Александр Беликов - Колыбель жизни (СИ)

— Довольно! Запомните, мой будущий супруг, все решения принимаю только я, и они не оспариваются. В нашем королевстве, в отличие от вашего царства, пыточная камера входит в церемониал воспитания принцесс. Оставалось молча заскрипеть зубами, ругая про себя дикие методы обучения, и покорно спускаться следом за королевой по нескончаемой винтовой лестнице. И только в подвале, перед дверью в пыточную, Мариция позволила себе немного слабости. Внезапно схватив Андрея за руку, она крепко сжала ему пальцы и тихо сказала:

— Даже и не смей думать, что я злобная и бессердечная кровопийца.

Мне очень страшно, но надо быть сильной, и ты мне в этом поможешь — будешь стоять рядом, как стальная стена, и молчать, чтобы я чувствовала твоё спокойствие и твоё плечо! И опять у Андрея что-то кольнуло там, где ещё оставался едва заметный шрам от Ордена Бессмертия. А в голове мелькнула мысль: «Боги, какая же она, в сущности, ещё девчонка, ей бы в куклы играть, а не нести ярмо жуткого государственного механизма».

Если тронные залы дворцов пестрили разнообразием и соревновались в великолепии, то темницы и казематы везде строились чрезвычайно однотипно: низкие сводчатые потолки из тёмного базальта, тяжеленные дубовые двери, окованные железом, и маленькие окошки с толстыми прутьями решёток. Попав в подземелья любого дворца, невозможно было понять — в каком из королевств или царств ты находишься, разве что, догадаться по цвету и покрою мундиров молчаливых охранников. Хранители явно не ожидали появления королевы, и пытки шли полным ходом. Пленный еретик представлял собой жалкое зрелище — так хорошо над ним успели поработать палачи. Все хранители в неровном свете факелов выглядели, словно братья-близнецы — в одинаковых белых плащах с опущенными на глаза капюшонами. Только сейчас их одеяния смотрелись отнюдь не белоснежными, как требовала их вера, а были обильно забрызганы чужой кровью. Мариция с ходу постаралась забрать инициативу переговоров себе. Ведь в искусстве словесных споров духовники Истиной Веры не знали себе равных. Им только позволь говорить, так потом и слова не вставишь!

— Что он успел рассказать?

— Ничего конкретного, ваше величество, сплошная еретическая ложь и хула на Истинную Веру, — ответил за всех старший хранитель.

— Пусть говорит! — потребовала королева.

— Ваше величество, это нельзя слушать непосвящённым.

— Здесь я решаю — что можно, а что нельзя. Говори, еретик! Пленный приподнял голову и, с трудом ворочая разбитыми губами, произнёс:

— Мы не хотим никому зла, нам нужны только священные сосуды, чтобы закончить строительство нашего храма. Тогда мы сможем провести обряд и призвать Бога-Спасителя.

— Это гнусная ересь! Богов много, но такого среди них нет! — взревел один из палачей. Он выхватил из огня раскалённый железный прут, собираясь ткнуть пленного в лицо. Андрей стоял чуть позади и поэтому прозевал момент, когда Мариция откуда-то из складок платья вынула кинжал и лёгким ударом отвела прут в сторону — только заскрежетала сталь о грубо кованую железяку. Следующим едва заметным движением острое лезвие упёрлось хранителю в горло, надрезав кожу.

— Ты смеешь перечить своей королеве?

— Ваше величество, но…

— Никаких но! Покорствуй, или умрёшь, невзирая на твой духовный сан! Говори, еретик! Железный прут с грохотом упал на пол, а пленный продолжил:

— Когда придёт Бог-Спаситель, все запреты и условности падут, станет дозволено всё, и все люди станут равны друг другу.

— Этот бред я слышала много раз. Что ты делал в моём королевстве?

— Я всего лишь разведчик.

— Где тебя ждут сообщники?

— Не знаю как называется это место. Недалеко от тракта — зелёная гора с расщеплённым деревом, а в соседней лощине — выход из нашей пещеры.

— Этих гор с расколотыми деревьями у меня тысячи!

— Если вы отдадите нам священные сосуды, то мы уйдём навсегда в свой лесной оазис, и войны не будет.

— Это гнусная ложь! — завизжал старший хранитель. — В пустыне нет никакого оазиса, только выжженные демоном горы, ущелья полные песка и ваши богомерзкие подземелья! Андрей достал меч, чтобы по первому сигналу королевы наказать наглеца, но Мариция развернулась и стремительно пошла к выходу:

— Заканчивайте что положено, хранители. Опять Андрею пришлось переходить на шаг быстрее дозволенного этикетом. Уже в коридоре, когда никто не мог услышать, он осмелился попросить:

— Ваше величество, позвольте мне возглавить поход против еретиков, я найду эту гору и быстро обнаружу их логово.

— Нет, мой будущий супруг. Каждый должен заниматься своим делом.

Идите к себе, и впредь, прошу вас, в моём присутствии без моего приказа меч не оголять — это королевская прерогатива, а не принца-консорта, и уж тем более, не моего жениха.

Сидящая на троне разгневанная королева Мариция была восхитительна: спина прямая, пальцы с нешуточной силой сжимают ручки трона, в глазах — зелёные искры, лицо порозовело, грудь вздымается от частого дыхания. Жаль, что всё её окружение не видело этого великолепия, стараясь изо всех сил смотреть в пол.

— Ваше величество, мы нашли их!

— Встать на левое колено, генерал! От соблюдения этикета вас никто не освобождал. Докладывать коротко и по существу! Хоть седина уже давно украсила голову высокого жилистого военачальника, но на колено он опустился легко и бесшумно.

— Ваше величество, ваш жених, принц Андрей, собрал почти всех рыцарей вашего сердца и без всякого дозволения…

— Я это уже знаю, дальше!

— Мы их обнаружили возле тракта, недалеко от Верхне-русского царства. Их отряд нашёл пещеру еретиков и вступил в бой с огненным демоном. Погибли почти все.

— Идиоты! Зачем лезть самим, когда для этого есть солдаты!

— Позвольте напомнить, ваше величество, я всегда вас предупреждал, что во всех русских царствах нет должного отношения к дисциплине.

— Довольно! Я не разрешала вам высказывать своё мнение, поэтому оставьте его при себе. Кто выжил?

— Барон Ольтиц. Тело принца Андрея не найдено.

— Плохо искали, он не мог погибнуть, его защищает великий Орден Бессмертия. Привести сюда этого выжившего!

— Внести барона Ольтица! Ваше величество, у него оторваны обе ноги, позвольте ему говорить, не вставая с носилок.

— Дозволяю, пусть говорит. Раненый был очень плох, но старался не показывать слабости:

— Ваше величество, под предводительством принца Андрея еретиков атаковали мы. Победа была уже наша, но из пещеры огненный демон выполз. Принц первым на чудовище кинулся, но ужасный сноп синего пламени поглотил его. Пала моя лошадь, бросился на демона с мечом я, но струя огня ударила понизу и до костей ниже колен ноги сожгла мне.