Бернхард Хеннен - Месть драконов. Закованный эльф

— Это было… — с трудом перевел дыхание парень, — подло.

— Подло было бы перерезать тебе горло и ограбить. Большинство наемников, которых я знаю, давно бы так поступили. Эти ребята не слишком терпеливы, когда к ним навстречу выходит кто-то с топором, — Володи взвесил оружие в руке. Топор был сделан из бронзы. Железный лучше подошел бы для того, чтобы валить деревья. Но все равно лучше, чем ничего. — Я оставлю топор себе. Он будет моей платой за то, что сегодня я милый и терпеливый и оставлю тебя в живых.

— Ты не имеешь права, — расстроился Федор. — Это…

— Ты собрался назвать меня вором? — холодно поинтересовался Володи.

— Я… — Мальчик боролся с собой. Наконец покачал головой.

— Умница, — Володи взвалил топор на плечо и собрался уже вернуться к своему луку, когда за спиной снова раздался голос мальчишки.

— Ты все же Володи из Трех Дубов.

— Я же сказал… — В этот миг Володи увидел Кветцалли. Она стояла на другом конце поляны в наброшенном на плечи одеяле и держала в руках двух лососей. Похоже, она еще не заметила парня, наполовину скрытого в тени елей, смотрела только на него, гордо шествовавшего через поляну с топором на плече.

— Володи женился на принцессе степных варваров. Это ты!

Теперь Кветцалли тоже увидела чужака, на миг замерла, но когда поняла, что ее тоже заметили, пошла навстречу. Володи не стал оборачиваться к Федору. Он обнял Кветцалли.

— Значит, снова рыба, — с улыбкой произнес он.

— Кто человек?

Парень пошел за ним и, услышав вопрос, поклонился.

— Я Федор из Медвежьего Брода, предводитель повстанческой армии, которая прогонит валесийцев. Мы надеемся, что Володи присоединится к нам. С таким героем мы не можем проиграть.

Володи посмотрел на Кветцалли и закатил глаза. Он видел смерть слишком многих героев, чтобы ценить подобные фразы.

— Мальчик слишком привязчивый, — раздраженно произнес он.

— Ты есть рыбу?

Федор усиленно закивал головой.

— Мы есть, потом говорить.

Володи достаточно хорошо знал Кветцалли и не стал возражать. Федор взял свою лошадь, и они вместе пошли к лагерю, где Кветцалли стала готовить рыбу, а Володи уселся на берегу неглубокой реки. По лениво бегущей воде плыли золотистые листья. Он принялся бросать в них камешки, когда рядом с ним уселся Федор.

— Красивое здесь место! — начал парень.

— Мы не можем провести здесь зиму. Моя жена родом из очень теплой страны, — произнес Володи, с ужасом думая о долгих зимних лунах. Кроме того, у них недостаточно припасов, чтобы перезимовать. Где-то нужно найти продукты, небольшую сковороду, соль… У них не было почти ничего.

— Я знаю один охотничий домик. Расположен уединенно. Нужно подлатать крышу, но потом там вполне можно будет зимовать.

— Значит, собираешься предложить мне сделку? — Володи смерил Федора презрительным взглядом. — Если бы я действительно был твоим героем, ты показал бы мне домик просто так.

— Но ты нужен нам в борьбе! Без тебя нам не справиться! У меня нет выбора, — казалось, Федор по-настоящему расстроен. — Обычно я не такой. Не люблю торговаться.

— О какой борьбе ты говоришь?

Глаза мальчишки расширились.

— Значит, ты все же думаешь об этом! — Он хлопнул себя по бедрам. — Я знал. Ты не упустишь возможности пнуть под зад проклятых валесийцев. Ты ведь знаешь Зимний камень? Площадь, где проводится народное собрание.

Володи застонал. Конечно, он знал площадь, где дважды в год собирались князья региона, чтобы уладить разногласия между крупными кланами и отдельными княжествами. Среди просторных лугов возвышался одинокий меловой валун. У его подножия проводились собрания. Слышал Володи и о том, что находится у подножия Зимнего камня сейчас.

— Ты спятил, малыш. Если ты хочешь убить себя, то просто возьми веревку.

— Есть! — крикнула Кветцалли.

Володи встал и вместе с Федором направился к маленькому шалашу, перед которым они сделали очаг. Кветцалли сняла с огня рыбу, разделала ее на плоском камне. Затем завернула горячую рыбу в большие кленовые листья и протянула каждому по порции. Деревянных мисок или тарелок у них не было.

Федор тут же принялся есть.

— Вкусно! — восхищенно произнес он, выплюнув пару косточек. А потом начал рассказывать про лесной домик.

Кветцалли смотрела на Володи взглядом, который он знал слишком хорошо. Она приняла решение.

— Ты идти! Вернуться до снега.

— Я же не могу… — начал Володи.

— Я не девочка! — решительно перебила она его и поглядела на Федора, который в виде исключения оказался достаточно умен, чтобы промолчать. — Володи хорошо сражаться. Ты дать хороший дом.

— Очень хороший дом! Он действительно…

— Хижина с прохудившейся крышей, — прорычал Володи. — За одно это я ничего не буду делать. Я получу еще столько припасов, сколько не увезет один мул. Два мешка зерна, маленький бочонок соли, мешок яблок, сало и что мне еще в голову придет.

Федор успокаивающе поднял руки.

— У нас будет достаточно добычи. Это не проблема.

— Я не знаю… идти на войну с этим парнем — плохая идея.

— Ты идти! — настаивала Кветцалли. — Вернуться до снега.

В ее карих глазах он увидел страх. Она справится сама. Она не боялась волков или медведей, ее до смерти пугало то, что она до сих пор слышала о зиме в Друсне. Она уже сейчас мерзла, а ведь температура была еще довольно приятной. Зима была ее врагом, которого она не могла оценить. И Володи знал, что, если он не найдет места получше, она не доживет до наступления весны. Она не вынесет долгих ясных морозных ночей, когда становится так холодно, что даже в уютном крепком доме дыхание оседало инеем на бороде, стоило отойти от очага на пару шагов. Нельзя было привозить ее сюда!

— Ну, хорошо, парень. Одна битва. Ты слышал, до первого снега мы должны поселиться в охотничьей хижине, о которой ты говорил.

Федор торжественно положил руку на сердце.

— Это легко, — с юношеским задором объявил он.

После обеда Володи оседлал коня погибшего сборщика податей, Альбы. Предчувствия у него были нехорошие. Кветцалли одарила его страстным поцелуем. Было очевидно, что ей не хватает слов, чтобы выразить свои чувства. Она держала его за обе руки.

— Хорошо возвращаться.

— Обещаю, — сдавленным голосом произнес он, убирая прядь волос с ее узкого лица.

Еще один легкий поцелуй в губы, а потом она ушла в шалаш. Он знал: она так же ненавидит прощаться, как и он сам.

Два дня ехал он с Федором по лесу. Погода стояла дождливая, ветер швырял им в лицо мокрые осенние листья. Почти все время Володи думал о Кветцалли. Нельзя было уходить. Особенно с этим молодым парнем, который понятия не имеет о войне.

Наконец они добрались до стоянки в светлой дубовой роще. Под деревом, массивным, как башня, стояла дюжина стреноженных коней. У костра меж корней сидела группа молодых мужчин. Володи слишком хорошо знал подобных людей. Молокососы с горящими глазами, без какого бы то ни было опыта.