Анна Одувалова - Личная помощница ректора

Голос начальника я узнала бы из тысячи, поэтому тут же подскочила на кровати и начала испуганно озираться по сторонам.

— Ты собралась спать до обеда? — раздраженно уточнил он и, отпустив одеяло, ушел на кухню. Я пожала плечами, потянулась и отправилась следом. Запах кофе манил, именно ради него, а не предстоящей встречи выпускников я и встала.

Ректор уже был полностью одет, видимо, проснулся намного раньше меня, поэтому собираться и завтракать пришлось в спешке. Вроде бы мы никуда пока не опаздывали, но я видела, что начальник весь извелся от нетерпения. Похоже, он не любил и не умел ждать.

— Мира, ну ты долго будешь красить этот глаз?! — возмущался он, маяча у меня за спиной. — Почему всегда правый?

— В каком смысле? — Я оторвалась от увлекательного важного занятия и несчастно посмотрела на ректора, ожидая пояснений.

— Почему, как я ни подойду к тебе, ты всегда красишь правый глаз?

— Н-не знаю… — проблеяла я. Вроде бы, оба красила равномерно. Зеркало говорило об этом же.

— Давай быстрее!

Начальник сморщился и ушел в комнату, а я постаралась ускориться. Злой ректор был даже противнее, чем ректор в своем обычном настроении.

Кстати, торопил он меня, оказывается, все же не зря. До места добрались буквально за пару минут до начала церемонии открытия. Народ толпился у ворот университета, над самим зданием парила огромная табличка из воздушных шаров: «Добро пожаловать!», а на сцене уже проверяли микрофон. Найти в этой толпе кого-то знакомого было просто невозможно, как и пробиться ближе к сцене через плотное скопление зевак, нынешних студентов и тьмы незнакомого разномастного народа.

— Мне кажется, найти место сейчас нереально… — с сомнением пробормотала я. На самом деле я не думала, что мы вообще сможем продвинуться дальше ворот.

— Не переживай! — Арион уверенно ухватил меня за руку и потянул в противоположном от толпы направлении. — Я обо всем позаботился заранее. У нас места в вип-ложе. И что бы ты без меня делала?

Я не знала, но говорить об этом вслух не стала. У ректора и так было чрезмерное самомнение, поэтому я предпочла разговор на нейтральную тему.

— Тут и такое есть? — удивилась я, а ректор хмыкнул. Похоже, он был горд собою.

Чтобы успеть к церемонии открытия, пришлось лететь по узкой улочке и маневрировать в достаточно плотной толпе. Чтобы я не снесла идущих навстречу людей и длинный кованый забор управленческого университета, ректор держал меня за руку. И это в кои-то веки не смущало, а почему-то очень веселило. Неожиданно я снова почувствовала себя беспечной студенткой — юной, полной надежд и уверенной, что впереди ждет масса развлечений и блистательная карьера. Ко всему прочему, амулет, похоже, действовал, я была спокойна, не искрила, и это тоже несказанно радовало. Настроение поднималось, здешние места навевали приятную ностальгию.

Когда мы, веселые и запыхавшиеся, бежали по лестнице по направлению к ложе, я столкнулась с чинно вышагивающим бывшим. Я оказалась не готова к этой встрече.

— Привет! — Крис остановился и окинул меня взглядом, словно видел впервые.

Промелькнуло смутившее меня восхищение. Я замерла и, стушевавшись, пробормотала ответное приветствие, даже забыв ненадолго, что ректор держит меня за руку. Вспомнила, только когда с ладони сорвалась искорка и больно ужалила моего спутника. Ректор вздрогнул, но виду не подал, а я смутилась.

— Добро пожаловать! — громко прозвучало над нашими головами, и эти слова избавили меня от необходимости продолжать разговор.

— Начинают! — шикнул ректор и как-то слишком настойчиво потянул за руку.

Я повиновалась и направилась на свое место, а Крис проводил меня мрачным взглядом, но ничего больше не сказал. Впрочем, я и не хотела задушевных бесед. Где-то здесь должна была находиться его жена. Оказывается, меня все еще задевало предательство трехлетней давности. Любовь давно ушла, а вот разочарование и обида еще были живы.

От бывшего не укрылось, что я пришла, держась с кем-то за руку. Неужели Крис думал, будто я до сих пор одна? Хотя… он был прав. С личной жизнью у меня не сложилось. Точнее, у меня не сложилась ни с чем. Я опять впала в депрессию и захотела сбежать, а ведь пока встретила лишь одного человека из прошлого. Но даже вид Криса заставил вновь испытать разочарование. Настроение испортилось, и я грустила.

Нет, сердце уже не екало, наверное, сейчас я бы в него не влюбилось, но несбывшиеся мечты снова ранили и доставляли боль. К счастью, в ложе не оказалось никого из близких знакомых. Я узнала пару — короля и королеву университета, выпускников того года, когда я только окончила первый курс. Потом заметила еще одну выпускницу с их потока. Она в университете была заучкой в смешных, делающих ее похожей на черепаху очках, а сейчас похудела, вытянулась, а с ее лица исчезла зашуганность, но держалась девушка в стороне от своих. Остальные соседи по ложе были сильно старше, и я не узнала никого.

Зато ректор сразу же включился в разговор с двумя мужчинами и мило улыбался какой-то эффектной черноволосой даме. Мне это не понравилось, но я предпочла сделать вид, будто мне очень интересно слушать вдохновенную речь герры Эликсы — ректора нашего университета.

Вступительная часть была долгой и нудной. Мне казалось, она не закончится никогда. Поэтому когда прозвучала финальная песня, которую исполняли полсотни детей (наверное, бедняг вытащили с каникул), я даже вслух поблагодарила всех известных мне богов, чем вызвала смешки у соседей по ложе. Впрочем, смешки эти были одобрительными. Полуторачасовое действо утомило не только меня. Ректор вообще не стесняясь зевал.

— А сейчас… — Светящаяся от счастья ректорша с показным воодушевлением глянула в зал. — Я приглашаю наших выпускников, тех, у кого есть именные пригласительные, в увлекательнейшее приключение по чертогам памяти. На ближайшие три дня двери университета распахнутся для вас снова и вы с головой окунетесь в студенческую жизнь!

Пригласительные у нас с ректором имелись, и мы отправились к воротам университета, хотя лично меня энтузиазм герры Эликсы серьезно настораживал. Народ с трибун, установленных во дворе учебного заведения, постепенно рассасывался. Мы подождали, когда схлынет праздношатающаяся толпа у крыльца, и прошли в сторону главного входа в университет. В просторном, таком знакомом холле народу было гораздо меньше — человек сто или около того. Посчитать по головам не вышло. Я начала разыскивать знакомые лица.

Похорошевшая за три года подружка первой кинулась мне на шею. Меня снесло запахом дорогих духов и ослепило блеском бриллиантов.

Вкус у Като за три года не стал лучше, а вот денег прибавилось. Я запомнила ее как неуклюжую старательную зубрилку, у которой все было средним — и внешность, и успеваемость, но, видимо, она сумела переломить себя и пошла вверх по карьерной лестнице или удачно вышла замуж.