Ратибор Степанов - Призма-2

— Да, Серый, я вижу понял, о чем я говорю. — Ан закинула сумку на плечо, устало посмотрела вперед. — Пошли дальше.

— Пошли. — Ратибор погладил по спине Серого, успокоил. — Надеюсь, нам удастся незаметно проскочить этих кровожадных существ.

— На это я бы особенно не рассчитывала. Лугры — оборотни. Днем они вполне приличные люди, пашут землю, пасут скот, растят детей, а ночью они становятся кровожадными звероподобными существами. Они выходят на охоту и убивают, чтобы насытить себя кровью. Поэтому на многие версты вокруг нет поселений людей. Так что места там сейчас безлюдные и голодные.

— Понятное дело. Кому хочется жить в постоянном страхе за свою жизнь. Одно не пойму, почему соседние племена их не уничтожили?

— Магия. Против нее обычные люди бессильны и предпочитают держаться подальше. Кто-то считает их сущностями не этого измерения. А каких-то полсотни лет назад лугры были самыми обычными людьми. Не родованы, но из родов Угора. Только как-то появилась у них старая колдунья, из черных. Откуда взялась неизвестно, но не прошло и года, как весь клан лургов превратился в оборотней. От мала до велика. Говорят, до сих пор она живет в этих землях, главенствует над ними.

— А ты знаешь про эту волхву, что в оборотней людей перекидывает? Я про нее много раз слышал, но из наших ведунов никто ее не может осуществить. Отец говорил, что только очень сильный ведун, способный переходить в высшее измерение, может творить волшбу Преображения.

— Бабка моя могла. Матушка говорила, что она умела, но никогда ею не пользовалась. Отягощает она душу. Это темная волхва. Такая магия сжигает, чернит душу, не угодна она ни Волосу, ни Дыю, ни Пану. Знания такие тянут в мир Нави, истончают Свет. Наверное, поэтому она не научила свою дочь. Трудно сопротивляться таким знаниям. Хотя большая сила в них.

— Многое мы забыли, утеряли. — вздохнул витязь. — Мой род совсем забыл лесную магию. Может ты меня научишь чему?

— Научу. — согласилась Ан. — Но ты меня огненным чарам подучишь, с ними у нас совсем худо.

— Договорились. — обрадовался Ратибор. — Могу тебя и пешему бою подучить и кулачному.

— Согласна. Только в кулачном поединке не сильно от тебя отстану. Наши приемы я в совершенстве знаю. — Поддела ведуна Ан. Тот крепился, понимая, что девушка подначивает его, но не сдержался.

— Ты, конечно, сильна в ближней схватке, но с витязем соперничать даже тебе будет трудно.

— Вот и посмотрим. — лукаво улыбнулась ведунья. — На ближайшем привале проверим насколько меня превосходишь.

— Ладно, но не обижайся если что. — пробурчал Ратибор, понимая, что проиграл, поддавшись на провокацию.

— Не обижусь. Сколько себя помню, все время в шишках и синяках ходила. Кулачные поединки моя страсть. Сколько матушка меня не отговаривала, я не могла без них. Откуда это у меня не знаю, но каждый день по нескольку сачинов упражнялась. В последнее время только наш кузнец Вадим соглашался со мной заниматься. Вечерами часто бились мы на кулаках, обмотанных соломой. Те, что у леса жили, против тех, что у речки. Я, то за тех, то за других стояла. Надо заметить, что побеждали всегда те, за кого я была.

— Верю, верю. — Ратибор ясно представил себе девушку, с обмотанными шкурами руками, оголенными бедрами и телом, прикрытым лишь повязкой стягивающей упругую грудь. Связанные в тугой пучок волосы, раскрасневшееся лицо и дикие азартные глаза, цвета осеннего неба, затянутого легкой дымкой облаков. Вся увлеченная боем, прекрасная воительница из снов, предел мечтаний любого героя. Витязь покраснел, что было с ним впервые, тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых видений. Он не считал себя героем достойным такой женщины. Отдавший на поругание Великие Ценности рода, позволивший врагам уничтожить соплеменников, сам трусливо бежавший, кто он теперь. Этот вопрос непрестанно точил и мучил богатыря, не давал ему спокойно спать. Позор, не позволявший ему вернуться к своему народу, низводящий до изгоя и выродка. Только победа или смерть смоют это черное пятно. Другого не дано, другого он и не искал.

В серых, с черными полосами, кожаных доспехах, в легких кожаных шлемах с нашитыми по кругу прямоугольными металлическими пластинами воинство хурганов напоминало стаю взбесившихся волков. Грязные, нечесаные, заляпанные пятнами крови, с озверелыми лицами, они производили устрашающее впечатление. Все на невысоких коренастых лошадях такой же неприятной наружности, постоянно издающие нечленораздельные хриплые звуки, и периодически подбадривающие себя и окружающих гортанными выкриками, эти кровожадные существа уничтожали все на своем пути.

Как смерч, врывались они в незащищенные поселки анатов и убивали, пока не насыщали свою жажду крови и зверств, словно упыри на водопое. Оставшихся в живых уводили в рабство, угоняли в свои неприступные поселки-крепости в горах. Никто не властвовал над ними, никому не подчинялись эти дикари. Только деньги могли заставить их подчиниться, и то ненадолго. Пленных они гнали на невольничий рынок в Дунт, где отдавали за бесценок перекупщикам, купцам хафиру. Словно хищники, жили только разбоем и войной, не способные ничего произвести сами. Откуда и когда появилось это племя известно немногим. Поговаривают, что это изгои родовитов, изгнанные из своих деревень. Им пришлось скрываться в горах, где их приютили в древние времена архады. Легендарное племя звероподобных существ, миллионы лет живущих в недоступных горных местах и иногда, в особо голодное время, спускающиеся в долины и нападающие на людей. Именно о них складывались устрашающие сказки, пугающие непослушных детей. Именно их, огромных волосатых чудовищ боялись все жители окрестных земель. Говорят среди них поселились людские изгои, и прошла не одна сотня лет прежде чем с гор спустилась еще одна беда, но гораздо более страшная. Хурганы стали ужасом близлежащих поселений, подчинив их своей власти. А потом их кровожадные взоры были устремлены дальше на север, в сторону равнины. Их набеги становились все опаснее, пока не переросли в открытое противостояние с сильным племенем родованов, анатов. Именно с ними и вели борьбу последнюю сотню лет родовичи. И давно были бы враги побеждены, если бы принимали открытый бой. Но хурганы использовали тактику неожиданных, часто ночных набегов, с особой жестокостью уничтожавших родованов. Именно хурганы были основными поставщиками рабов на невольничьи рынки Дунта. В походах их возглавлял Великий хурган, старейшина их свободолюбивых кланов.

Кто-то помог обойти пограничные заставы анатов. Отряд хурганов напал неожиданно и стремительно, вырезав всех жителей деревни, раскинувшейся в долине реки Кипан. Поселок располагался в глуби земель анатов и никто не ожидал стольнаглого нападения. А именно в нем хранились Великие ценности родованов. В тот момент большинство мужчин рода находилось в походе против враждебных тактов, живущих на восточной границе земель анатов. Поэтому охрана осталась небольшая. Отряд воинов во главе с Ратибором, сыном Главного ведуна Панаса. Воспользовавшись кратким отсутствием молодого витязя, они ночью совершили набег. Бой был коротким и беспощадным. Но силы хурганов существенно превышали число защитников. Яростная сеча закончилась полным уничтожением всех жителей, от мала до велика. Без своего витязя родованы проиграли бой. В плен никого не брали. Такая подлость и жестокость были проявлены впервые. Враг явно выполняли чей-то заказ и действовали по наводке. Их целью были Великие Ценности анатов, а также сын Главного ведуна. Его следовало захватить живым. Нападавшие откуда-то знали, что творится в деревне и действовали продуманно, хитро и с особой жестокостью.