Дмитрий Панов - Рассвет

Кай выкрикнул инканто заранее заготовленного заклинания и с пальцев его правой руки сорвались молнии, ударившие прямо в изуродованное тело на щите. Со злорадной гримасой на лице он собственноручно зажарил бедолагу до смерти. А затем повернулся к выходу и, громко хлопнув дверью, оставил Грима одного прибираться в пыточной.

Светлана растерянно поднялась на ноги, последние следы молочного тумана вынесло в окно появившимся сквозняком и теперь девушка спешно вертела головой по сторонам в надежде найти хоть какие-нибудь следы Антона. Она заглянула под кровать, в шкаф, за дверь, высунулась в окно и осмотрела двор, но все было тщетно. Софья Матвеевна и Ерофей Петрович стояли в непонятном для них обоих оцепенении, наблюдая за действиями молодой девушки.

В этот момент в дверь громко постучали, и прозвучал властный голос:

- Откройте! Милиция!

Это вывело представителей старшего поколения из оцепенения, но на этот раз Светлана испуганно замерла, прекратив свои поиски. Ее сердце сжалось в комок, однако бросив беглый взгляд на пустующую кровать - страх отпустил, в голове все никак не укладывалось, что молодого человека уже нет в комнате, все таки события последних минут разворачивались столь быстро и невероятно.

Стук в дверь и требование открыть ее повторились, и Софья Матвеевна поспешила исполнить приказ представителей правопорядка, а то ведь не ровен час вынесут дверь и придется потом не просто новый замок, новую дверь покупать. Инстинктивно молодая девушка порывалась помешать своей бабушке, но сдержалась, понимая умом, что сопротивление тут бессмысленно и бесполезно, некий внутренний протест бушевал ураганом внутри нее, чувство грядущей опасности нагнетаемое стуком в дверь вопило "Убегай! Беги отсюда со всех ног, дуреха! Эти люди, что сейчас ворвутся сюда, ничего хорошего тебе не принесут!", но убегать было некуда.

Отворив дверь, Софья Матвеевна оказалась быстро отодвинута в сторону сильной рукой омоновца, шестеро человек в масках быстро скользнули внутрь, раздались крики:

- Всем лечь на землю лицом вниз! Руки за голову!

Опасения Светланы подтвердились, девушка плавными движениями подняла руки, сцепив пальцы за темечком и медленно начала опускаться на колени.

- Что вы себе позво... - начал было возмущаться бывший таксист-шантажист, как мгновенно получил удар в лицо прикладом автомата Калашникова и с непонятным мычанием сполз по стене.

Отряд ОМОНа быстро обыскал всю квартиру, кроме трех людей в ней больше никого не оказалось:

- Чисто! Все чисто! - почти разом донеслось из комнаты, кухни и ванной.

Один из бойцов достал рацию из кармана:

- Восемнадцатый докладывает, объект не найден. Повторяю. Объект не найден.

- Принято восемнадцатый! - с хрустом прошипело в ответ.

- Встаньте! - Обращаясь к двум женщинам, приказал тот же омоновец, что мгновение назад говорил по рации. По лежавшему в углу мужчине, закрывшему лицо обеими руками, было понятно, что самостоятельно он поднимется еще не скоро. - Мы получили наводку, что здесь укрывается опасный и разыскиваемый преступник...

- Я могу все объяснить... - вырвалось у Светланы, и тут она поняла какую ужасную ошибку только что совершила.

- Можете? - хищно прищурился омоновец. - Тогда попрошу вас проехать с нами!

Светлана и Софья Михайловна уже уселись на заднем сидении милицейского уазика, когда двое бойцов под руки вытащили из подъезда и втолкали в машину неудачливого таксиста, прикрывающего рот и нос окровавленным платком. Еще там, в квартире, когда они пошли на выход, она попыталась оказать ему первую помощь, но омоновцы пресекли это на корню, теперь же у нее были все возможности продемонстрировать, что она не зря училась на медика.

Захлопнув дверь уазика, оставшиеся омоновцы запрыгнули в грузопассажирский зилок, и кортеж из двух машин выехал со двора. Детвора, сбежавшаяся поглазеть, на обещавшее быть интересным зрелище, быстро начала разбредаться и лишь один цепкий взгляд не отпускал автомобили, пока они окончательно не скрылись из виду. Он принадлежал седому полноватому пенсионеру, в бежевом плаще, клетчатой серой кепке и очках в роговой оправе с толстенными линзами, спокойно сидевшего на лавочке вытянув вперед отекающие ноги и раскрыв себя яркому осеннему солнцу. В одной руке он держал поводок дремавшей рядом на газончике таксы, а в другой сотовый телефон, направленный камерой на произошедшие события. Выждав несколько секунд он встал, набрал номер и произнес всего одну фразу:

- Птичка упорхнула из клетки...

Нажав кнопку отбоя, он спрятал телефон в карман, удлинил поводок проснувшейся и радостно наворачивающей круги около хозяина таксе и неспешно побрел прочь.

Короткие гудки доносились из трубки на другом конце линии связи, но бывший собеседник уже их не слушал, хотя рука еще машинально держала трубку недалеко от уха. Сидящий в полумраке комнаты, освещавшейся только расположенными перед ним шестью мониторами, по три в каждом ряду, его взгляд рассеянно охватывал их все. На одном из них была карта города, на других картинки, посылаемые со спутника, изображения камер наблюдения расположенных на дорогах и улицах города, плыли осциллографические графики с какими-то обозначениями, а на нижнем центральном уже в который раз прокручивался ролик, в котором открывается окно одной из квартир и молочно-белый дым весь без остатка вытекает наружу, растворяясь с окружающей средой.

Что ж, пока все шло относительно предсказуемо и в соответствии с его планом, конечно некстати прибывшие, по наводке двух недавно задержанных домушников, менты решили немного попутать карты, но это не спецподразделение, тут достаточно всего пары его агентов, чтобы кортеж не доехал до участка, а задержанные оказались там, где нужно. Человек болезненно сморщился, воспоминания о стычках с людьми Орлова и последней проваленной миссии в столице, которая потом превратилась в погоню и бешеные скачки по всему миру, не принесли ему ничего приятного. Надо срочно реабилитироваться в глазах командования, и он это сделает, главный офис конторы далеко и спецподразделение однозначно опоздает.

Человек, наконец, отложил в сторону телефон, мысли о том, что время реагирования противника снижено, весомо повышали шансы на успех, и это не могло не радовать. Хищная улыбка промелькнула на лице, отмеченным глубоким шрамом, теперь ему были известны все участники этой пьесы, оставалось лишь найти одного и последнего.

Антон очнулся лежащим на какой-то куче мусора, вонь стояла невыносимая и, как следует прокашлявшись, он попытался подняться на ноги, которые вновь слушались и подчинялись ему. Удалось встать только с третьего раза, голова кружилась просто неимоверно, в глазах все двоилось и троилось. Все тело ныло, словно пропущенное через гигантскую мясорубку.