Лана Ежова - Избранная Луной

— Феликс отдаст его Веласкесу, — обреченно добавила Ксения.

— Хм, так голова амага нужна не женщине? Меня слово «тварь» сбило с толку, — объяснила я и потрясенно замерла. — Подождите! Вы сказали, что его отдадут Веласкесу? Иниго Веласкесу?!

Вот это точно конец. Хока ждет мучительная и, вероятно, затянувшаяся, адская смерть.

— Да, Феликсу что-то нужно от Веласкеса, поэтому и пустил Игоря в расход. — Ксения смотрела на меня больными глазами. — Вдобавок теперь у мастера есть другой амаг — брат Игоря.

Я прикрыла рот ладонью, чтобы не ахнуть. С логикой у меня все в порядке, но все-таки уточнила:

— Вы сейчас о Васе?

Ксения вскинула светлые брови:

— Вы не знали, что они братья?

Я покачала головой.

— Мы с Игорем познакомились благодаря Васе. Вольский не только его поручитель перед Хеммингом, но еще и учитель — готовит к командной работе по обезвреживанию проклятых артефактов. Ведь кому, как не амагам, безопаснее всего за них браться? Игорь соскучился по младшему брату, решил навестить. Они сидели на кухне, когда я зашла туда в три ночи, планируя заварить травяной сбор от бессонницы. Я не сдала Вольскому братьев-амагов, и в следующий раз Игорь проник в дом уже ради меня…

Ксения мечтательно улыбнулась, а я подивилась виражам судьбы. Александр сделал добро одному амагу, заступившись перед Хеммингом, а второй увел его жену. Вот так и поступай по велению души…

Размышляя над стечениями обстоятельств, которые порой бывают позаковыристей, чем в самом остросюжетном романе, наконец развернула сверток. Вот это да! Мне принесли сарафан! Из гладкой ткани цвета кофе с молоком, чуть ниже колена, с черной лентой под грудью. Точно помню, что такие платья силуэта «ампир» были модными в прошлом сезоне.

Ходить в чужой ветровке, которая едва прикрывала попу, ужасно надоело, и я, обрадовавшись сарафану, поспешила в него переодеться.

— Этикетка осталась, — вежливо сообщила Ксения. — На спине.

— Спасибо. — Я приблизилась к собеседнице, и она осторожно оторвала ярлычок известного бутика.

Я хотела спросить, зачем они насильно забрали Василия из дома Вольского, если ему там было хорошо, когда услышала торопливые шаги.

Дверь без стука открылась, впуская Крейга и еще одного незнакомого вампира с человеческим телом на плече, которое тот аккуратно опустил на диван.

— Ксения, вы идете со мной, будем звонить вашему мужу насчет девочки, — велел Крейг.

— Торговаться собираетесь? — горько осведомилась Вольская.

Главный вампир искренне удивился:

— А как иначе? За просто так ее отдавать — себя не уважать.

Нет, не пойму я цинизма в делах, в которых замешаны дети!

— Пойдемте, времени мало, — потребовал Крейг.

Второй вампир невежливо подтолкнул Ксению в спину. Подавленная женщина внезапно обернулась и, зло сверкнув синими глазами, рявкнула:

— Да иду я! Иду!

Когда за ними захлопнулась дверь и в замке провернулся ключ, я бросилась к бесчувственному парню.

— Вася… Васечка, очнись, — шептала, осторожно похлопывая его по щекам. — Пожалуйста, Вась.

На шее водителя висела связка амулетов, почти такая, как на мне или Даше, — от поисковых чар и подавляющие дар. Жаль, снять их мог или очень сильный маг, или опытный артефактор и, само собой, тот, кто их надел. Вот только шанс на спасение остался — вампиры забыли, что Вася — амаг. Когда очнется, деактивирует амулеты и на себе, и на Даше хотя бы на время. Если Вольский нас ищет, ему хватит пары минут, чтобы засечь местоположение дочери.

— Вась, очнись, прошу тебя…

Я осторожно плеснула ему в лицо водой из кувшина, который нам оставили. Серая футболка парня и оливковая обивка дивана потемнели от пролитой жидкости, а водитель даже и не думал шевелиться.

Его богатырский сон вызывал опасения. Неужели надышался сонманом настолько сильно? Или же…

— Его обкололи снотворным, — высказала догадку проснувшаяся Даша. — Это точно, Миа, я услышала отголосок мыслей одного из вампиров.

Наспех построенный и легко выполнимый в моем воображении план рушился, как смываемый волной песочный замок. Все останется по-старому. Вампиры не идиоты, как я вообразила себе, они дали нам орудие спасения в виде Васи, прекрасно понимая, что это нам не поможет.

— Все у нас плохо, да? Миа, мне пора бояться? — тоненьким голоском поинтересовалась девочка.

Погруженная в себя, я бездумно подтвердила:

— Да, солнышко, пора бояться.

Страх… Он отупляет и обессиливает человека. И в то же время часто спасает от гибели, уберегает от дурных поступков. Но как понять, когда следует бояться? А когда, наоборот, нужно бороться со страхом, преодолевать его? Не знаю…

Как по мне, разумное бесстрашие и полезный страх — две стороны одной монеты.

Если маг находится в гармонии с собой и своим даром, полностью и до конца освоил возможности, данные свыше, и постоянно совершенствуется, не коснея, он непобедим. Если достиг равновесия между человеческой частью и тем, что разумом не объяснить, если воспринимает магию как неотделимую часть своей сущности, а себя — как часть магии, то в момент смертельной опасности он может призвать всю силу и спастись. Выжить в жерле действующего вулкана, пройти сухим сквозь цунами, полетать в смерче, провалиться в разлом Земли и вернуться на ее поверхность без единой царапины…

Достичь подобной гармонии было моей целью, к которой я шла с рождения. Теперь же, став оборотнем, я оказалась совсем на другом пути. Но кто мешает попробовать пойти по нему, уже будучи вервольфом?

В шаге от пропасти, на острой грани между свободой и неволей, я решила истово поверить в слова Кима. Поверить, что мне суждено было стать вером, что это не конец жизни, а только начало. Пускай и не такой, какой я видела ее ранее.

Меня позвала Луна. Так, может, пора откликнуться? Ради самой себя. Хватит быть полузверем-получеловеком. Хватит надеяться на возвращение магички Марии. Ее больше нет. Зато есть надежда стать особенным вервольфом со способностями, которых у оборотней быть не должно.

И если приму сущность, есть шанс, что я стану сильнее, быстрее и смогу переломить ситуацию в свою пользу. Тот дар, дар внушения, что достался мне бонусом к превращению в серую хищницу, я совсем о нем забыла. Не знаю, подействует ли на вампиров, но стоит попробовать. Что я в итоге теряю? Ничего, а приобрету многое. Цельность и возможность спастись.

За окном пели птицы, радуясь новому дню. Солнечный луч, несмело проскользнув сквозь неплотно закрытую штору, коснулся нежной щечки девочки. Дарья после бессонной ночи и сонмана крепко спала, не ощущая, как золотистый зайчик выплясывает на ее лице.

Тишь и благодать. Подходящее время для близкого знакомства с новой сущностью.