Карина Демина - Наират-1. Смерть ничего не решает

— …полагаю, многоуважаемый кам, что вне всяких сомнений дальнейшее сотрудничество в некоторых отраслях может быть выгодно для обеих сторон.

— Не могу не согласиться, господин Фраахи.

— Мы готовы предложить — ограниченной партией, разумеется — новую добавку к сталистым соединениям…

Скрежет и скрип доносятся сквозь музыку. Блестят драгоценности на вызолоченом теле механической танцовщицы. Рваные, ломаные движения складываются в танец нарочито медлительный и сложный.

… Смотри, Эль — это находка Ваабе. Ее чуть было не распределили в фейхты, но мастер все-таки высчитал в ней дьена. Не знаю, смогла бы она также убивать, как танцует. Вот тебе точно не достает изящества ее движений. Разумеется, пока ты не берешь в руки браан…

— Элы, я больше здесь не могу, — Ырхыз вскочил, смахнув блюдо и кувшин, из которого по полу разлилась темная лужа.

Беспомощно огляделся, задыхаясь в обилии эмана, и потянул Элью за собой. Шел слепо, мотая на ходу головой, словно пытаясь стряхнуть что-то. Неужели никто не понимает? Или им наплевать?

Громкий хохот Таваша, перестук сагат и стоны селимбины. Вонь жженых трав, рыжие хлысты пламени в руках огневика и железные акробаты, ловко перебрасывающие друг другу цветные кольца. Люди и скланы. Бракаар с кубком, уже не первым и даже не вторым. Его крылья расправлены, и хризолитовая мембрана ловит отсветы огня, готовая вспыхнуть в любой момент.

— Идем, Элы.

Ей тоже хотелось убраться из залы. Хорошо, что на этот раз их желания совпали.

За крохотной, утопленной меж двумя крашеными колоннами дверцей обнаружился узкий коридор. В нем оказалось так же дымно и душно, но основная взвесь эмана осталась в зале. Слуга с подносом при виде Ырхыза шарахнулся, а тегин пинком буквально высадил следующую дверь, выбираясь на свободу.

Ледяной зимний воздух обдал обоих. Темный квадрат двора был пуст, в отсветах затухающего Ока вырисовывался угол крыши, что узким козырьком протянулась вдоль стены. Чуть впереди крыша выползала куцым навесом, что опирался на пару грубых колонн. Здесь пахло навозом и характерной сыростью слежавшегося снега. И небо провисало, придавливая чернотой силуэт конюшни. Выла собака, вилась поземка.

Было хорошо.

— Погоди. — Добравшись до навеса, тегин остановился, выпустил руку и, прислонившись к колонне, сдернул чепец. Изнутри ткань пестрела темными пятнами, да и светлые волосы Ырхыза склеились багряными прядками. — Я сейчас. Немного отдохну и пойдем. Вернемся. Надо.

Скрип отворяющейся двери и голос раздались одновременно:

— Эй, человек! Я хочу с тобой поговорить.

Громкий, он заставил Ырхыза скривиться и зарычать, не то от боли, не то от ярости. Впрочем, Бракаар слишком самоуверен и слишком пьян, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.

— Да, человек, с тобой.

— Пшел отсюда, — тегин снова сжал Эльину руку. Больно. Лишь бы не сорвался, лишь бы…

Бракаар легонько пнул снежный холмик и шагнул навстречу. Нервно подрагивающие крылья его были расправлены, и на полупрозрачной дымчатой плоскости четко проступали контуры родового рисунка.

В руке младшего Урса виднелся хлыст.

Кто ему разрешил явиться с брааном? И где Морхай? Урлак? Хоть кто-нибудь из охраны? Хоть кто-нибудь из людей?

— Ты правильно сказал тогда, человек. Всё это не имеет значения. И даже твоя смерть в этом вонючем дворике, по большому счету, не изменит ничего. Ты жалок, человек. И своей беспомощностью ты вызываешь отвращение. Ты пытаешься скрыть слабость, но ты обречен, и с моей стороны убийство было бы милосердием. Как думаешь, твой Урллаах сказал бы мне спасибо?

— Уйди, Бракаар, — прошипела Элья.

— Это разговаривает снег, что смешался с грязью под моим сапогом?

Цветаст и пафосен. Смешон. Опасен. Браан в две с половиной петли, темляк вокруг запястья и кончики пальцев поглаживают утяжеленное охвостье. Каваардовы привычки.

— Зачем уходить, Элы? — Ырхыз разжал руку и улыбнулся такой безмятежной улыбкой, какой Элья не видела у него никогда. — Пусть останется. Так даже лучше.

— Ты мне не нужен, человек. Мне нужна она.

— Мне тоже. — Тегин вставил пальцы в витую застежку пояса и легонько потянул. С тихим щелчком пояс расстегнулся, обвисая серебряной лентой. Утяжеленная пряжка ткнулась в мерзлую землю, а кулак оказался прикрыт застежкой-кастетом, к которой и крепился этот хитрый кистень. — Тебе надо было брать ее у себя, наверху. Теперь — поздно, мститель хренов. Элы, ведь его родственничка ты насадила, как бабочку, а? Стало быть, появится еще одна комашка на булавке. Точнее, жук на веревочке. Полная коллекция, так сказать.

— Ырхыз!

Человеку не выстоять против фейхта. Где проклятая охрана?!

…если двое геб-фейхтов равных по силе или полагающих себя таковыми вступают в спор, разрешить который не представляется возможным, то наилучшим выходом является дуэльный поединок, препятствовать каковому не должен ни дренен-фейхт, ни гебораан, ни кто-либо иной…

Тегин легко стряхнул руку и, оттолкнув Элью к стене, пошел прямо на Каари, слегка подкручивая кистень. В левой руке, выставленной перед животом, блеснул кинжал, почти такой же, как и у противника.

— Эй! — закричала Элья, стукнув кулаком в стену: до двери шагов десять, и если бегом, то можно успеть. — Помогите!

У него нет шансов. Даже притом, что Бракаар пьян, даже с этим кистенем…

Первый щелчок браана был бесцелен: воздух заискрился в целом локте от тегина. Фейхт и не пытался попасть. Слегка переступая с ноги на ногу, он чуть приподнял крылья. И Элья почувствовала, вспомнила как слегка потрескивает, выгорая, мембрана, как ноет заостряясь ребро крыла, как поле, обволакивая плоскость, меняет профиль ранта…

…гебран-фейхт должен уметь не столько потреблять эман, сколько использовать его, изменяя свое тело таким образом, чтобы достичь максимальной эффективности в бою…

— Морхай!

Собачий лай заглушил голос, ставший вдруг слабым. Но подстегнутый криком Бракаар подался вперед, ударил слева, с искусственно громким хлопком и яркой голубой вспышкой, оглушая и отвлекая. Сам же закрутился классическим правым винтом, подняв заточенные крылья перпендикулярно телу.

…таким образом подобный рубящий удар, сочетающий и физическую силу наносящего его бойца и энергию эмана, способен нанести серьезный урон даже противнику, закованному в доспех. Главное в данном случае — держать равновесие с учетом момента инерции и контролировать перераспределение эмана в защитное поле…

А Бракаар и вправду крепко перебрал вина: крыльевой рез только по одной плоскости. Но и без того несутся два утяжеленных заострившихся крыла, разогнанные телом, сливаются в огромное лезвие, что сейчас перерубит…