Екатерина Замошная - Клетчатый плед

Никого не было в этом пустом тихом месте. Кому его приносили в жертву?

Крошащиеся колонны угрожающе нависали над головой.

Под спиной раздался удар. Затем второй, третий. Что-то стучало в камень, где он лежал. Что-то хотело выбраться из-под земли.

«Бум-м-м! Бум-м-м! Бум-бум-бум-бум-бум!»

Всё быстрее и быстрее, всё сильнее и громче был стук. Скоро звуки достигли почти что невыносимых частот. Мистер Лимен чувствовал, как из ушей течет кровь. Содрогалась земля, ходил ходуном камень, к которому он был привязан. Наконец, вышибая фонтан земли, то таинственное, что лезло на поверхность, откинуло в сторону камень с жертвой, легко, словно спичечный коробок. Чудом, буквально волшебством не размозжило мистера Лимена при приземлении. Окрученный разорванными цепями, пленник выпутался из оков и осмелился взглянуть в сторону, где лежал только что.

Его ложе оказалось крышкой каменного сундука. Что-то, похожее на кожаный тюк, прыгало среди серых бортов своего саркофага. Мистер Лимен трясся от страха, но неизвестность была страшнее, чем заглянуть внутрь. Ускоряя ход с каждым ударом, в чёрной глубине билось гигантское сердце. Быстрее, быстрее, быстрее-быстрее-быстрее, видно, как плещется в жилах кровь, каменная кладка под ногами трескается, из-под неё лезут толстые, словно трубы, артерии и вены, приковавшие сердце к земле. Оно горой вздымается над саркофагом, круша его каменные борта. Оно хочет выскочить, оно бьётся уже, наверно, по тысяче ударов в минуту.

Испуганный зрелищем, ужасаясь подспудно тому, что гигантское сердце того и гляди лопнет, залив всё кругом морем крови, мистер Лимен бросился наутёк.

Лишь когда остался позади шум и в окрестностях снова повисло безмолвие, он, тяжело дыша, приостановился. Тишина была полной. Казалось, слышно, как плещется лунный свет на пошатанных надгробиях, окружающих беглеца. Некоторые из них имели странные формы. Одного взгляда на них хватало, чтобы бежать от них прочь — на втором дыхании и на третьем и на десятом. После неизвестно какого по счёту броска, мистер Лимен выдохся полностью и сел, почти что упал у подножия одного камня, не зная, что делать дальше. Рука скользнула по вырезанным в граните буквам. Он не смог пересилить себя, чтобы не прочитать надпись, которая вынудила его похолодеть, хотя было непонятно, о чём она. «АЦИБАН». Не в состоянии больше бежать, он пополз на четвереньках.

Полз он до тех пор, пока не наткнулся рукой на книгу. Странная мысль, навеянная окружающей атмосферой, заставила его думать, что в этой книге он несомненно найдёт дорогу домой. Дрожа, он вытянул книгу из чавкающей глины под могильной доской, но на обложке была та же надпись, что и на камне до этого — «Ацибан». В ужасе он бросил книгу на землю. Раскрывшись на середине, она продемонстрировала пустые желтоватые листы. Лишь косые полосы, перечёркнутые поперечными линиями, словно в школьной тетрадке-прописи, разлиновывали её страницы. В отличие от школьных прописей, поперечные линии были одинарными.

Оторвав взгляд от книги, мистер Лимен стал наблюдать, как шевелятся статуи кладбищенских памятников. Чёрное существо выскочило из-за камня за спиной и, не давая оглянуться, схватило его за грудь.

Он проснулся в холодном поту.

Кошмары, снившиеся ему когда-либо раньше от соприкосновения с шерстью, ни разу не были столь насыщенными. Самое страшное, что мистер Лимен мог видеть в снах, — это выговор от начальства или гонку по запутанным коридорам к лифту, на котором он непременно успешно сбегал от преследующего маньяка.

Таких фантастических, ненормальных снов, как были сегодня, он не видал никогда в своей жизни. Гипоаллергенный плед, казалось бы, не годился ни к чёрту, но — странное дело! Состояние мистера Лимена отличалось от того, в котором он просыпался обычно. С одной стороны, это был страх. Огонь в камине горел, но во всех углах комнаты висела темнота, и он опасался пошевелиться, чтобы не увидеть чего-нибудь, в них таящегося. Дрожащей рукой он коснулся ушей, ощупал грудь — крови не было. Он был жив, лежал на своём диване, и в теле, как ни удивительно, ощущалась бодрость и полнота сил. Ни намёка на температуру, наоборот, приятная свежесть.

Остаток ночи он бродил из угла в угол, ежесекундно оглядываясь и вздрагивая, когда виделись чёрные тени. Свет был зажжён по всему дому. Мистер Лимен размышлял. Второй раз такого страха он не хотел. Но (сказал он себе внезапно) не было ли в этом состоянии чего-то… приятного? Нет, нет! Кто захочет бояться?

Утром он аккуратно свернул плед и повесил на спинку свободного кресла. День пролетел незаметно. Мистер Лимен чувствовал невероятную работоспособность, готовность, как в молодости, свернуть горы. Вечером он устроился на диване. Взгляд упал на новый плед.

— Нет, — сказал он себе. — Нет, нет и нет!

При этом он не мог отвести глаз от необычной расцветки. До чего же яркая и уютная. Краешком сознания всё ещё сопротивляясь, он снял плед со спинки кресла и развернул, любуясь.

Спустя четверть часа, он задрёмывал на диване, снова закутанный в тёплое клетчатое полотно с бахромой, и мысли текли вальяжно и сонно. Будь что будет.

Большой аквариум, где плавали крупные золотые рыбы, стоял перед ним. Плитчатый пол под ногами переливался отблесками воды, посылаемыми красноватым источником света с той стороны стекла, и алые блики прыгали на чешуе рыб, так, что они напоминали китайские фонари с плавниками. Свет бурел. Мистер Лимен оторвался от созерцания рыб, чтобы оглядеться, и обнаружил, что стоит на заброшенном пустыре под лучами заката. Чёрно-белая плитка, положенная без особой выдумки в шахматном порядке вокруг аквариума, была островком посреди бескрайнего поля жёлтой сухой травы. Сквозь стену стекла с водой отчётливо просвечивало теперь красное солнце. Темнело.

Что-то двигалось под ногами, но он не мог отвести глаз от золотых карпов. Те надувались, светясь изнутри, плавники становились короче, их распирало, и мистер Лимен внезапно понял, что бедняги уже не могут плыть, вместо этого они бьются в панике. Одна из рыбок прижалась ртом к самому стеклу, и в круглых глазах виделась страстная мольба, просьба выпустить её из багровеющей воды, пока она жива. Словно что-то подтолкнуло мистера Лимена. Он сел на корточки и выковырял незакреплённый квадрат мрамора из-под ног.

Стекло разбилось от первого же удара. Рыбы выплеснулись к его ногам вместе с тонной крови, в которую превратилась вода, и волна едва не сшибла его на землю, но мистер Лимен едва обратил на это внимание: он не мог отвести глаз от плазменного шара, не заслонённого теперь ничем. В центре багрового солнца зияла сквозная дыра, словно белый туннель в неизвестность. Что-то зашевелилось в туннеле, перекрывая свет, и внезапно из этой дыры высунулось кривляющееся лицо.