дальше все слова потонули в глухих рыданиях, но совсем скоро Герда взяла себя в руки и, заметив, что Охотник смотрит на нее ошалевшими глазами, решила высказать все прямо: — Я видела вас с Майли.

— Видела? — продолжал недоумевать Николя.

— Как вы целовались в гостиной, — краснея до ушей, ответила Герда и закрыла лицо руками.

Охотник громко расхохотался. К глазам подступили слезы. Зачем она наговорила ему все эти глупости? Зачем вообще начала этот разговор?!

— Ревнуешь? — неожиданно серьезно спросил Николя.

— Вот еще, — деланно безразлично бросила она. — Просто разочарована.

— Чем? — уже натурально издеваясь, осведомился он.

— Тем, что вы потом поцеловали и меня.

— И тебе не понравилось?

Вот теперь точно хотелось придушить этого наглеца со слишком красивыми синими глазами. Герда возмущенно фыркнула, не находя слов, чтобы выразить свое негодование, а потом как будто само с языка сорвалось:

— Да вы… да вы просто мерзкий двуличный тип еще хуже Финиста!

Издеваться Николя прекратил и смерил ее тяжелым взглядом:

— Естественно хуже, ведь я стою здесь и выслушиваю твои претензии, в то время как он развлекается с той, кого я якобы поцеловал.

— Что? — на этот раз смутилась Герда.

— Не целовал я твою Майли. Она сама мне на шею кинулась, а до этого еще приворотным зельем опоить пыталась. Не знаю, правда, зачем, но уже догадываюсь.

— Наверное, чтобы Финист приревновал, — догадалась Герда.

Ведь как все удачно получилось: они входят и застают Николя с Майли целующимися. Как в самых паршивых рыцарских романах, только там герой все-таки выпивал зелье и забывал о своей настоящей возлюбленной навеки.

— Что ж, похоже, ей это удалось, — вклинился между мыслями голос Николя.

Герда подняла на него виноватый взгляд и заметила маленький синяк на скуле. Это от пощечины? Она ведь так ударила, что рука потом еще долго гудела. А он оказался ни в чем не виноват. Почти. В романах все определенно выходит далеко не так глупо, как в жизни.

— С чего ты решила, что Майли мне нравится?

Герда повела плечами и отвернулась.

— Она похожа на вашу погибшую возлюбленную. На ту, с островов Алого восхода. Она ведь тоже была темноволосой, медиумом и одержимой, — Герда поежилась от недоброго взгляда. Ну вот, кто ее за язык-то тянул?

— Кто?!. Эглаборг, ну конечно. Надо будет поговорить с ним о том, кому и что можно рассказывать. Хотя, учитывая обстоятельства… — теперь он сощурился, явно что-то в ней высматривая, но потом вздохнул и ответил: — Нет, Майли совсем на нее не похожа.

Герда в задумчивости кусала губы. Снедало любопытство. Так хотелось спросить, но это будет слишком нетактично. Да и он не ответит… И все же решила попытаться:

— Расскажите про нее. Вы ведь до сих пор тоскуете? Простите за откровенность, но иногда кажется, что ваше сердце покрыто коркой льда, а от взгляда веет самой холодной зимней стужей. От этого всем делается страшно и неуютно.

Больше Николя не хмурился, а смотрел с какой-то пристальной задумчивостью. Герда понурилась. Опять ляпнула глупость? Что ж, после сегодняшнего, вряд ли он сможет думать о ней хуже.

— Ее звали Юки. Она была дочерью Снежной ведьмы, — после долгого молчания заговорил он странно скрипучим голосом.

Неужели расскажет?

— Так она была демоном?

— Нет, Юки была человеком, как и ее отец Страж, который заплутал в горах во время метели. На следующий год его умирающим нашел настоятель Храма Ветров. Исполняя последнюю просьбу несчастного, настоятель убил ведьму, а душу заключил в волшебное зеркало, чтобы зло не смогло возродиться снова. Когда он уже уходил из хижины, услышал детский плач и нашел в люльке человеческого ребенка. Это была девочка. Настоятель пожалел ее, забрал к себе в храм и воспитал, как жрицу — хранительницу того самого зеркала, в которое была заключена душа ее матери.

Я был глупым семнадцатилетним юнцом, когда встретил ее. Ошеломляюще красивую, невероятно умную и бесконечно добрую. Она была как принцесса из той сказки, ты должна ее знать: кожа белая, как снег, губы алые, как кровь, волосы чернее безлунной ночи. Ни до, ни после я не встречал девушки, которая могла бы сравниться с ней. Она потрясла меня, заставила потерять голову. Я был бесконечно счастлив, когда смог ее покорить. Полтора года мы счастливо жили в храме, а потом… потом я начала замечать, что она изменилась. Стала раздражительной и замкнутой. Придумывала мнимые обиды, ревновала…

— К кому? — перебила Герда.

Николя протяжно посмотрел на нее и тяжело вздохнул.

— Не важно. Это все было навеянное, нашептанное демоном — ее матерью. Первое время я старался успокоить Юки, убедить в крепости своего чувства. Но с каждым разом это становилось все сложней. На ее теле невесть откуда появлялись раны и синяки. Каждый раз, когда я пытался выяснить в чем дело, она плакала. И… я сдавался. Не мог терпеть ее слез. Однажды нам пришлось присутствовать на церемонии венчания молодой пары. И Юки попросила меня взять ее в жены. Это стало ее наваждением. А я все никак не мог решиться. Из-за ее истерик и риска, который связан с моим ремеслом. Не хотел оставить ее молодой вдовой. А когда все-таки собрался с духом, выяснилось, что она опаивает меня приворотным зельем. Вышел скандал. Такой мерзкий. Я сорвался и разбил зеркало. Не знал тогда, что в нем заключена душа Снежной ведьмы. Вообще ничего не знал о демоническом происхождении Юки. Чувствовал злую ауру и все равно закрывал глаза. Боялся.