Василий Каталкин - Аксиома счастья (СИ)

Эгон сам вышел к графине, причём сделал это так, как будто спешил, показывая этим своё уважение к ней:

— Ах, мадам. Зачем же Вы сами пришли в мою скромную обитель? Вам достаточно было призвать вашего слугу к себе, и я бы тот час пришёл к Вам.

— Неотложные дела не позволяют мне соблюдать этикет Ваше Преосвященство, — герцогиня слегка склонила голову.

— Что могло до такой степени огорчить Вас? — На лице слуги господа появились признаки неподдельной тревоги, — надеюсь, моих скромных возможностей окажется достаточно, чтобы разрешить ваши проблемы.

— Это не только мои проблемы, это проблемы и нашего государства тоже. Я хотела срочно поговорить с Вами о поведении принцессы Велены. — Герцогиня выпрямилась и твёрдо посмотрела на кардинала. — Последнее время поведение принцессы приводит меня к выводам о проблемах её душевного нездоровья, и мне бы хотелось, чтобы Вы, как её духовный наставник…

Но тут до герцогини дошло, что она, в данном случае, может легко перейти грань приличия. Власть кардинала была не намного меньше, чем у монарха, а она являлась всего лишь регентом при малолетней принцессе, и тут тот тон, с которым она пыталась напомнить Его Преосвященству о своих обязанностях, был совершенно неуместен. Но герцогиня хорошо освоила тонкую игру придворных игр и поэтому, изобразив смущение, тут же принесла извинения:

— Прошу прощения, Ваше Преосвященство, за мою несдержанность, но после разговора с принцессой Веленой я совершенно не могу собраться с мыслями. И могу только надеяться, что Вы правильно истолкуете моё состояние.

В душе кардинал восхитился выдержкой герцогини, несмотря на высокую степень раздражения, она смогла взять себя в руки и в последний момент обернула свой явный промах в пользу для себя. Однако кардинал тоже был достаточно искушён, чтобы не поддаться такому скрытому давлению, он сделал скорбное лицо и с участием стал расспрашивать герцогиню о сути произошедшего.

— Ну, что же, — Его Преосвященство изобразил задумчивость, — Вы абсолютно правы, в данном случае вынужден признать, что это моё упущение. Я недостаточно уделял времени на общение с принцессой, и это следует срочно исправить.

Кардинал выдержал небольшую паузу, делая вид, что продолжает обдумывать ситуацию. В этот момент герцогиня незаметно вздохнула, вроде всё шло так, как она и запланирована, хотя напряжение оставалось. Это не укрылось от Эгона и он, внутренне усмехнувшись, продолжил:

— Но должен сказать, что насущные дела церкви сильно отвлекают меня от обязанностей духовного наставника, и я думаю поручить заботу о душевном здоровье принцессы другому служителю господа, который сможет уделить ей гораздо больше внимания.

Герцогиня вздрогнула, её никак не устраивало такое решение кардинала, появление нового постоянного служителя церкви в окружении принцессы, нарушало все её планы:

— Ваше Преосвященство, но принцесса может не сразу принять нового наставника, Вы же знаете, что для этого требуется довольно много времени, а его как мне кажется у нас не так много.

— Вы правы. — Согласился кардинал, старательно продолжая играть роль страдальца, — именно поэтому я думаю призвать для этого хорошо знакомого ей отца Фениана.

Только теперь до герцогини дошло, что кардинал изначально был в курсе всего и просто играл с ней. В своё время именно её окружение серией интриг сумело добиться удаления Фениана от принцессы, а теперь, судя по желанию кардинала снова вернуть бывшего духовного наставника королевской семьи к службе, все обвинения были с него сняты. Такой неприятный для герцогини факт означал, что любые возражение против кандидатуры Святого отца в данном случае равносильны признанию в заговоре против представителя церкви. Вот так одной фразой кардинал сумел разрушить все надежды, но, несмотря на глубокое разочарование, герцогиня нашла в себе силы произнести:

— Благодарю Вас Ваше Преосвященство, Вы как всегда приняли мудрое решение.

«Браво! И ещё раз браво», — мысленно восхищался самообладанием герцогини Эгон, — «Вот кто действительно достоин стать королевой. Так хорошо уметь управлять своими эмоциями, и умна, и осмотрительна, и великолепное знание людей, кто ещё может продемонстрировать столько достоинств».

Но внешне Его Преосвященство никак не высказал своих эмоций, удерживая тень скорби на своём лице:

— Я рад, что его кандидатура не вызывает у Вас возражений, надеюсь он сможет призвать принцессу к проявлению уважения не только к придворным.

Уходя от кардинала, герцогиня поняла, что сегодня она, хотя не приобрела врага, но потеряла мощную поддержку в лице кардинала, и теперь придётся вносить существенные коррективы в свои планы.

— «Что ж», — думала герцогиня, идя по длинным коридорам дворца, — «Это вполне можно было предвидеть. И почему она сразу не учла, что Эгон может не стать на её сторону? Хорошо ещё, что позиция кардинала обозначилась именно сегодня, произойди это много позже, и вполне можно было получить обвинение в подготовке заговора. Теперь ещё и Фениан возвращается, принцесса Вилена в его присутствии явно присмиреет, и тогда уже станет невозможным обвинить её в неготовности принять абсолютную власть. А как бы было желательно держать её в этом состоянии подольше, за это время вполне можно было бы успеть произвести замену приближённой знати и резко упрочить свои позиции, а там можно попробовать и окончательно закрепить успех с помощью сына. Но времени нет. НЕТ ВРЕМЕНИ».

Герцогиня замедлила шаг, продолжая рассуждать:

— «Вот если бы принцесса заболела. Но это очень рискованно, в случае если болезнь окажется серьёзной и она долго не проживёт, тогда катастрофа. А если несерьёзной, тогда какой в этом смысл?»

Герцогиня от неожиданно пришедшей гениальной мысли остановилась:

— «Так. Минуточку. А ведь всё получается. Вот он выигрыш времени и выигрыш большой. Даже если не удастся полностью реализовать все свои планы, всё равно за этот срок можно до конца жизни обеспечить себе безбедное существование».

Она ещё немного постояла, обдумывая возможные варианты своих действий, а потом торжествующе улыбнулась и уверенным быстрым шагом устремилась в свои владения.

— Лерон, ты мне срочно нужен. — Заявила герцогиня ожидающему в приёмной секретарю, заходя в свой рабочий кабинет.

Молодой человек встрепенулся, так как он занимал должность третьего секретаря, то никогда не приглашался на доклад первым, да и вообще до него редко доходила очередь, вопросы, которыми он занимался, касались городской жизни, а их сильные мира сего предпочитали решать в последнюю очередь.

Изменения в устоявшемся расписании опекуна принцессы говорили о появлении неотложных дел в городском хозяйстве, хотя никаких экстраординарных событий за последнее время не произошло, это вносило некоторый элемент интриги и все находящиеся в приёмной вопросительно уставились на неожиданного фаворита. Лерон, совсем недавно был принят во дворце, но уже достаточно уверенно ориентировался в царивших здесь порядках, он обладал хорошей памятью, никогда, ни с кем не спорил, поддерживая ровные отношения. Но герцогиня приняла его к себе на службу как раз за другое качество, которое считала при дворе самым необходимым — умение всегда держать язык за зубами. Прежде чем приступить к разговору герцогиня как бы случайно заглянула за тяжёлые портьеры, а потом медленно подошла вплотную к секретарю, глядя прямо ему в глаза: