Лорел Гамильтон - Поцелуй смерти [Litres]

– Справедливо! Любовь несправедлива, Анита. Одна из самых несправедливых вещей на этом свете. Ты никогда не думала, не лучше ли Зависть в постели, чем ты?

Я нахмурилась и покачала головой:

– Нет.

– До чего ж это самоуверенно – даже не подумать, что она может быть лучше тебя!

– Уж я такая, какая есть, Ашер, другой нету. Ричард в своей обыденной жизни встречается с другими женщинами. Несправедливо было бы заставлять Жан-Клода сидеть и пальцы перебирать, ожидая меня, пока я тоже встречаюсь с другими мужчинами.

– Если любовь настоящая, то ты ждешь.

– Кто сказал? – спросила я.

– Дьявол хочет спать с другими женщинами, хотя у него есть ты. И тебя это совсем не волнует?

Я подумала и покачала головой.

– Мы с ним об этом говорили пару недель тому назад. У него сильная сексуальная тяга, а мое внимание почти целиком отдано Жан-Клоду, Мике, Натэниелу и тебе.

– Ну нет. Мальчика забыла. Он все больше и больше отнимает твоего времени.

Я всмотрелась в красивое надменное лицо:

– Так ты его нарочно ударил сильнее, чем нужно. Ты к нему ревнуешь.

– Смешно было бы мне ревновать к мальчишке.

– Смешно, – согласилась я.

– Зависть к тебе ревнует, – сообщил он. – Она терпеть не может, когда Жан-Клод ее бросает, стоит только тебе появиться.

– Если ей не нравится, как складывается ее роман с Жан-Клодом, ей надо говорить об этом с ним.

Ашер посмотрел на Жан-Клода:

– Жан-Клод, светлая Зависть говорила с тобой?

– Нет.

Ашер обернулся ко мне:

– Кардинал, подруга Дамиана, злится, что он оставляет ее, стоит тебе пальчиком поманить.

Я снова пожала плечами:

– Кардинал и Дамиан со мной об этом говорили, и с тех пор я с ним не спала. Если они хотят испробовать моногамию, сил им и удачи.

– Почему тебя это не беспокоит? Почему ты не ревнуешь?

– Не знаю, – ответила я, и это была правда. Я настолько далека от тех параметров отношений, которые меня учили ожидать, что просто не гружусь на эту тему. – Нам это подходит, Ашер.

– А мне нет.

В разговор вступил Жан-Клод. Не встал между нами, но привлек наше внимание:

– Ашер, я тебя люблю. Анита тебя любит. Мефистофель тебя любит. Натэниел тебя любит. Нарцисс тебя любит.

Ашер издал хриплый горловой звук.

– Да, ты не платишь ему взаимностью. Вожак наших местных гиенолаков любит тебя именно так одержимо, как тебе, видимо, хочется, но ты его не хочешь. Или хочешь не с той же силой.

– Нарциссу нравится внимание, которое он от меня получает, Жан-Клод.

– В этом я не сомневаюсь, но тебе его любви мало. И я тебя люблю не так, как ты хочешь, и Мефистофель, и Анита, и Натэниел – тебе никак не угодить, Ашер. В конечном счете тот факт, что ты сам себя не любишь, обращает в прах все наши усилия.

– Очень философично, – сказал Ашер, не забыв подчеркнуто фыркнуть.

– Я нашел город, где нужен мастер и где главной группой животных являются гиенолаки. Думаю, тебе следует посетить этот город и посмотреть, подходит ли он тебе, – сказал Жан-Клод.

Ашер уставился на него:

– Что это значит, Жан-Клод?

– Мне казалось, я выразился достаточно ясно.

– Ты меня изгоняешь из Сент-Луиса?

– Нет, я тебе говорю поехать и посмотреть, не больше ли подходит новый город тебе и твоим силам, нежели этот.

– Ты меня выбрасываешь, потому что я ударил мальчишку?

– Я тебе позволил пустить кровь Аните – женщине, которую я люблю, своему слуге-человеку. Это мой кулак, а не Сина, должен был оторвать тебя от нее.

Жан-Клод называл меня настоящим именем, лишь когда был в ярости. Я только радовалась, что сейчас он злится не на меня.

Ашер посмотрел на меня, будто ушам своим не верил.

– Мне случалось делать ей гораздо хуже, когда я был верхним в спальне с нею и с Натэниелом.

– То было по ее разрешению, это – нет.

– Что, если мне не понравится этот новый город?

– Тогда обратись к нам. Если мы уже перестанем на тебя злиться, я, наверное, позволю тебе вернуться домой.

– Ты хочешь отправить меня в изгнание?

– Я хочу отослать тебя прочь, чтобы ты подумал и решил, что для тебя ценнее. Твоя ревность всегда в конце концов разрушала твое счастье. Я забыл про это твое свойство. – Он покачал головой. – Нет, заставил себя забыть, но ты мне напомнил об этой своей стороне, об этой своей жуткой неуверенности, убивавшей почти каждую любовь, что у тебя бывала.

– Скажи мне честно, Жан-Клод: до того, как Джулиана погибла, вы с ней собирались меня покинуть?

– Клянусь тебе, как клялся уже сто раз: нет. Мы говорили о твоей ревности, о твоей требовательности к нам обоим, но мы тебя любили. Она тебя любила.

– Тебя она любила больше.

– Вот это оно и есть. Вот это твоя слабость.

– В чем слабость? В том, что я хочу, чтобы меня хоть кто-нибудь любил больше, чем тебя, хоть когда-нибудь?

– Белль Морт не любила меня больше тебя, Ашер.

– Врешь.

– Собирай вещи в дорогу.

– На сколько мне уехать? – спросил Ашер, и голос у него был злым, но что-то еще стояло за злостью. Мне кажется, страх.

– Не меньше месяца.

– Не отсылай меня, – попросил Ашер.

Жан-Клод показал на Сина, который начинал слабо постанывать, приходя в себя. Натэниел все еще сидел рядом, склонившись над ним. Никки проверял пульс у Ареса, будто на миг подумал, что слишком сильно его ударил.

– Все живы, но в этом нет твоей заслуги, Ашер. Ты мой témoin, второй после меня в иерархии, и все же ты вот такое сотворил. Не из ребячества, не по небрежности: из злобности. Та самая злобность, которая гнала нас из города в город несколько веков назад, потому что ты начинал ревновать к тем самым мужчинам и женщинам, обвораживать которых посылал нас с Джулианой. Ты хотел от них денег или крови, но не хотел, чтобы мы получали от работы слишком много удовольствия.

– Я свою долю той же работы делал сам.

– Делал, но сколько бы мужчин или женщин ты ни соблазнил, ты всегда приглядывал за теми, что были твоими возлюбленными, твоими любовниками и любовницами.

– Жан-Клод! – Ашер потянулся к нему.

– Иди, собери вещи, и завтра в ночь ты уезжаешь в тот город.

– Прошу тебя…

– Ты думал, я вечно буду это от тебя терпеть?! – заорал на него Жан-Клод. – Ты думал, я всегда буду тебе позволять нам вредить?

Ашер медленно уронил руку.

– Кто же будет для тебя управлять цирком? Кто будет шпрехшталмейстером?

– Пока тебя не будет, буду я.

– А кто будет управлять «Запретным плодом»? Кто займет твое место на сцене?

– Джейсон – мой помощник, он отлично управляет клубом.

– Но на сцене он – не ты.

– Не я, но он отлично справляется на сцене с ролью самого себя, и это вполне достаточно.

– «Запретный плод» прогорит, если ты не будешь выступать.

– Может быть, – сказал Жан-Клод.

– Нет, – перебила я и встала.