Ольга Климова - Сильная кровь

— Осторожнее! — она замахнулась на служанку, которая дернула волосы слишком сильно и причинила боль. Потом спохватилась, что бить служанок не для королевы. Она может только приказывать, за нее все сделают ее слуги. Ведь она считала себя почти что королевой. Деля ложе с королем, становясь нужной и полезной для него. И пусть, он не пускает ее к себе в постель, пусть он решает, когда придти и взять свое, она-единственная женщина короля, единственный маг! И единственная, кого он сделает своей королевой. Осталось совсем немного. Ей нужно лишь подождать.

Последний завиток лег идеально. Она встала со стула. Повернулась перед зеркалом. Королева!

Дэя изогнула шею, проверяя след от укуса. Его должен увидеть только дар. Это не для других. Ей понравилось то, что она увидела в зеркале. Жаль, что она не может прямо сейчас пойти к нему. В последнее время, он просил ее не беспокоить его. Он очень занят. Хотя, эта противная старуха может являться к королю когда захочет.

От этих мыслей, Дэя сжала кулачок, в котором блеснуло пламя. Дар нашел себе новое развлечение. Он с удовольствием уделял свое время и внимание этой старой ведьме, а ее просил не беспокоить! Она не понимала, что он получает такого от этой карги, чего ему не может дать Дэя? Как там ее зовут? Илта? Ведьма Илта. Безродная старуха!

Злость так и пылала в девушке. Будь она помоложе, Дэя решила бы, что король прельстился ее чарами, но эта старуха брала чем-то другим! Чем-то, с чем прекрасная благоухающая девушка не могла совладать.

Ну что ж, ей тоже есть чем заняться. Король жаждет увеличения ее мощи? Дэя старалась изо всех сил. Она станет такой, какой желает видеть ее дар. Она сметет всех врагов ради него, прольет на землю огненный дождь, и он сделает ее своей королевой! Как же иначе!? Король считает, что у него есть три мага. Три, которые что-то могут. Но в действительности, что-то могла из них только Дэя. И не просто что-то. Одна безумица, одна тринадцатилетняя девочка — по сравнению с тем, что умеет Дэя, можно сказать, что у дара вовсе нет магов, кроме нее. Он сам не мог не понимать этого. Безумица никогда не выдаст своей полной силы, и ей невозможно управлять. Девочка испугана собственными умениями и больше трусит, чем делает. И в ней нет красоты Дэи. Может, через несколько лет она и составит ей конкуренцию, но явно не по привлекательности в глазах мужчин и короля. Хотя… короля нынче привлекают странные особы.

Дэя взяла длинный блестящий волос, оставшийся на столе. На кончике ее пальца вспыхнул легкий огонек, сжигая золотую нить. Она уже может сжечь любого, кто встанет у нее на пути. Так же легко, как этот волос. И ее сила будет только расти. Она знает это и делает все, чтобы стать еще сильнее. Дэя довольно улыбнулась своему отражению с голубым огнем в пылающей ладони.

А пока… Пока ей еще нужно собрать вещи. Решить, какие платья взять с собой в поездку, что надеть в дорогу, какие развлечения придумать в пути.

Дорогу она не любила. В детстве отец часто брал ее с собой в поездки. В дороге было скучно. Качаться и трястись на кочках, слушать болтовню служанок и читать унылые книги. Игры не доставляли ей удовольствия. Зато удовольствие доставлял сам приезд.

Останавливаясь у лордов, от замка к замку, она тщательно готовилась и ждала этих остановок. Все восхищались юной прелестной девчушкой с манерами настоящей леди. Девочки в замках окружали ее, рассматривая как чудо и любуясь красотой, а юные ухажеры, еще не доросшие до отроческих лет, всячески пытались угодить. Тут она чувствовала себя в своей тарелке, уютно и привычно отвечая улыбкой на восторженные возгласы окружающих.

Ей пророчили успешное замужество. Такая красота не могла остаться не востребованной. И ее отец вправе был выбирать из многих достойных претендентов, когда его сокровище войдет в брачный возраст. Дэя могла не волноваться за свое будущее. И отец наверняка бы гордился тем, что она сейчас с самым достойным. Она с королем! Она взяла лучшее, что можно было себе вообразить. И она станет королевой! Отец был бы доволен, доживи он до этих дней.

И все это только ее заслуга. Она сама отправилась к новому королю устраивать свою жизнь. Нежелание прозябать и стремление получить как можно больше стало основной движущей силой.

Дэя помнила, как радостно прибежала к матери, рассказывать, что все у них наладится и будет замечательно, и как мать влепила ей пощечину. Мать так и не смогла приспособиться к новой жизни, она не приняла ее, как не приняла нового мужа.

Ее нашли на следующий день. Окно в комнате было разбито. Куском стекла мать Дэи перерезала себе горло.

Тáйга выругалась, снова наткнувшись на камни в траве. Она уже пару раз чуть не сломала себе пальцы каменными обломками, выступающими то тут то там из высокой травы. Изредка, змейкой пробегали обломки побольше, весьма похожие на остатки стен.

— Что мы тут делаем? Была же нормальная дорога… — она плюхнулась на соседний камень и через мягкий сапог растерла ушибленное место.

— Тут раньше город был. Большой город. — он остановился неподалеку.

— Ты бывал тут раньше?

— Я бывал поблизости. Буквально, в нескольких метрах от города. — он невесело улыбнулся. — Незабываемо.

— Врешь. — Тáйга потопала ногой. — Этим развалинам сотни лет. Или того больше. Или ты у развалин бывал?

— Пошли, девочка, скоро уже конец.

— Скорее бы, я уже все ноги отбила.

Спутник как-то странно посмотрел на нее, но промолчал. Последние два дня он вообще вел себя странно. Тáйга бы сказала, что его что-то мучает. Они мало разговаривали. Иногда он даже был учтив. Но большей частью молчал и что-то обдумывал. Тонкий шрам на лбу то и дело искажался волной. Ночью он почти не спал и часто, просыпаясь посреди ночи, Тáйга видела, как он смотрит на нее. Неподвижным взглядом. Темные глаза не отражали ничего, ни света звезд, ни отблесков костра, и ей становилось страшно. Очень страшно. Казалось, что она осталась наедине с ним в этом мире. И безысходность душила так, что она сжималась вся под этим взглядом, а он, словно ничего не замечая, продолжал все так же неподвижно сидеть.

Тáйга не вспоминала днем эти моменты. Не хотела. Она подсознательно чувствовала, как чувствует животное, этого лучше не делать. И все было как прежде. Пару дней назад они свернули с дороги и, по одной Зэссу ведомой причине, пошли непонятно куда. Он говорил, что так нужно. Она слушалась. Потому что верила, Зэсс знает, чего хочет и знает, куда идет. Зэсс знает все. Гунхал давно уже перестал быть целью и Тайге действительно было все равно, куда идти. Теперь ее цель была — оставаться рядом с тем, кто мог вести. Кто знал, что ему нужно.

Солнце жарило высоко в небе, когда Зэсс бросил сумки. Он втянул воздух ноздрями так сильно, что даже у Тайги запершило в горле. Шагнул вперед и упал на колени. Он прикоснулся руками к траве, опустил их еще ниже, придавливая зелень и замер, словно вслушиваясь в то, что творилось под ним. Потом он поднял свое бледное лицо к солнцу и развел руки в стороны, впитывая в себя окружающий мир.