Анатолий Бочаров - Легенда о Вращающемся Замке

Он внимательно следил и за сэром Гэрисом, конечно, и за королем — и хорошо запомнил тот момент, когда вырвавшийся слишком далеко вперед, в самую гущу вражеских рядов Хендрик сначала пал на колени, оглушенный обрушенным на него ударом, а потом и вовсе рухнул бездыханным оземь, разрубленный до пояса двуручным мечом. В тот миг, наверно, течение битвы на секунду остановилось — замерли, растерянно опуская оружие, и эринландские, и гарландские солдаты. Но оцепенение длилось недолго — потому что уже спустя еще один, очень долгий удар сердца Гэрис Фостер заорал что было сил:

— Отступаем! Если вам жизнь дорога, отступаем!

Дальнейшее Дэрри запомнил смутно. Отчаянный бег вниз по холму, в низину; смятые и разрозненные боевые порядки эринландского войска. Напирающих сзади врагов. Из воинов, бившихся бок о бок с ним на вершине холма, к его подножию добралась живыми хорошо если половина. Устремившиеся вниз гарландцы вгрызались в то, что осталось от приведенных Грейданом сил. А внизу, на равнине, дело обстояло еще хуже — вокруг тоже во все стороны бесновались солдаты противника, и реяли синие знамена с алой гончей сворой на них. Гэрис Фостер пробивался, проламывался вперед. Бился он не своим обычным полуторным мечом, тот сейчас покоился в ножнах, а длинным клеймором, выхваченным у кого-то из сраженных им воинов короля Клиффа. Дэрри старался не выпускать щита и не отставать от Фостера ни на шаг, потому что знал, что иначе просто затеряется в этом сводящем с ума, орущем и истекающем кровью хаосе. Иногда перед ним оказывались вражеские бойцы, и юноша то закрывался от них своим здоровенным треугольным тарчем, то его же ребрами не глядя молотил врагов.

А потом из всего окружавшего их безумия вдруг вынырнул Эдвард Фэринтайн, верхом на своем белоснежном жеребце. Шлем свой герцог где-то потерял, платиновые волосы в беспорядке разметались по плечам, но раненым или впавшим в панику сэр Эдвард не казался. Конем Фэринтайн правил уверенно, и его сопровождал отряд из нескольких десятков всадников.

— Где Хендрик? — окликнул он Гэриса и в тот же миг, не поведя бровью, насквозь проткнул копьем бросившегося было под копыта гарландского ландскнехта.

— Убит! — крикнул Гэрис в ответ. — Бой проигран, отступаем!

— Здравое решение, — Эдвард Фэринтайн протянул руку и помог Фостеру забраться в седло позади себя. Герцог повернул коня, делая знак своим воинам следовать за ним, и Дэрри уже с отчаянием подумал, что так его и забудут здесь, посреди всеобщего светопреставления и смертоубийства, как вдруг чьи-то могучие руки схватили юношу и посадили на лошадь.

— Спасибо, — выдавил из себя Дэрри.

— Друзей не благодарят, — насмешливо сказал его спаситель, нестарого вида седоволосый мужчина в черных доспехах. Спустя какое-то время ошеломленный оруженосец сэра Гэриса признал в этом седовласом воине командира венетских наемников Остромира.

— Вы меня вытащили? — спросил Дэрри ошарашено. — Зачем вам лишняя обуза?

— Не дергайся, — проворчал венет, — сейчас трясти будет.

Выставив вперед копье, Эдвард Фэринтайн двигался на прорыв из вражеского окружения, и сопровождали его уцелевшие воины королевской гвардии. Было их не так уж и много. Сначала Дэрри показалось, что выбраться с поля живыми им все же не удастся, слишком много было гарландцев впереди, и слишком настойчиво они смыкали свои ряды. Но потом в темном вражеском месиве наметился какой-то просвет, и эринландские рыцари рванули вперед коней, сбивая с ног и затаптывая пехотинцев противника.

Наконец они вырвались на свободный простор, и дальше горячили что было мочи лошадей, стараясь уйти от погони. Дэрри со всей дури вцепился в спасшего его солдата, надеясь не вывалиться из седла. Всадники мчались как бешеные, поля и перелески стремительно сменяли друг друга, и порой юноше приходилось прятать лицо, чтоб уберечься от хлещущих прямо в глаза веток. С облегчением Дэрри приметил среди выживших солдат Гленана и Джеральда. Те ехали на своих конях, и, увидев Гледерика, приветливо ему кивнули.

— Лучше всего будет поехать сейчас в Каэр Сейнт, — сказал Фостер Фэринтайну, когда вражеское войско оказалось в миле или двух позади.

— Древний замок сидов? — уточнил сэр Эдвард. — Почему именно туда?

— Нам нужно где-то переночевать, — пояснил Гэрис, — и Клифф непременно вышлет за нами погоню. Они прочешут всю равнину. Каэр Сейнт считается проклятым местом. Простонародье верит, что злые духи живут в его стенах. Гарландцы суеверный народ, туда они не сунутся ни за что.

— Вот значит как, — проронил сэр Эдвард. — А вы, Гэрис Фостер, получается, не боитесь приглашать нас в овеянные настолько дурной славой развалины.

— Я боюсь мечей и стрел. Древнего колдовства не боюсь. Тем более, если оно сказочное.

— Не все сказки лживы, — сказал герцог медленно. — Но в этом предложении есть смысл, не могу на сей раз отрицать. Лорд Остромир, — повернул Фэринтайн голову в сторону командира наемников, — скажите пожалуйста, вы позаботились о дальнейшей судьбе ваших солдат?

— Я отдал им четкие приказы, если вы об этом, — сообщил чужеземец. — В случае нашего полного разгрома — кто как может добирается к Таэрверну. Там старший по званию принимает командование отрядом, и решает, что делать дальше. То, что мы видели на Броквольском поле — это ведь полный разгром, верно?

— Похоже на то, — поджал губы герцог.

— Ну значит хорошо, что мои глаза мне не лгут. А вы, Эдвард, позаботились о судьбе своих дружинников?

— Все мои люди получили точно такие же приказы, что и ваши. Только, — герцог чуть помедлил, — я, кажется, не разрешал вам называть меня по имени.

— Верно. А я не разрешал вам называть меня лордом.

Эдвард Фэринтайн с секунду поглядел на своего оставшегося совершенно невозмутимым собеседника, а потом неожиданно улыбнулся:

— Это правда, Остромир. Простите. Может быть, мой покойный кузен и был прав насчет моей излишней манерности. Гэрис, расскажите, как погиб наш король?

— Скверно погиб, — признался Фостер. — Отважно и скверно. Примерно также, как и жил.

— Странно! — сказал Эдвард. — Еще недавно вы отзывались о Хендрике с куда большим уважением. Ваша вертлявость, Фостер, начинает вызывать у меня еще большее недоверие, чем до этого.

— А давайте хотя бы сейчас не будем ссориться, — сказал Гэрис зло. — Я говорю, что думаю. Пока Хендрик был жив — я служил ему верно. Он взял меня на службу в свою гвардию, а это дорогого стоит. И плохой я был бы солдат, если бы начал лаять на своего командира и обсуждать его приказы. Однако умер он плохо. Позволил себе оторваться от своих бойцов, попал в окружение, а там его и добили. Навалились толпой. Хотя, — добавил Гэрис мрачно, — менестрелям бы такая смерть понравилась.