Екатерина Гардова - Призрак в подарок (СИ)

— Э-эх, бесстыжая твоя морда, — фыркнула недовольно и продолжила одеваться. Штаны одевать не удобно, но надо. Глядя на погоду за окном — холод собачий.

— А где мы? — натянула одну штанину на ногу, затем вторую, стукнувшись при этом головой о приборную доску. — Черт!

— Погоди, ну что ты…, — щелкнул пальцами, и я оказалась полностью обаченная, второй щелчок — Эд тоже оделся.

— На границе мы, практически недалеко от точки выхода.

— Какого выхода? — не поняла я.

Пригладила кое-как волосы рукой, разглядывая свое отражение в зеркальце на лобовом стекле.

— Или входа. Это с какой стороны посмотреть, — продолжил князь, протянул руку, и заправил мне за ушко выпавший локон.

— И с какой же стороны нам видно? Тьфу, запутал совсем. От твоего замка далеко?

— Нашего замка, — поправил он меня, потянувшись всем телом, и резко сев на место.

— Ну, хорошо. Ты ответишь мне внятно: ГДЕ МЫ СЕЙЧАС?!

— На горе, в машине.

— Р-р-р…

— Ты голодна? А у нас что-нибудь осталось?

— Р-р-р-…и еще раз- р-р-р…

— Ну, дорогая, откуда мне знать, где мы? У меня навигатор сломан. Машина тоже.

— Что? Мы не сможем взлететь? — все, я в ауте.

— Взлететь… вряд ли.

Это надо было видеть его наглую моську, и такую спокойную, что закралось подозрение — он издевается. И это после всего, что между нами было?

— И что будем делать? — сощурилась в ожидании очередной реплики в стиле «я такой умный и загадочный».

— Ничего. Выйдем наружу, замерзнем через полчаса. Там, — мотнул головой в сторону заснеженных шапок гор за окном, — между прочим, примерно чуть ниже минус сорока, сильный ветер, можно сказать метель, направление движения тоже неясно. Так что…

Закусила губу, хмуро размышляя: а чего он такой спокойный?

— Что за выход-вход? — вспомнила его фразы.

— Помнишь, когда мы с тобой появились в этом мире, то были на горном плато.

— Помню. Погода была точно такая же.

— Так и я о том же. Мы очень близко с тем местом, родная. И вот что мне представляется более реальным…

Затаила дыхание, пытаясь разогнать странные мурашки, которые стройными рядами забегали по всему телу.

— Что? И откуда ты знаешь?

— Кольцо, помнишь о нем, подает определенные импульсы, как небольшой разряд током, когда находится вблизи с возможной точкой перехода, — Эд заключил меня в объятия, поцеловав в макушку. — Помниться, ты так хотела вернуться домой, и сказать маме, что ты жива и невредима.

— Д-да, — голос задрожал, а в животе вдруг заурчало.

— А, вот и повод заглянуть на огонек, ты же есть хочешь, — выдохнул князь, сплетая наши пальцы меж собой.

Мой взгляд проследил за его манипуляциями и зацепился за кольца на безымянных пальцах — одно тонкое с бриллиантом, второе — широкое с аметистом, которые словно перемигивались меж собой.

— А что будет с МКАДом, ох, хотела все спросить, почему МКАД?

— А что с ним будет? Ничего. Сиверн на случай нашей задержки имеет четкие указания. Замок перейдет на оборонительное положение. Тигрея, не найдя нас в этом мире, попытается самостоятельно розыскать в других, которых превеликое множество, Синеус уже не в счет, тогда она обратится к Вершителю Судеб. Разбудит, получит на орехи, а там и мы вернемся. Вот тогда и можно будет пообщаться с ними всеми. А название…позже объясню. Как-нибудь позже.

— Мне страшно, Эд, правда, а что если этот ваш Вершитель решит скинуть тебя с игральной доски?

— Это тоже вариант. Но мне есть, что предложить ему. Лишь бы только проснулся. А разбудить может только Тигра, у нее есть допуск.

— Ну, ты и махинатор!

— Эх, солнце мое, это все ерунда, труднее было тебя дождаться и не сойти с ума.

Поцелуй, подаренный мне Эдом после, отдавал горечью полыни и сладостью нежной пыльцы, объятия стали крепче, и вскоре я уже сидела у него на коленях, не видя, что князь делает с кольцом. Вспышка, заложенность ушей и какой-то свист… Зажмурилась, почти оглохнув, но все так же ощущая надежность и крепость мужских рук, а когда глаза открыла, увидела…

Мы сидели на скамье в городском парке, который я так хорошо помнила, среди бела дня — в прямом смысле. В моем мире была зима. И был день. Люди гуляли, не обращая на нас внимания. В нашем мире давно уже никто не обращал внимания на парочки, обжимающиеся на лавочках в парках, да и вообще где бы то ни было. Вдохнула, поперхнулась, раскашлявшись. Эд только шепнул, чтоб горло поберегла, и поднялся со мною на руках. Отряхнул сзади подол своего зимнего пальто, поправил на мне меховую шапку и, тепло глядя в мои растерянные и полные слез глаза, мягко произнес:

— С возвращением, любимая.

— С возвращением, любимая! — это была та самая фраза, которая стала отправной точкой моей полной капитуляции и обухом по голове. А что вы думали, мы вернулись в мой мир практически через полгода, как этот самый мир похоронил Карину Майер (это моя фамилия — для тех, кто успел забыть ее). Из парка тире пункт перемещения отправились для начала на другой конец города в гости к моей маме. Таксист подвез до самого подъезда, а уж как там его князь уломал сделать это без оплаты, ибо в карманах было пусто, выспрашивать не стала. Долго спорили с Эдом, что делать, если моей родительницы не окажется дома. Я хотела навестить позже свою квартиру, муж был против. Почему? Да потому что либо мать продала квартиру, либо пустила жильцов. Пришлось согласиться с ним и решиться на тяжелый разговор с мамой. Но и тут вышел казус, той не оказалось дома, и мало того, в ее квартире жили совершенно чужие люди, которые и пояснили сердобольно, что прежняя хозяйка вышла вскоре после похорон замуж и уехала с мужем-иностранцем то ли в Австрию, то в Швейцарию. Как иностранец? Был же сосед, или нет? На что муж резонно возразил — будто сосед не может быть иностранцем.

Взгрустнулось до слез, Эд еле меня успокоил. А что вы хотели — гормоны, и есть очень хотелось. Пришлось ехать в гостиницу — не ночевать же на улице. После того как нас оформили и устроили с комфортом, князь провалился в тревожный сон, буркнув, что истратил остатки энергии на внушения таксисту, администратору, коридорному и теперь его не беспокоить до утра. На мое предложение подкрепиться пищей обыкновенной, только махнул рукой и ответил, что скоро все принесут в номер, это все на что он смог наскрести силенок.

Все — так все. Я что ли против, пообедав и поужинав за один присест, полезла в интернет в поисках пищи иного характера, информационного. И тогда меня накрыло пониманием, как же сильно я скучала по привычным вещам и даже интернету. Все же быть попаданкой — это больно. Теперь вот надо новые документы раздобыть и не мне одной. Ибо вот мысль у меня появилась, пока мой супружник венценосный дрых в соседней комнате — а не махнуть ли к маме заграницу? Там же мои денежки хранятся и она прямой мой наследник, а значит уже получила их. А те, что в евро с шестью нулями должны быть уже на счетах Центробанка, как добровольно возвращенные государству похищенные активы.