Стас Бородин - Погребальные костры

Я придвинулся к принцу еще ближе, как бы ненароком задев лежащий на столе кинжал.

— Единственное, что меня теперь беспокоит, так это судьба юного Родольфито.

Гойо встретил мой взгляд, не дрогнув.

— Можете не переживать, господин колдун, он такой же бастард, как и я.

Полог в палатку откинулся, и на пороге появилась массивная фигура генерала Элеутеро.

Окинув комнату быстрым взглядом, он уставился на лежащих на полу арбалетчиков, на свисающего со стола Примитиво, и положил руку на эфес меча.

— Неужели я пропустил самое интересное?

— Ничего ты не пропустил, — Гойо поднялся из-за стола, пряча окровавленные руки за спину. — Собери своих сигнальщиков, и пригласи ко мне преподобного Наймона.

Мы стояли на холме спиной к спине, готовые к любой неожиданности.

Мастер Ингио, что-то насвистывал себе под нос, небрежно перебрасывая из руки в руку огненно-красной шар из манны. С его пальцев, унизанных золотыми кольцами, на влажную траву сыпались веселые шипящие искры.

Руки Айса лежали на гарде обнаженного Юнберна, упирающегося своим острием в раскисшую землю. Из-под керамической маски, скрывающей лицо волшебника, сочились тоненькие завитки дыма, пахнущего раскаленным камнем и серой.

Я вдохнул полной грудью свежего холодного воздуха и осмотрелся по сторонам.

Погребальные костры еще не до конца прогорели, а возле тлеющих углей уже суетились жрецы Орвада, собирая останки принцев в погребальные урны маленькими позолоченными лопатками.

Из-за черных обгорелых стволов деревьев начал сочиться густой белесый туман. Длинные клубящиеся щупальца заструились по земле, цепляясь за останки поваленного палисада и черные ямы, заваленные трупами варваров и шазаров.

Тихонько позвякивая кольчугами, вверх по склону холма взбежал отряд фирганцев. Не говоря ни слова, они окружили нас сплошной стеной щитов. Шлемы застегнуты, забрала опущены, а траккара и нумедар взяты наизготовку.

— Вот так дела! — хмыкнул мастер Ингио.

Через минуту появились скауты на своих низкорослых лошадках. Не дожидаясь приказа, Досу привычно разместил конников на левом фланге, а пеших лучников расположил на правом.

— Клянусь богами, у вас много друзей, Маркус Гримм, — голос у мастера Ингио был удивленный. — Нет, вы только на это посмотрите!

Маленький отряд верховых сертов с обнаженными серпами и в полной боевой раскраске обогнул наш холм, и пристроился к скаутам на левом фланге.

— Скорей бы уже, — загудел Айс из-под маски. — Я уже ног от холода не чую!

На штабном холме внезапно заголосила сигнальная труба, и вокруг его подножья тут же закипел водоворот из конных рыцарей. Тускло поблескивали шлемы, лязгали доспехи, а растрепанные плюмажи болтались из стороны в сторону мокрыми метелками.

— Да уж, невеселое зрелище, — сказал я, разглядывая строящихся в колонны рыцарей. — Надеюсь, что хоть на этот раз все закончится мирно.

— Они не посмеют, — фыркнул Ингио. — Глядите, и даже Наймон, старый пройдоха, тут как тут!

Айс отстегнул широкий гибкий воротник, и поднял маску на затылок, вытирая рукавом взопревшее лицо.

— Да ведь они даже не собираются драться! — пробурчал он разочарованно. — Будь я проклят, если понимаю, чего они там еще затеяли!

Сопровождаемый свитой из двух десятков священнослужителей, Наймон спустился со штабного холма и направился к маленькому тенту, натянутому подле полуразрушенного палисада.

— Вот так гусь! — Айс тихонько захихикал, указывая на священника пальцем. — Глядите, какой важный!

Наймон шел вразвалочку, бережно придерживая руками полы своего белоснежного одеяния. Несмотря на изрядный вес, он довольно ловко перепрыгивал через лужи и канавы, разбрызгивая грязь босыми ногами. Ноги у него были толстые и красные, а задница такого размера, что и щитом не прикроешь.

— Вот бы этого гуся да в котел! — Ингио плотоядно ухмыльнулся. — Жаркое вышло бы на славу!

По строю фирганцев, прислушивавшихся к нашей беседе, прокатился смешок.

Тем временем, на штабном холме опять загудели трубы и зарокотали барабаны. Армия вновь пришла в движение, обтекая полевые кухни и выстраиваясь в прямоугольники. Между нашим холмом и тентом главного священнослужителя расположились остатки павзанской гвардии и копейщики принца Гойо. Они стояли к нам спиной, огибая холм и примыкая к самому палисаду. С левой стороны выстроились мечники генерала Элеутеро и несколько сотен наемников — алебардистов в кольчугах и начищенных до блеска морионах.

— Похоже, что Гойо все же решил держать нас на безопасном от себя расстоянии, — пробурчал Айс, осматривая ряды шлемов и копий, отделивших нас от штабной палатки.

Я поежился от холода, и поплотней запахнул плащ. Ветер, непрестанно дующий с востока, принес с собой тяжелые грозовые тучи, которые громоздились над нашими головами, подобно мрачным отрогам горы Хельд. С минуты на минуту грянет ливень, и весь лагерь в считанные мгновения превратится в непролазное болото. Тихонько вздохнув, я позавидовал Ашу, который успел уехать еще до начала грозы.

Полог штабной палатки качнулся, и на ее пороге появился пожилой герольд в белых чулках и парчовой куртке. Следом за ним шел мальчишка — паж, согнувшийся под тяжестью щита с незнакомым мне гербом.

— Рыцарь Леогар убивающий великана, — язвительно прокомментировал Айс. — Намалевано как курица лапой!

Я присмотрелся к гербу. На голове у рыцаря сверкала золотая корона.

— На колени! — заревел герольд. Глотка у старика, надо признать, была что надо!

Море шлемов заколыхалось, со всех сторон послышался лязг доспехов и оружия.

— Встань, дурень! — Мордад от всей души отвесил пинка одному из своих фирганцев, который по команде герольда бухнулся в грязь. — Хоть ты не позорь моих седин!

Принц Гойо вышел из палатки и остановился рядом с герольдом. Из одежды на принце была только грубая холщовая рубаха до колен, да серебряный молоточек Орвада, болтающийся на белой нитке.

Порыв ледяного ветра внезапно подхватил обтрепанные полы рубахи, и задрал ее принцу прямо на голову, обнажив волосатые мускулистые ноги и съежившиеся от холода гениталии.

Фирганцы радостно захихикали.

— Молчать, мерзавцы! — зашипел Мордад. — Или я за себя не ручаюсь!

Тем не менее, принц Гойо ничуть не смутился. Стянув рубаху через голову, он брезгливо отбросил ее в сторону, и гордо выпятил стянутую бинтами грудь.

— Если кто скажет хоть слово, лично сведет знакомство с моим правым башмаком, — предупредил фирганцев Мордад. — Я никому не позволю опозорить меня на коронации!

Коронация! У меня по спине побежали мурашки. Так вот, оказывается, что задумал Гойо! В который раз он обвел всех вокруг пальца!